Небесный лабиринт - Рубинстайн Джилиан - Страница 35

Все эти страхи принадлежали ей, но теперь к ним присоединились другие. Кто-то боялся потерять своего отца, оказаться выброшенным на обочину, одиноким и нелюбимым. «Это Эндрю», — с невольной жалостью подумала Элейн. Затем ее разум наполнился страхами Бена. Бен боялся грубости и насилия окружающих, особенно своего брата, боялся потерять себя и навеки остаться рабом чужих желаний. А потом пришел страх, принадлежавший человеку, который считал, что до него никому нет дела и что его жизнь закончилась, еще не успев начаться. Марио.

— Помогите! — во весь голос закричала Элейн. — Я не справлюсь одна! Это слишком тяжело!

Она сидела на крошечной платформе в самом сердце Небесного лабиринта, а Даррен, пролетая над ней на канате, взмахнул жезлом и выпустил еще одно смертоносное облако.

«Я должна идти дальше, — сказала Элейн себе. — Я не могу просто сидеть здесь и ждать, пока оно опустится на меня. Если оно снова прикоснется ко мне, все будет кончено. Нужно идти сейчас. Это не только ради меня, но и ради всех остальных. Они мои друзья, и я обязана это сделать».

Элейн перегнулась через край платформы, крепко ухватилась за ручки и сделала сальто. Затем она прыгнула к столбу, обхватила его руками и ногами и заскользила вниз.

По мере спуска Элейн начала понимать, что приближается к центру лабиринта. Небесный лабиринт простирался вокруг нее, и теперь, находясь в центре, она могла видеть его безупречную симметрию. Она восхищалась его красотой и сложностью, а он проносился мимо, словно внутренность огромного глобуса — сияющий, почти прозрачный в своем обманчиво-хрупком величии.

Зрелище было таким прекрасным, что Элейн забыла бы о своих страхах, если бы не взглянула вверх. Она увидела Даррена, спрыгнувшего на платформу и направлявшего на нее свой жезл. Ужас снова захлестнул ее, и она заскользила быстрее, пока ладони не начали гореть от трения. Небесный лабиринт превратился в марево размытых красок.

«Я спускаюсь слишком быстро! — в панике подумала она, — Я погибну, если ударюсь об пол с такой силой, и тогда придется начинать все сначала!»

Элейн громко застонала, изо всех сил обхватила столб и немного замедлила свое падение. Тем не менее удар оказался таким сильным, что на несколько секунд вышиб весь воздух из ее легких. Она зажмурилась, страшась оказаться в самом начале игры. Когда она осмелилась открыть глаза, то увидела, что находится у входа в маленький обычный лабиринт с серебристыми стенами. Сверху и вокруг нее немыслимыми спиралями изгибался Небесный лабиринт. Ее взгляд скользнул вверх по столбу. Даррен спустился уже до половины, и извивающиеся щупальца темноты жадно тянулись к ней.

Элейн посмотрела на компас. Стрелка несколько раз качнулась взад-вперед и нашла голубой треугольник. Следуя за ним, Элейн вошла в лабиринт внутри лабиринта.

Поворачивая из стороны в сторону согласно указаниям компаса, она не обращала внимания на собственные отражения, торопливо шагавшие сбоку в зеркальных стенах. Но два или три раза она увидела другие отражения — темные тени, возвещавшие о появлении ее преследователя и заставившие ее перейти на бег. Элейн начинала пошатываться, устав от страха и безмерного одиночества. Ей казалось, что она осталась одна во всем мире, за исключением Даррена, который хотел догнать ее и отобрать все, что она когда-либо любила. Только компас, тяжело лежавший на ее запястье, со стрелкой, твердо указывавшей на синий треугольник, давал ей надежду и утешение. Элейн двигалась вперед, потому что другого выбора больше не оставалось. Она не могла вернуться из-за Бледных Стражей. Оставалось только одно: найти центр лабиринта.

Двигаясь из последних сил и обогнув очередной поворот, Элейн увидела его. Лабиринт выходил на круглую площадку, вымощенную мерцающим материалом цвета предрассветного неба. В центре круга находилось маленькое отверстие, откуда струился свет, но когда Элейн направилась к нему, в одном из других выходов сгустилась черная тень. Она увидела Даррена с жезлом в руке. Когда Темные Облака поползли к ней, закрывая центр лабиринта и льющийся оттуда свет, она быстро нырнула назад, в укрытие.

Теперь Элейн больше не видела центра лабиринта. Даррен мог стоять там вечно и охранять его. Она попыталась прикинуть расстояние между собою и центром, но одна мысль о необходимости снова пройти через Темные Облака превращала ее кости в студень. Элейн не могла вернуться и попробовать зайти с другой стороны — воспоминание о бледных руках, протягивавшихся из стены, доводило ее до обморока. Она застыла на месте, неподвижная и беспомощная.

Даррен крадущейся походкой обходил круглую площадку, поочередно проверяя все выходы лабиринта. С кончика его жезла струилась темнота, заползавшая в каждое ответвление. Оставались считанные секунды до того, как он обнаружит ее, но Элейн все равно не могла сдвинуться с места. Затем, к своему изумлению, она услышала звонкий голос, который вывел ее из оцепенения.

— Элли! — крикнул Бен. — Иди! Сейчас же!

С поразительной быстротой Даррен метнулся в одно из ответвлений лабиринта. Элейн моментально ожила. Хотя она ничего не видела, но помнила, где был свет — там, за облаками темноты. Отчаяние придало ей сил и мужества. Бросившись вперед, она перекувырнулась в воздухе, пролетев сквозь Темные Облака. Они ударили по ней всей силой объединенных страхов, и ей показалось, что ее тело превращается в ледышку. Но потом она приземлилась на пол, и ее руки кольцом сомкнулись вокруг отверстия в центре лабиринта.

Низкое гудение Небесного лабиринта сразу же стихло, и в темноте зазвучал голос:

«Стражи не смогли защитить Небесный лабиринт. Теперь они дезактивированы».

Темнота начала рассеиваться, и свет снова заструился из отверстия. Где-то глубоко в своем сознании Элейн услышала другой голос, обратившийся к ней одной.

— Смотри, — просто сказал он.

Ей показалось, что свет сейчас ослепит ее, однако она могла видеть сквозь него и дальше. Далеко-далеко внизу что-то вращалось и сияло, словно бесценный самоцвет на темно-синем бархате неба. Оно было голубым, светлее бархата, и пронизанным восхитительными белыми прожилками с зеленоватым отсветом. С криком восторга Элейн потянулась к этому чуду, желая взять его в руки и нежно баюкать. Оно наполняло ее безраздельной, чистой любовью. Это было самое прекрасное, самое великолепное зрелище, которое она когда-либо видела.

— Что это? — прошептала она, и голос в ее сознании ответил: «Ты знаешь».

Ей показалось, что она действительно знает и всегда знала, хотя не имела представления, откуда взялось это знание. Она знала, что это Земля, Гея — мать всех живых существ, которая никогда не бросит на произвол судьбы любое из своих созданий. Она знала также, что все они являются частью Земли, и ни один не важнее другого, и что их взаимосвязь есть жизнь Земли, а их разобщенность есть смерть.

Это был секрет Небесного лабиринта, открытый благодаря мастерству, взаимопомощи и мужеству. Драгоценное зрелище было наградой за труды.

Должно быть, некоторое время Элейн испытывала настоящий экстаз, но потом поняла, что чего-то все же не хватает. «Здесь должны быть все остальные, — с сожалением подумала она, — Они тоже должны это видеть».

Потом она вспомнила о Бене и с неохотой отвернулась от картины вращающейся Земли к лабиринту, через который недавно прошла. Темные Облака исчезли. Бен бесшумно вышел из ближайшего проема. Его лицо было бледным и спокойным. Он улыбнулся ей.

Элейн молча указала на отверстие в центре Небесного лабиринта. Он опустился на колени рядом с ней и посмотрел.

Они могли бы смотреть вечно, но отверстие начало постепенно уменьшаться, а чудесное зрелище — уходить куда-то в невообразимые космические дали. Потом оба услышали голос, зазвучавший в их сознании.

«Игра закончена, — произнес он, — Примите мои поздравления. До свидания».

Затем он добавил, словно извиняясь за свою лаконичность:

«Вам желательно поторопиться».