Сказка о силе - Кастанеда Карлос - Страница 90

Слова дона Хуана затронули во мне самую беспокойную струну. Я чувствовал, что он говорит, обращаясь прямо ко мне.

— Этот лай и то одиночество, которое он создает, — говорят о чувствах людей, — продолжал он. — людей, для которых вся жизнь была как один воскресный вечер. Вечер, который не был совершенно жалким, но довольно жалким, нудным и неудобным. Они много попотели и попыхтели, они не знали, куда пойти и что делать. Этот вечер оставил им только воспоминания о мелочных раздражениях и нудности. А затем внезапно все кончилось. Уже наступила ночь.

Он пересказал историю, которую я когда-то рассказывал ему о семидесятидвухлетнем старике, который жаловался, что его жизнь была такой короткой, что ему казалось, будто всего день назад он был мальчиком. Этот человек сказал мне: «я помню ту пижаму, которую я обычно носил, когда мне было десять лет от роду. Кажется прошел всего один день. Куда ушло время?»

— Противоядие, которое убивает этот яд — здесь, — сказал дон Хуан, лаская землю. — взгляните на вас двоих. Вы добрались до объяснения магов, но какая разница от того, что вы знаете его? Вы более уединены, чем когда-либо, потому что без непреклонной любви к тому существу, которое дает вам укрытие, уединенность кажется одиночеством.

Только любовь к этому великолепному существу может дать свободу духу воина. А свобода это есть радость, эффективность и отрешенность перед лицом любых препятствий. Это последний урок. Он всегда оставляется на самый последний момент, на момент полного уединения, когда человек остается лицом к лицу со своей смертью и своим уединением. Только тогда этот урок имеет смысл.

Дон Хуан и дон Хенаро поднялись и потянулись руками и спиной, как если бы от сидения их тела онемели. Мое сердце начало быстро колотиться. Они заставили меня и Паблито подняться.

— Сумерки — это трещина между мирами, — сказал дон Хуан. — это дверь в неизвестное.

Он указал широким движением руки на утес, где мы стояли. — Это плато находится перед дверью. Он указал на северный край утеса. — Там дверь. За ней — бездна. А за бездной — неизвестное.

Затем дон Хуан и дон Хенаро повернулись к Паблито и попрощались с ним. Глаза Паблито были влажными и неподвижными. Слезы катились у него по щекам. Я услышал голос дона Хенаро, прощавшегося со мной, но не слышал дона Хуана.

Дон Хуан и дон Хенаро подошли к Паблито и коротко что-то шепнули ему на уши. Затем они подошли ко мне. Но еще прежде, чем они что-либо прошептали, я ощутил то особое чувство расщепленности.

— Мы теперь будем просто пылью на дороге, — сказал Хенаро. — может быть когда-нибудь она опять попадет в твои глаза.

Дон Хуан и дон Хенаро отошли в сторону и, казалось, слились с темнотой. Паблито взял меня за руку и мы попрощались друг с другом. Затем странный порыв силы заставил меня бежать вместе с ним к северному краю утеса. Я ощущал его руку, когда мы прыгнули, а затем я был один.

Обращений с начала месяца: 296, Last-modified: Fri, 27 Apr 2001 08:54:21 GMT