Фаэты(без ил.) - Казанцев Александр Петрович - Страница 81

Нот Кри, сделав вычисления, сообщил нам об этом.

— Впрочем, это уже не имеет для нас значения, — с нескрываемой горечью добавил он в заключение, — ибо плыть на этом сооружении невозможно.

— Но ведь мы плывем, — напомнил я.

Нот Кри пожал плечами и отвернулся. Скоро я понял, что он имеет в виду.

Чем же нам питаться, пока нас будут нести переменчивые волны? На плоту осталось лишь небольшое количество клубней, любимой пищи инков, запасы зерен нашей марианской кукурузы, снятых с земных полей, и еще некоторые виды земной растительной клетчатки. Однако на всех нас этого не могло хватить надолго…

Узнав о моей тревоге, Чичкалан расхохотался:

— Разве бог Кетсалькоатль уже не позаботился обо всем этом? — И он показал на трепещущую на бревнах рыбу, которая принадлежала к числу тех, что выпрыгивают из воды. Перелетая по воздуху, она и попала на наш плот. — Пища сама по воле Кетсалькоатля идет к нам в руки.

Даже угроза голодной смерти не заставила бы ни одного из мариан употребить в пищу труп убитого существа.

Рыбы и другие обитатели моря кишели вокруг нас.

Чичкалан, два инка и Лиана занялись рыбной ловлей, не составлявшей здесь никакого труда, за что Чичкалан не уставал воздавать мне незаслуженную хвалу.

Я понимал, что люди воспитаны в иных, чем мариане, условиях. Они останутся такими еще долгое время. Нелепо отговаривать их от питания живыми существами или убеждать в необходимости перейти (после спасения, конечно) на искусственно полученную пищу (как на Маре) без отнятия чьей-либо жизни.

Однако сам вид того, как живое существо трепещет, вырванное из привычной среды, и погибает, меняя в агонии даже свою окраску, приводил меня. Эру и Нота Кри в содрогание. У нас на глазах люди отнимали жизнь у живого существа, чтобы продлить свою собственную.

Но убеждать инков не делать этого было бессмысленно.

Так получилось, что все запасы питательных клубней и зерен на плоту остались нам, сынам Солнца.

Не случись этого, не было бы и моего повествования.

Иногда морские существа, приближаясь к плоту, серьезно угрожали нам. Огромные, страшные, зубастые хищники, изогнутый рот которых напоминал нож для резки кукурузы, только ждали случая схватить любого из нас. И надо отдать должное бесстрашию Чичкалана и инкам, умудрявшимся вытаскивать морских разбойников на плот, оставляя в полнейшем недоумении их свиту из рыбешек.

А однажды огромное плавающее животное, извергавшее из себя фонтаны воды, приблизилось к нам настолько, что малейшее движение его хвоста разнесло бы в щепки наши бревна. У нас не было никаких средств справиться с ним. Чичкалан бросился передо мной на колени, умоляя о помощи.

И когда существо это, приблизившись к нам на опасное расстояние, вдруг нырнуло и прошло под нами где-то в глубине, он принялся благодарить меня за то, что я воспользовался своей якобы безмерной властью.

Мы тщетно старались рассмотреть морского гиганта в щели между бревнами, через которые обычно любовались плававшими под нами рыбами.

Плохо, что Чичкалан почти убедил меня в моей божественной силе.

Инки поедали пойманных рыб сырыми, высасывая их. Вероятно, это было отвратительно, но, несомненно, утоляло их жажду. Запасы воды опять достались только нам с Эрой и Нотом Кри.

Погода установилась тихая, если не считать устойчивого ветра, который надувал наш парус, так счастливо изобретенный для инков Гиго Гантом. Ветер уверенно гнал наш плот к тому месту, где, по нашим расчетам, еще недавно существовал материк Мо.

— Земля! Земля! — закричала ловкая Лиана, забравшись на мачту и живым украшением венчая парус.

Огромные волны, отголосок дальнего шторма, медленно катились по поверхности океана, бережно поднимая плот на свои спины.

И вот с высоты водяного хребта скоро мы увидели торчащую из воды гору, вернее, ее вершину. Она была покрыта деревьями, которые по берегам были затоплены по самые вершины. Очевидно, еще не так давно они росли на горе, ставшей теперь островом.

Изо всех сил мы пытались повернуть наш плот к этой одинокой горной вершине среди океанских вод, но упрямый ветер и течение проносили нас мимо.

Лиана упала на бревна и стала горько рыдать. Чичкалан осуждающе посмотрел на нее, потом подмигнул мне.

А когда прямо перед нами возник новый лесистый остров, он принялся отплясывать на плоту танец, заставив Лиану присоединиться к нему.

Остров тоже напоминал горную вершину, но оказался не в стороне от нас, как предыдущий, а прямо перед нами. Орудуя рулевым веслом, нам удалось направить к нему плот.

Затопленная гора была скалистой. Волны прибоя не только разбивались о ржаво-красные скалы, но и бурлили на подступах к ним. Фонтаны воды, словно выброшенные морскими чудищами, то и дело вставали в одних и тех же местах, окруженных белой пеной.

Лиана снова забралась на мачту и закричала:

— Люди! Люди!

Действительно, весь береговой склон горы усеяли островитяне, увидевшие нас.

Вероятно, они были обитателями затонувшего материка и жили в горах или случайно оказались там, благодаря чему и спаслись.

Теперь при виде нас они прыгали по берегу, что-то кричали и махали нам руками. Может быть, звали нас к себе или хотели предостеречь от чего-либо.

— Надобно тотчас же свернуть в сторону! — вскричал Нот Кри. — Нельзя довериться варварскому племени потомков фаэтообразных. Они способны просто сожрать нас всех или принести в жертву кровавым божествам, ибо такова сущность людей.

Эра с упреком посмотрела на Нота Кри, но он стоял на своем.

Я передал Чичкалану, о чем говорит белый бог с малым числом волос на голове, как звали его в Толле.

Чичкалан разделил опасения Нота Кри. Он по давней привычке предпочитал не верить незнакомцам.

Плот неотвратимо несло на рифы. Управлять им мы были не в состоянии.

Я сказал, чтобы все прыгнули в воду и постарались плыть к берегу. Нот Кри молча отвернулся.

Уже из воды я увидел его одинокую фигуру, стоящую у мачты.

Пловцам было легче проскочить опасные камни. Нас с Эрой пронесло между рифами, словно мы плыли в бурлящем горном потоке среди водоворотов.

Мелькнули Чичкалан и Лиана, чуть дальше над пеной виднелись головы наших друзей инков.

Нота Кри не было…

Мы увидели, как встали дыбом бревна плота. Рвущиеся к скалам волны, словно в отместку за наше успешное плавание по океану, крушили плот в щепки. Из круговорота, куда попал плот. Ноту Кри уже не выплыть.

Мы же благополучно выбрались на берег в сравнительно тихой бухте.

К нам бежала толпа людей. Друзей или врагов?

Этого мы не знали.

Эпилог. «ЛЕТАЮЩАЯ КОЛЕСНИЦА»

Все в мире покроется пылью забвения,

Лишь двое не знают ни смерти, ни тления,

Лишь дело героя да речь мудреца

Проходят столетья, не зная конца.

Кончаю. Уже нет сил рассказать обо всем. События мелькают в моей памяти, как вспышки молний.

Остров Фату-Хива. Остатки расы людей, населявших материк Мо. Для них наше появление было чудом. И нас, выходящих из яростных волн, приняли как богов. И не только как богов, но как друзей.

Правда, наши новые друзья были напуганы, растеряны, слабы. И не помощи у них надо было просить, а помогать им самим.

О жизни среди них я мог бы рассказывать долго, но не об этом мой последний сказ.

Пожалуй, никогда еще на Земле советы пришельцев не принимались людьми с такой благодарностью, как на острове Фату-Хива.

Неожиданную помощь мы получили от океана. Волны прибоя стали выбрасывать на скалистый берег то, что находилось на плоту. Прежде всего то были питательные клубни.

Но тело Нота Кри так и не появилось…

Мы научили островитян сажать клубни в землю, и очень скоро, еще при нас, они собрали первый урожай, который привел их в восторг, окончательно обожествив нас в их глазах (боюсь, что не без помощи Чичкалана, немного знавшего их язык).