Об истине, жизни и поведении - Толстой Лев Николаевич - Страница 12

Нам кажется, что самая главная на свете работа – это работа над чем-нибудь видимым: строить дом, пахать поле, кормить скот, собирать плоды, а работа над своей душой, над чем-то невидимым – это дело неважное, такое, какое можно делать, а можно и не делать. Между тем только одно это дело, работа над душой, над тем, чтобы делаться с каждым днем лучше и добрее, только эта работа настоящая, а все остальные работы, видимые, полезны только тогда, когда делается эта главная работа над душою.

Недельное чтение

Совершенствование

Человеку невозможно достигнуть совершенства Бога, но он постоянно должен делать усилия для того, чтобы все больше и больше к нему приближаться. Этот путь, идти по которому было от века предписано человеческому роду. Это путь тернистый и тяжелый по тем трудностям, которые встречаются на каждом шагу его. Но это путь утешительный и отрадный по тем плодам, которые он приносит и из которых последний плод – братский мир, царство мира и любви на земле. Тогда наступит и конечное великое единство. Но единство ведь есть не что иное, как слияние жизни каждого с жизнью всех, и потому для осуществления этого единства нет другого средства, как отрешение от самого себя постольку, поскольку этого требует единство, – вольный отказ от всего, что разделяет и уединяет. В этом – все евангельское учение. Оно все – в милосердии, во всеобщей любви, включающей в себя Бога и все Его творения. И во всех творениях Бога все изменяется прежде всего в этом направлении. Из себялюбия вытекает гордость, любостяжание, чувственные вожделения, зависть, гнев, неприязнь; из чувства общности жизни, основа которого есть Бог, рождаются кротость, самоотречение, внутренний мир – чистые радости, превращающие земные страдания в ничем не нарушаемое блаженство.

Но помните: чем дальше вы будете подвигаться по этому пути, тем большие препятствия вы встретите от детей века, подданных царя прошлого. Они вас будут ненавидеть и преследовать, таскать по судам и ввергать в темницы для того, чтобы заглушить добро в зародыше, – то добро, семена которого вы рассеваете вокруг вас, – для того, чтобы продолжать зло, которому они служат. Утвердитесь в сердцах ваших, укрепитесь в мужестве вашем, чтобы не пасть в этой священной борьбе. Завершайте эту борьбу, как самую заветную часть вашего наследства, тем, кто следует за вами. Отдых будет после битвы; битва же продолжится до того дня, когда будет сказано: Бог победил, царство его установлено на земле, и у детей Его есть отечество.

Ламенэ

Закон нравственный – «любить ближнего, как самого себя», как сказано в Евангелии, не прейдет, пока не будет исполнен. Это закон такой же неизбежный, как и закон тяготения, закон химических соединений и как все другие физические законы.

Можно предположить, что и законы физические когда-то колебались, были не общи всем явлениям природы, вырабатывались, но, наконец, стали необходимостью. То же и с нравственным законом: он нами вырабатывается.

Ближайшей целью жизни мира представляется разумному человеку объединение всех существ мира. Сначала одни люди, все более и более подчиняясь закону разума, будут понимать то, что благо жизни достигается не стремлением каждого существа к своему личному благу, а стремлением каждого существа к благу всех других; а потом это же самое будут все больше и больше понимать или будут к этому приведены и все другие существа.

22 ЯНВАРЯ (Война)

Никакие условия не могут сделать того, чтобы убийство перестало быть самым грубым и явным нарушением закона Бога, выраженного и во всех религиозных учениях и в совести людей.

Где Христос? Где его ученье? Где его можно найти у христианских народностей? В учреждениях – его там нет; в законах, проникнутых духом неправого неравенства, – нет его там; в правах, проникнутых эгоизмом, – его там нет. Где же учение Христа? Оно в грядущем, подготовляемом работой в глубинах человеческой природы; оно в движении, волнующем народы из края в край земли; оно в стремлениях чистых душ и праведных сердец; оно в сознании всех, ибо все сознают, что существующее не может длиться, потому что оно есть зло, отрицание милосердия, братства, есть наследие Каинова племени, есть нечто уже отринутое, подлежащее рассеянию от дуновения Бога.

Ламенэ

Что такое военная служба? А вот что. Как только молодой человек возрос, окреп, может помогать своим родителям, его приводят в приемную, велят раздеться, осмотрят и потом велят на кресте и Евангелии поклясться, что он будет слушаться во всем своих начальников и будет убивать всех тех, кого ему велят убивать. Когда же он исполнит это, противное и разуму, и совести, и даже букве закона Христа, выраженного в Евангелии, приказание, его наряжают в мундир, дают ружье, обучают стрельбе и посылают убивать людей – своих братьев. Люди, которых ему велят убивать, не сделали ему никакого зла, он никогда не видал их, но стреляет их, потому что поклялся делать это на Евангелии, – на том самом Евангелии, в котором сказано, что не должно клясться и не только убивать, но и гневаться на брата.

Военная служба вообще развращает людей, ставя поступающих в нее в условия совершенной праздности, т. е. отсутствия разумного и полезного труда, и освобождая их от общих человеческих обязанностей, взамен которых выставляет только условную честь полка, мундира, знамени и, с одной стороны, безграничную власть над другими людьми, а с другой – рабскую покорность высшим себя начальникам.

В особенности развращающе действует на военных их праздная, распущенная жизнь потому, что, если не военный человек ведет такую жизнь, он в глубине души не может не стыдиться ее. Военные же люди считают, что это так должно быть, хвалятся, гордятся такой жизнью, особенно в военное время. «Мы готовы жертвовать жизнью на войне, и потому такая беззаботная, веселая жизнь не только простительна, но и необходима для нас. Мы и ведем ее».

Один человек не должен убивать. Если он убил, он преступник, он убийца. Два, десять, сто человек, если они делают это, они убийцы. Но государство или народ может убивать сколько хочет, и это не будет убийство, а хорошее, доброе дело. Только собрать побольше народа, и бойня десятков тысяч людей становится невинным делом. Но сколько именно нужно людей для этого? Вот в чем вопрос. Один не может красть, грабить, но целый народ может. Но сколько именно нужно для этого? Почему один, десять, сто человек не должны нарушать законы Бога, а очень много могут?

А.Балу

В каждом теле человека живет одно и то же божественное начало, и поэтому ни отдельный человек, ни собрание людей не могут иметь права нарушать это установленное соединение божественного начала с человеческим телом, т. е. лишать человека жизни.