Бесценная - Кей Мэнделин - Страница 27

— Неужели? — спросил Эллиот, слегка побледнев.

— Нет, — ответила Либерти и повернулась лицом к священнику, стоявшему в конце прохода. — Меня вам ни за что не обмануть. Вы относитесь ко мне с уважением, Эллиот, и этого уже более чем достаточно.

Через час Либерти сидела за туалетным столиком своей новой комнаты в Дэрвуд-Хаусе. В голове ее по-прежнему пестрым калейдоскопом кружились события прошедшего вечера. Церемония венчания была короткой и торжественной. Гаррик взял на себя роль шафера, Перл Эстерли — свидетельницы со стороны невесты. Во время обряда Либерти полностью доверилась спокойному голосу Эллиота. Он повторял слова обета без запинки и колебания, и его спокойная сила, казалось, проникла и в ее существо. Но главное, Либерти не могла избавиться от мысли, неизменно поражавшей и изумлявшей ее, что Дэрвуд намеренно решил сочетаться с ней браком на виду у тех, кто попирал, гнушался им и игнорировал его раньше. Несмотря на свой печальный жизненный опыт, он предпочел дать им всем понять, что не потерпит и толики презрения с их стороны по отношению к своей избраннице. И Либерти моментально выросла в их глазах.

Это был щедрый дар, за который ей никогда не отплатить ему сполна.

К тому времени, когда церемония закончилась, даже самые сдержанные из гостей леди Эстерли осыпали новобрачных добрыми пожеланиями. Эллиот, однако, быстро проводил Либерти к карете, пробормотав на прощание, что ему, дескать, еще надо кое-что уладить, прежде чем он приедет к ней в Дэрвуд-Хаус. Короткий поцелуй, и он усадил Либерти в карету, велев вознице в целости и сохранности доставить жену домой.

С того момента Либерти еще не успела прийти в себя, пребывая в полной растерянности.

Когда она прибыла в Дэрвуд-Хаус, прислуга уже поджидала ее прибытия. Эллиот заранее дал распоряжение, куда отнести ее вещи, которые каким-то невероятным и совершенно загадочным образом перенеслись сюда из особняка Хаксли-Хаус. У входа Либерти с величайшим почтением приветствовал Уикерс, дворецкий Дэрвуда. Казалось, он не знал, чем услужить новой хозяйке дома. Экономка провела ее вверх по лестнице в великолепные покои, которые, как было сказано Либерти, начиная с XV века принадлежали виконтессам Дэрвудским.

Либерти обнаружила, что ее одежда уже развешана в шкафу, а ее немногочисленные личные вещи лежат на туалетном столике. На кровати расстелено тончайшее одеяние — его, наверное, можно было бы назвать ночной сорочкой, израсходуй портной ткани на пару ярдов больше. Все это показалось Либерти чересчур нескромным. Ее размышления прервал стук в дверь.

— Войдите.

В комнату вошла горничная, одетая, как велел Эллиот всем до единого слугам в доме, в новое, с иголочки платье.

— Добрый вечер, ваша милость. Такое обращение было для Либерти в новинку, и она смутилась.

— Добрый вечер.

— Его милость ожидает вас в библиотеке. Он только что изволил вернуться.

Либерти набрала полную грудь воздуха, не зная, радоваться ей по этому поводу или нет.

— Благодарю вас.

— Со мной пришел лакей. Он проводит вас. Либерти уже шагнула за порог.

— В этом нет необходимости. Я знаю дорогу.

— Но, миледи, его милость предпочитает, чтобы…

Либерти замерла на месте — подобные тонкости этикета оказались для нее тоже в новинку. Прислуга, как правило, не провожает господ по темным коридорам и лестницам.

— Пожалуй, вы правы, — произнесла она. Девушка моментально обрадовалась.

— Как ваше имя?

— Меня звать… Эмили, ваша милость.

— Эмили, — кивнула Либерти. — Эмили, должна признаться, сегодня для меня, как, впрочем, наверное, и для вас, многое представляется странным…

— Странным, ваша милость?

— Именно. Надеюсь, вам известно, кто я такая. На лице девушки отразился испуг.

— Ваша милость, я ни за что на свете не… Либерти не дала ей договорить, махнув рукой.

— Я совсем не уверена, что рада моему новому положению. Последние четыре года я фактически находилась на положении прислуги в доме графа Хаксли. Моя каморка располагалась на четвертом этаже, под самой крышей. Еду мне подавали отдельно, на кухне. Вот почему мне будет нелегко привыкнуть к новой роли, и я буду благодарна, если вы мне поможете.

— Помочь вам, ваша милость?

— Разумеется. Мне известно о привычках прислуги. И я так понимаю, что если его милость сказал вам, что сегодня у нас с ним венчание, то вы все только об этом и говорили. Я права?

— Милорд не любит, когда мы сплетничаем, миледи.

— Легко могу себе представить. — Либерти сдержала улыбку.

— Мы никогда этого не делаем. Его милость не потерпел бы ничего подобного. Нам хорошо платят, и мы довольны жизнью. Уж поверьте, никто не хотел бы быть уволенным за длинный язык.

— Прекрасно понимаю.

— Но должна признаться, он всех ошеломил этим известием. Мы не ожидали, что он женится.

— Тем более на мне?

— Но, ваша милость… — Эмили залилась краской.

— Не переживайте, Эмили, — успокоила горничную Либерти. В голосе звучали печальные нотки. В течение десяти лет прислуга в доме Ховарда смотрела на нее искоса. Похоже, в ее жизни ничто не изменится.

— Нет-нет, ваша милость, простите. Его милость на этот счет недвусмысленно распорядился. Сегодня вечером он сказал нам, что наконец нашел женщину, которую сделает своей женой. Он собрал нас всех и заявил, что ничуть не сомневается, что вы будете с нами справедливы, а мы должны быть с вами учтивы.

— Так и сказал? — Либерти не ожидала ничего подобного. Этот вечер для нее полон сюрпризов.

— Да, ваша милость. Его милость виконт Дэрвуд наговорил о вас столько добрых слов, что мы с нетерпением ждали вашего появления.

— Господи! — Либерти провела рукой по лицу. — Это не человек, а головоломка!

— Вы что-то сказали, ваша милость?

— Ничего, — тряхнула головой Либерти. — А сейчас я нанесу его милости визит в библиотеку. Эмили выглянула за дверь:

— Джим, проводи ее милость в библиотеку.

От Либерти не укрылось, что молодой лакей и ее горничная обменялись одобрительными взглядами. От этого Либерти стало теплее. Но при мысли, что она опять оказалась, по сути, в чужом для себя доме, она зябко повела плечами. Что ж, возможно, прислуга и будет выказывать ей уважение, но друзей среди них ей не найти. Нет, все-таки в определенном смысле Ховард ее действительно ограбил. Либерти стало грустно. Вдобавок ко всему на нее накатилась страшная усталость. Тем не менее она пошла вслед за Джимом в библиотеку, где ее ожидал Дэрвуд.

Заметив ее, Эллиот оторвал голову от бумаг на письменном столе.

— Спасибо, Джим, — обратился он к лакею. — Можете быть свободны.

Дверь за лакеем неслышно затворилась. Либерти растерянно застыла посреди просторной библиотеки — до нее только сейчас дошел истинный смысл того, что случилось сегодня вечером.

— Значит, вы уже дома, — произнесла она наконец. Дэрвуд отодвинул в сторону стопку бумаг и встал из-за стола.

— Как видите. — Несколькими шагами он пересек комнату. — Извините, что был вынужден надолго оставить вас одну.

Она бессильно опустилась на небольшой стул. Обстановка библиотеки была старинной. Либерти откинула голову на высокую спинку стула.

— У вас почему-то измученный вид, — произнес Дэрвуд, сощурясь.

— Выдался слишком долгий день, — вымученно улыбнулась Либерти.

— Не хотите ли чего-нибудь выпить? — спросил он и подошел к столику на колесах.

— Нет, благодарю.

Налив себе стакан воды, он сел напротив нее.

— Надеюсь, ваши вещи доставлены в полном порядке?

— Да.

Господи, они разговаривают так, словно их только что представили друг другу на званом обеде.

— Надеюсь, ваша комната вам понравилась?

— Просто изумительна.

— Горничная Эмили вас устраивает?

— Да-да, конечно.

— В самом деле?

Либерти одарила его выразительным взглядом.

— Мне не доводилось пользоваться услугами горничной, и я довольно смутно представляю себе, чего мне ожидать. Она производит приятное впечатление. Мне понадобится время, чтобы освоиться в новой для себя роли.