Личная жизнь тихони Элис - Уильямс Кэтти - Страница 29

— Я никогда не встречала таких, как он. Джеймс был обходительным и искушенным, и можешь представить, он очень понравился мне. Я влюбилась.

Элис издала короткий горький смешок.

— Ты был прав, когда говорил мне, что с такими, как Джеймс, нужно быть поосторожней, но я была не осторожна, как видишь. Наивная настолько, что ничего не замечала вокруг, я думала, то, что между нами было… Думала, что это к чему-то приведет.

Она остановилась и стала смотреть в окно.

— Как-то раз я заговорила о том, что с его стороны должны были бы последовать некие обязательства, на что Джеймс заявил, что еще не готов. Он думал, что я пойму. Очень извинялся, даже был смущен. Мне стало понятно, что я ему неровня. Я провела много времени, мучая себя мыслями о том, как он был бы рад избавиться от лишней помехи в его жизни.

В голосе Элис не слышалось горечи. Она просто излагала факты.

— Продолжай. — Его голос был низким и натянутым, но, взглянув на него, Элис не смогла понять, что написано на его лице. Сочувствие? Жалость? Удовлетворение оттого, что его гордость спасена? Кнутом и пряником он заставил ее рассказать ему правду, но сейчас она чувствовала облегчение.

— Я возненавидела его. Ведь он украл мои мечты, не говоря уже о трех годах жизни. Потом я увидела Джеймса снова и поняла, что больше не испытываю к нему прежних чувств; он сделал то, что должен был сделать, — нашел правильную жену, — и я сняла с него часть моих обвинений.

— Мне очень жаль.

— Это было давным-давно, Виктор. — Она повернулась, чтобы взглянуть ему в лицо. — Я жалею только о том, что позволила случившемуся повлиять на мою жизнь больше, чем следовало. Сбежала в Лондон, но была словно околдована. Поэтому, когда ты впервые заговорил о «Верхних полях», это было словно возвращение назад, в былые времена, в кошмар.

— Почему ты с самого начала ничего не сказала мне? — спросил Виктор.

— Потому что это было частью моего прошлого, которое я привыкла держать за закрытыми дверями, ты же знаешь.

— Что случилось, когда ты увидела его снова. — Он постарался, чтобы вопрос прозвучал

обыденно, но голос его дрогнул.

— Ничего. Ничего не случилось. — Она села на место и поджала под себя ноги, заключив в чашку в ладони и наслаждаясь теплом, которое исходило от кофе.

— Он все еще хотел тебя.

— Он удивился, когда увидел меня, — коротко сказала Элис. — Но я прояснила наши отношения с самого начала.

— Тогда почему он вокруг тебя увивался?

— Он за мной не увивался. На самом деле он и моя соседка по квартире завели страстный роман. Мне кажется, неудачный брак кое-чем его все же научил. Я смотрю, как он относится к Ванессе, и похоже, что он и я… ну, нам не было предназначено судьбой быть вместе.

— И тебе легко проглотить то, что твой бывший любимый спит с твоей лучшей подругой?

— А какая разница, легко ли мне это проглотить или нет?

— Ты неправа, черт возьми. — Он открыто посмотрел ей в лицо, и Элис поспешила обуздать воображение, которое уже готово было выйти из-под контроля.

— Почему? — Она задержала дыхание в ожидании ответа.

— Потому что мне невыносима мысль о том, что ты что-то чувствуешь по отношению к Клейдону. И вообще к кому бы то ни было. — Виктор помолчал. — За исключением меня, конечно же.

— Что ты имеешь в виду? — едва слышно прошептала Элис.

— У тебя и вправду нет ничего выпить? Я не могу разговаривать на подобные темы с чашкой кофе.

Элис с радостью бы сбегала в ближайший винный магазин и купила бы целый ящик виски, если бы это могло помочь продолжению их беседы. Ее голова шла кругом, и впервые после того, как покинула офис, она почувствовала себя понастоящему живой.

— В холодильнике немного вина.

— Налей мне бокальчик, — пробормотал он. Элис налила ему не бокальчик. Она налила им обоим по стакану, отдала ему его стакан и хотела было вернуться на свое место, но он взял ее за руку. Он сжал ее руку мягко, но достаточно сильно для того, чтобы она замерла на месте.

— Еще я не могу разговаривать, если ты сидишь за тысячу километров от меня на другом конце комнаты.

Элис присела на кровать и чуть не потеряла сознание от той силы, которая исходила от него.

— Зачем ты пришел сюда, Виктор?

— Я не хотел. Не думай, будто я скакал от радости оттого, что не могу контролировать свои эмоции. У меня и раньше были женщины — черт возьми, я не мальчишка, — но никто из них не оказывал на меня такого воздействия.

Возбуждение разрасталось в ней, как дерево, пуская ветки во всех направлениях. Она изо всех сил пыталась сдерживаться.

— Просто я не могу снова прыгнуть к тебе в постель — сказала Элис, несмотря на то, каких усилий ей это стоило.

— Почему? — спросил он насмешливо. — Я хочу тебя. Нет, даже больше. Ты мне нужна. С тех пор как ты ушла, я только и делаю, что думаю о тебе. Ты для меня значишь катастрофически много, и я схожу с ума.

Виктор обхватил голову руками, провел пальцами по волосам и взглянул на нее.

— Ты вообще обо мне думала?

— Да, конечно. — «Думала» не то слово, сказала себе Элис — Но…

— Но?..

— Но мне не нужен флирт на пару месяцев.

— Что же тебе нужно?

Она задумалась. Хотела сказать ему правду, конечно, хотела, но боялась унизительного отказа. Повторять историю с Джеймсом Клейдоном, но на этот раз с Виктором, который скажет ей, что о долгих отношениях не может быть и речи, что ничего лучшего, чем то, что у них есть, он предложить не может, что ему очень жаль, но он будет продолжать жить дальше, не меняя ничего… Она закрыла глаза, колеблясь между желанием любой ценой быть честной и необходимостью сохранить свою гордость.

Но разве однажды она не попробовала сохранить гордость? И к чему это привело? К неделям печали и горести.

— Я нарочно отправилась на тот же мюзикл, что и ты, — сказала Элис, набрав в легкие побольше воздуха и глядя на него не мигая. — Знала, что ты должен там быть, и знала, где ты должен был сидеть. Я взяла билеты именно на те два места, где ты обязательно увидел бы меня.

Виктор не сказал ничего, но она заметила,

как напряглось его лицо.

— Я знала, что если ты увидел бы меня с Джеймсом, то уволил бы. Ты прямым текстом заявил мне, что сделаешь именно это, если у меня с ним будут какие-либо отношения. — Она решила рассказать ему всю правду, и теперь у нее голова шла кругом.

— Понятно.

— Понятно? Что тебе понятно, Виктор?

— Что в этом разговоре нет смысла. Я был дурак, что вообще пришел сюда.

Он поднялся, и Элис резко сказала:

— Я еще не закончила!

Секунду Виктор смотрел на нее так, словно хотел послать к черту, но потом неохотно сказал:

— Что ты еще собираешься сказать? Ты хотела уйти из моей жизни и действовала методом наименьшего сопротивления.

— Да, я хотела уйти из твоей жизни, Виктор, — ответила она, наблюдая за тем, как его взгляд становится ледяным. — И да, может быть, это способ наименьшего сопротивления, но я хотела уйти из твоей жизни только потому, что… боялась.

Она все-таки сказала это. И увидела, что мир не рухнул и она все еще жива и может дышать.

— Боялась чего?

— Я не могу с тобой разговаривать, когда ты вот так стоишь, — пробормотала Элис.

Он сел на место, наклонившись вперед и

глядя на нее.

— Ты был моим первым мужчиной после Джеймса, — сказала она, неохотно соглашаясь с правдой и обещая себе забыть обо всем, если правда убьет ее. — Когда я начала работать на тебя, то сознавала, что ты… привлекательный мужчина, но не попала под твои чары. Или по крайней мере мне так казалось. Я не уверена. Из-за Джеймса у меня было подозрительное отношение к мужчинам; я научилась не обращать на них внимания.

Элис рассеянно смотрела на свои руки.

— Не знаю, когда все изменилось, но все-таки произошло. Во всяком случае, когда мы с Ванессой отправились на отдых, я мечтала вернуться в Англию, вернуться на работу. Вернуться к тебе… — Она подняла глаза, ожидая, что он будет смеяться над ней, но его лицо, наполовину спрятанное в тени, было совершенно серьезным. — Мне и в голову никогда не приходило, что ты можешь понравиться мне. Я каким-то образом убедила себя в том, что Джеймс насовсем отбил у меня охоту общаться с противоположным полом. И только в «Верхних полях» поняла, насколько сильно преувеличивала его влияние на меня. Думаю, мои воспоминания превратили его в нечто гораздо большее и стоящее, чем он был на самом деле. Как будто я жила в темной комнате, а потом занавески вдруг раздвинули, и в комнате стало светло. Я поняла, что мои чувства к Джеймсу были девичьими фантазиями, не больше. Потом у меня появился ты…