Бриллиант в наследство - Кейн Андреа - Страница 67

Дворецкий вздрогнул при появлении Слейда, услышав неприкрытую ярость в его голосе.

— Напротив, лорд Пембурн, — осмелился возразить он, отступив на два шага. — Его светлость ждет… надеется… — Таер замолчал, достал носовой платок и вытер лоб. — Мне приказано сразу же известить его о вашем приезде. Пожалуйста, подождите, пока я доложу. — Таер повернулся и торопливо засеменил по коридору. Прошло не более трех минут, и он появился снова. — Граф сейчас же примет вас. Следуйте за мной.

Таер повел Слейда по тому же самому коридору и остановился, дойдя до открытой двери кабинета.

— Лорд Пембурн, — объявил он, и его голос слегка дрогнул.

— Хантли… наконец-то ты явился — Морленд тяжело поднялся из-за стола, горечь исказила его лицо, а в покрасневших глазах вспыхнула ненависть. — Я рассчитывал дать тебе еще один день, прежде чем снова явиться в Пембурн.

— Зачем? — потребовал ответа Слейд. — Запугивать мою прислугу? Бушевать в моем поместье? Или тебе нужно кое-что более ужасное.

Таер, стоявший возле двери, осторожно кашлянул.

— Вам еще что-нибудь нужно, сэр?

Взгляд Морленда не отрывался от Слейда.

— Нет, Таер, можешь идти. Закрои за собой дверь. Да, если услышишь крики, то не обращай внимания. Нам с графом нужно многое обсудить.

— Да, ваша светлость. Спасибо. — Дворецкий выскочил, словно испуганный заяц.

— Я мог бы убить тебя, грязный негодяй, — прорычал Морленд, едва они со Слеидом остались наедине.

— Не сомневаюсь в этом, — парировал Слейд — У тебя богатый опыт во всем, что касается убийств. — Он на мгновение умолк, вспомнив о неудавшейся попытке застрелить Кортни. — А также и покушений.

Глаза Морленда сощурились.

— Попытка убийства? У тебя появилось новое обвинение, пополнившее твой вымышленный список моих преступлений?

— У меня их много. Ты достаточно трезв, чтобы это выслушать?

— Я так же трезв, как и ты.

— Как и в тот день, когда ворвался в Пембурн?

— Нет, тогда я был пьян. Но сегодня не пил. — Морленд с такой силой ухватился за край стола, что пальцы побелели. — Не нужно примешивать и это. Лучше ответь, где он? Где этот проклятый бриллиант?

— Ты знаешь ответ, Морленд. — Голос Слейда казался неестественно спокойным. — Так что перестань притворяться и ответь на вопросы, с которыми я пришел. Я не уйду, не получив ответов, и вытяну их из тебя, чего бы мне это ни стоило.

— Ты осмеливаешься мне угрожать? — взревел Морленд, схватив пустой бокал и запустив его в камин, где тот разлетелся на мелкие кусочки. — Ты, который отдал этому пирату мою жизнь вместе с черным бриллиантом? У тебя не было на это никакого права. За жизнь твоей сестры я не дам и ломаного гроша. Пусть этот негодяй расправился бы с ней, тогда одной из Хантли стало бы меньше.

Слейд утратил хладнокровие.

— Ты ничтожный… — Он в мгновение ока пересек комнату, и его кулак врезался в челюсть Морленда.

— Давай, — прохрипел Морленд, стараясь удержаться на ногах. — Бей меня. Избей меня до полусмерти. Я все равно обречен на вечные муки ада благодаря Хантли. Все вы животные, проклятые воры, которые навлекли свое проклятие и на нас. — Он потер челюсть, злобные, исполненные ненависти слова продолжали срываться с его губ. — Четыре поколения страдала моя семья, мы умирали из-за вашей жадности и ненависти. Так все эти годы проклятый камень хранился у вас, да? Или ты, проклятый подонок, нашел его как раз вовремя, чтобы обменять, обрекая тем самым всех Бенкрофтов на вечные муки?

Что-то остановило Слейда, сдерживая его ярость. Возможно, тон Морленда, его отчаяние. Возможно — инстинкт, новое понимание, с которым он только что повстречался. В любом случае Слейд удержался и не стал больше бить Морленда, прислушиваясь к его бормотанию.

— Да что с вами такое, Хантли? — продолжал тот, схватившись руками за голову. — Разве вы не хотите избавиться от этого проклятия? Неужели вам нравится, что вас преследуют демоны? Или вашим черным сердцам доставляет удовольствие издевательство над Бенкрофтами. Вам ведь не нужна удача, которую сулит этот камень. Черт, да у тебя денег столько, что ты даже сам не знаешь, что с ними делать.

— Зато у тебя их нет, — перебил его Слейд. Морленд хрипло расхохотался.

— Тебе хорошо известно про мои финансовые трудности. Бенкрофты понесли столько потерь из-за воровства твоего прадеда. И мы продолжаем терять и терять.

— Так ты считаешь, что бриллиант должен стать платой за твои страдания.

— Платой и спасением. Более того, я намеревался найти камень, вернуть его туда, где его место, чтобы все исправить. О, я не могу зачеркнуть прошлое, но я мог бы обеспечить покой своим предкам и безопасную старость себе. Я должен был добиться успеха. Я стал собирать деньги, чтобы приступить к поискам. А тут — это!

Морленд схватил номер «Тайме» и швырнул газету на пол к ногам Слейда.

Взгляд Слейда неторопливо скользнул по открытой газете, отметил статью на второй странице, — потом медленно поднялся, увидев бешено пульсирующую жилку на виске Морленда и отразившиеся в его глазах враждебность и беспокойство.

И Слейда внезапно поразило неожиданное понимание: Лоуренс Бенкрофт говорил правду. Вся его ярость сразу исчезла.

Затаив дыхание Слейд заново перебирал все, что только что услышал, стараясь сложить обрывки вместе.

— Морленд, — недоверчиво спросил он, — так ты хочешь сказать, что ты не только не платил Армону за вымогательство черного бриллианта, но и твое неожиданное воскресение в деловом мире было порождено стремлением собрать средства для поисков камня?

— И ты делаешь вид, будто этого не знал?

— Откуда?

Морланд мрачно улыбнулся:

— Да будет тебе, Пембурн. Ты же сам говорил, что следишь за моими делами. И очень пристально, надо полагать. Надеюсь, ты узнал, что я делал со своими средствами?

— Собирал и накапливал их, проводя много времени со своими адвокатом и банкиром. — Слейд прищурился. — Давай оставим в стороне результаты моих расследований. Если ты утверждаешь, что это правда, то тогда почему не опроверг мои обвинения или обвинения Кортни и не раскрыл эти подробности? И я, и она в разное время появлялись у тебя, обвиняя в соучастии и вымогательстве камня. Ты никак не старался доказать свою непричастность.

— А мне нечего доказывать ни тебе, ни этой сумасшедшей женщине, которую ты сюда послал. И раз все мои деньги оказались направлены на поиски, в результате которых я смог убедиться, что ты действительно не прячешь камень в Пембурне, то вряд ли было разумно раскрывать тебе свои намерения. Более того, раз я знал, что не причастен к преступлениям, то нисколько не сомневался, что и эти обвинения, и твое утверждение о вымогательстве бриллианта были полнейшей выдумкой. Пока не прочитал твои потрясающие откровения. Если бы я знал, — тут Морленд окинул Слейда ледяным взглядом, — то скорее пришиб бы тебя, чем позволил отдать этот бриллиант. Но теперь слишком поздно. Теперь этим камнем завладел какой-то другой жадный негодяй, и мне понадобится много времени, чтобы до него добраться.

— Ты не лжешь. — Слейд произнес эти слова вслух, словно ему самому нужно было услышать их, чтобы убедиться в справедливости сказанного. — Черт возьми, ты действительно говоришь правду. — Тут у Слейда промелькнула еще одна мысль. — И ты также будешь отрицать, что стрелял в Кортни на прошлой неделе? В ту ночь, когда мы находились в Сомерсете?

— Что? — переспросил Морланд. — Я стрелял в… это и есть та попытка убийства, о которой ты говорил? — Он свирепо покачал головой. — Последний раз, когда я видел эту девчонку, она выскочила из моего дома и направилась прямиком в Пембурн. Я больше никогда с ней не встречался. И даже не знал, что вы с ней отправились в Сомерсет. И я, черт возьми, не пытался убить ее. — У Морленда сжались кулаки. — Пембурн, ты не только бессердечный негодяй, но и маньяк. Столько месяцев после смерти своих родителей ты набрасывался на меня с обвинениями: что я был убийцей, что мой отец был убийцей. Теперь спустя десять лет тебе пришло в голову возродить из пепла эти обвинения, не знаю, какую ты при этом преследуешь цель. Более того, ты утверждаешь, будто я пытался убить женщину, которую видел всего несколько минут и даже не успел запомнить. Но я не позволю тебе бередить старые раны или причинять мне новую боль. Твои домыслы были необоснованны тогда, они беспочвенны и надуманны сегодня. Так же как и обвинения этой капитанской дочки. Вы оба постоянно угрожали мне разоблачением. И если вы не подтасуете доказательства, чтобы обвинить меня, то мне нечего бояться. Я не только не пытался ее убить, но в сотый раз говорю, что не убивал твоих родителей.