Радужная Нить - Уэно Асия - Страница 90

Девушка вскочила на ноги и, не выпуская из объятий куклы, шагнула в море. Прохладная вода остудила её жар, наполнила спокойствием новорождённую душу.

Вернувшись на берег, она уже знала, что делать.

— Как же ты выбралась оттуда, малышка? — голос Ю был мягок, но я-то знал! Моё горло перехватило, говорить я не мог.

— Вспомнила всё, что вынесла из прошлой жизни, — с улыбкой пожала плечами девушка. — Хотя мне понадобилось несколько попыток, чтобы сплести верёвки из волокон какого-то растения. И сухих деревьев там нет. Надо было ждать, пока просушатся те ветки, что удалось отломить. Я связала плотик, даже борта соорудила, готовясь к дальнему пути. Нарвала плодов на дорогу, но они мгновенно испортились, и я уже не уповала на спасение, когда показалась земля. Обессиленная, я упала без чувств, а когда пришла в себя, на меня смотрел господин Хономару, и его взволнованный взгляд показался мне величайшим из чудес.

Я невольно ухмыльнулся, вообразив это зрелище. Красавица, да ещё и совершенно обнажённая — есть, от чего прийти в душевный трепет! В своём рассказе брат не вдавался в описание таких мелочей, как наряд незнакомки. Теперь понятно, почему. Юмеми, заметив румянец на моих щеках, негодующе ущипнул меня за запястье. Но глаза тоже опустил.

— К сожалению, говорить я с ним не могла, и в том причина моего нынешнего горя, — вздохнула девушка, не обратив внимания на замешательство слушателей.

— Но почему? — спросил я.

— Видите ли, господин Кайдомару, я дала зарок. Наверно, он покажется вам глупым, но я обещала себе, что, если доберусь до суши, первые мои слова будут обращены к вам. Умение их произносить очень много для меня значит. Это обещание помогало мне, поддерживало в тяготах пути. Я поклялась, что найду вас, где бы вы ни были, и сколько бы лет ни прошло. Я ведь очень долго прожила на острове… если это можно назвать жизнью! Конечно, я бы с лёгкостью изложила свои обстоятельства господину Хономару письменно, но это показалось мне нечестным. Всё равно, что говорить вслух. Если пообещал судьбе что-либо, лучше не пытаться её перехитрить, обманешь самого себя.

Бедная Мэй! Хочется взгреть этого дуралея, не пожелавшего выслушать… и попросить Ю отвесить подзатыльник мне. Мог бы вцепиться в брата как репей и не отпускать до конца. Хотя в Хоно не больно-то вцепишься — отшвырнёт вместе с собственной рукой.

Я потянулся, чтобы коснуться волос девушки. Приласкать, утешить…

— Кстати, а что с ними? — я вспомнил, какой ещё вопрос меня занимал. И, судя по взгляду Ю, не только меня.

— Наверно, море отняло их жизнь. — Мэй-Мэй провела рукой по прядям. — Они седые, разве вы не поняли?

— Седые? Я бы сказал, жемчужные! — возразил я. Седые! Ишь, чего надумала…

— Вы смущаете меня, глубокоуважаемый отец! — плутовка хихикнула, прикрывая личико рукавом. Я отвёл глициниевые шелка в сторону и заглянул в очи синее высокогорных цветов.

— Море забирает, чтобы возвращать — правда, Ю? Остаётся уповать на то, что, отдавшись его власти, я тоже сумею вернуться.

— Ты это о чём? — подозрительно покосился на меня друг. Слишком спокоен, с самого начала разговора. Знает. Притихшая Мэй-Мэй вздрогнула, в её глазах мелькнула догадка.

— О чём? Об острове, дарующем людям бессмертие, — невозмутимо ответил я, хотя сердце забилось отчаянно. — Разве не к его берегам несёт меня течение судьбы с того самого дня, как мы встретились?

Глава 8

Встреча

Конец первого дзю Месяца Света, 499-ый год Алой Нити)

Дождь стучал по сёдзи, делая жару невыносимой. Уже третий день он то затихал, то пускался сильнее, словно спеша оповестить мир о предстоящем празднике Благословенных Вод, в который даже солнце отказывается покидать небосклон, не омывшись в небесной купели. А люди в самый длинный день бросают суетные занятия и устремляются к ближайшему водоёму, чтобы хоть на несколько мгновений вкусить божественную прохладу и тем очиститься. В моей родной Оваре река, протекающая в черте города, едва не выходит из берегов — столько черни в ней плещется. Знати же довольно омочить кончики пальцев и коснуться ими лба. Хотя лично я всегда смотрел на босоногих мальчишек, с гиканьем кидающихся в зеленоватый поток прямо с мостика и не утруждающих себя раздеванием, и завидовал. Мне такие грубые, но весёлые забавы простонародья были, увы, заказаны.

Доведётся ли увидеть, как отмечают праздник здесь, в приморском городе? Если такая погода продлится ещё несколько дней, будем утешаться тем, что это добрая примета. Закупить продовольствие для путешествия не составит труда по любой погоде, а вот раздобыть лодку — точнее, опробовать её… Как знать, даёт посудина течь или нет, если то и дело вычерпываешь из неё воду, щедро поставляемую небесами? Хотя бы один погожий денёк!

Наш давешний разговор с юмеми и Мэй-Мэй закончился полным провалом моего намерения отплыть на Хорай в одиночку. Провалом, которому я втайне был рад — настолько, что Ю тотчас же догадался о причине моего хорошего настроения и принялся шутливо намекать на то, чтобы я выплачивал ему жалованье как сопровождающему. Словно не с его собственной связки мы то и дело снимали монеты! К счастью, пока самые мелкие.

Мы помогали Химико в шитье: мастерица настроилась обшить весь отряд, а хозяйские девочки, не говоря о Мэй-Мэй, оказались на диво толковыми подручными. А ещё беседовали и отсыпались. В последнем всех превзошёл юмеми, но при его способностях немудрено. Я болтал с Мэй, то расспрашивая её о брате и его делах — он многим с ней делился; то возвращаясь к цели своего пути, который никак не желал продолжаться, и это выводило из себя. Необычное чувство владело мной: я ощущал себя птицей, готовой к перелёту, рвущейся в небо и не решающейся сделать первый взмах крыльями. А там, далеко-далеко, ждёт меня волшебный остров, которому посвящены самые прекрасные сказания, заставляющие сердце трепетать в предвкушении чуда. И, быть может, то, за чем мы охотимся. Как бы ни выглядело снадобье, дарующее вечность — я должен его отыскать, и где, как не на Горе Бессмертия?

Но дни шли, я смотрел на залив, прочерченный струнами дождя, словно огромная бива, слушал его музыку, раздражённо отлеплял от взмокшей шеи ворот косодэ и оставался на месте.

А птицы уже закончили вить гнёзда.

На закате Первого Дня Древа в гостиницу постучался невысокий человечек в скромном облачении слуги и вручил мне послание, сложенное в форме цветка пиона. С превеликим удивлением я прочёл слова, чьё изящество наводило на мысль о женщине, искушённой как в составлении стихов, так и в искусстве их начертания.

Меж двух крутых берегов

На бледные щёки лотоса

Слезинки роняет дождь.

Долго ли ждать, пока

Мост обручит берега?

Да, изумился я несказанно. Любовное послание, надо же! И от кого? Та дама, что встретилась во время нашей с Ю прогулки — могла ли она приложить к этому руку? Возможно, женщина лишь посредница, наперсница более юной особы, с которой я знаком. Всё сходится: Лотосовый Квартал, река, мост. Юмеми, как всегда, оказался прав.

Приказав слуге обождать, я взбежал наверх и, нетерпеливо грызя кончик кисточки, начертал подобающий ответ:

В капли на лепестках

Заглядываю —

Силюсь имя твоё прочесть.

Вышло чересчур прямолинейно, но любопытство мешало мне сосредоточиться. Свернул в несколько раз, как сумел.

Расспросы посыльного ни к чему не привели, но я не разочаровался! Наконец, нашлось дело, которым можно было отвлечься в ожидании хорошей погоды. И, разумеется, остальных оно не касалось.

Ночью я спал беспокойно, а утром ни свет, ни заря, получил ответ, ради которого то и дело выглядывал во двор, изображая беспокойство по поводу грозовых туч… которые, кстати, рассеивались!