Украденные небеса - Кейтс Кимберли - Страница 38

— Но у меня нет денег, — сказала Нора. Эйдан улегся поперек кровати и пробормотал:

— Деньги — это ужасно скучно. Вот пуговицы — гораздо веселее.

— П-пуговицы?

Он кивнул и снова улыбнулся.

— Да, пуговицы, дорогая. Ты не ослышалась.

Повернувшись на бок, Эйдан принялся тасовать карты.

Нора же смотрела на него с недоумением. «Может, он свихнулся? — думала она. — Играть с женой в карты вместо того, чтобы…»

Дрожащими пальцами Нора взяла предназначенные ей карты. Она всегда считала, что очень неплохо играет в фаро, но странное поведение Эйдана настолько ее озадачило, что она постоянно делала опрометчивые ходы. Сбросив последнюю карту, Нора в растерянности посмотрела на мужа.

— Я проиграла.

— Пока только эту партию, моя дорогая. А теперь я потребую свой выигрыш.

У нее перехватило дыхание, когда рука Эйдана потянулась к вороту ее ночной сорочки. Глядя ей прямо в глаза, он расстегнул верхнюю пуговку и осторожно провел кончиками пальцев по ее шее. Нора вздрогнула и пролепетала:

— Я не уверена насчет пуговиц. Я…

— Неужели это слишком много, Нора? Неужели молодой муж в свою первую брачную ночь не может хотя бы краем глаза взглянуть на то, что скрыто под ночной сорочкой жены?

Нора прикусила губу.

— Но, Эйдан, это неблагоразумно. Мы не можем… Это не…

— Неприлично? Позволь не согласиться с тобой, дорогая. Я твой муж. Неужели мне откажут в этом маленьком удовольствии?

Он пристально смотрел ей в глаза, и Нора, не выдержав его взгляда, отвернулась.

— Ведь это только игра, — продолжал Эйдан. — Даю слово, что не стану посягать на тебя. — Он сверкнул лукавой улыбкой. — Если только ты сама меня об этом не попросишь.

Она снова взглянула ему в глаза.

— Нет, этого никогда не будет!

Эйдан разразился громким заразительным смехом.

— Вот что, дорогая… — проговорил он наконец. — Позволь предупредить: никогда не подзадоривай меня, потому что в таких случаях я всегда стараюсь доказать обратное.

— Если так, то может быть, нам лучше не играть?

— Почему же? — проговорил он с усмешкой. — Я ведь не могу выигрывать каждую партию. Так что и ты выиграешь, моя дорогая. Если очень постараешься, разумеется. Или ты сомневаешься в своих умственных способностях? Уверяю тебя, не стоит…

Нора вспыхнула и процедила сквозь зубы:

— Что ж, раздавай карты.

На сей раз она сумела взять себя в руки и, не обращая внимания на улыбку Эйдана, тщательно обдумывала каждый ход. Сбросив последнюю карту, Нора воскликнула:

— Ну вот, я выиграла!

Эйдан сокрушенно покачал головой.

— Значит, я должен чем-то пожертвовать, верно? Но чем же? Может, сапогом? Только в этом случае мне понадобится твоя помощь, чтобы стащить его. — Мне не нужен твой сапог! Я…

— Но это то, что я поставил на кон. А карточные долги — долги чести. — В его глазах заплясали искры. — Помоги мне, Нора, иначе это гнусное преступление ляжет на мою совесть черным пятном. Дорогая, ведь речь идет о моей чести. Неужели ты хочешь, чтобы я и этого лишился?

Он смотрел на нее с мольбой в глазах, и Нора почувствовала, что не сможет ему отказать. Выбравшись из-под одеяла, она ухватилась за сапог мужа и попыталась стащить его, но тщетно, сапог не поддавался. Краем глаза она заметила ухмылку на губах Эйдана. Выходит, он насмехался над ней! Нора стиснула зубы; она решила, что обязательно стащит сапог. Собравшись с силами, она рванула его на себя и повалилась на пол. Но Эйдан теперь остался только в одном сапоге.

— Ты не ушиблась, дорогая? — проговорил он с сочувствием в голосе, хотя было совершенно очевидно, что он едва удерживается от смеха. — Бедняжка, не плачь, позволь мне поцеловать тебя.

— Ты просто невыносимый! — выпалила Нора, запустив в мужа сапогом. — Теперь сам будешь снимать то, что пожелаешь поставить на кон! Что ж, продолжим игру…

Они играли партию за партией, и Нора не уступала мужу; во всяком случае, она выиграла еще несколько партий. Когда же он выиграл в очередной раз, она дрогнувшим голосом проговорила:

— Мы больше не можем играть. У меня не осталось пуговиц.

Эйдан пожал плечами:

— Что ж, в таком случае я одержал победу. Хотя мы могли бы поднять ставки, если ты, конечно, не возражаешь.

Нору одолевало любопытство. «Интересно, как далеко он готов зайти в этой игре? — думала она, искоса поглядывая на мужа. — Какую цену запросит после того, как мы сыграем еще несколько партий?»

— На этот раз… — Эйдан провел пальцами по вороту своей безукоризненно белой рубашки. — Нa этот раз я готов проявить великодушие. Если хочешь, можешь поставить на кон мою рубашку.

— Твою рубашку? Но я не хочу, чтобы ты…

— Чтобы я снял рубаху? Что ж, как пожелаешь, моя милая. Я просто хотел оказать тебе услугу. Я был уверен, что ты предпочтешь, чтобы я снял рубашку, а не ты спускала с плеч свою.

Нора залилась румянцем; ей вдруг представилось, как руки мужа снимают с нее ночную сорочку, а пронзительные зеленые глаза изучают ее обнаженные груди… И тут она поняла, что хочет именно этого, хочет быть развязной и бесстыдной, — возможно, так на нее подействовал вызывающий взгляд Эйдана.

Собравшись с духом, Нора проговорила:

— Твою рубашку?.. Хорошо, согласна.

Когда Эйдан снова сдал карты, Нора почувствовала, что на сей раз непременно проиграет. Так и произошло; сбросив последнюю карту, она со вздохом проговорила:

— Ну вот, проиграла…

Эйдан усмехнулся и, сняв рубашку, отбросил ее в сторону. На его груди и на плечах заиграли мышцы, и у Норы перехватило дыхание; она не могла отвести взгляд от обнаженного мужского торса.

Эйдан в очередной раз раздал карты, но Нора то и дело ошибалась при ходах; она с трудом отличала короля от туза, так как вместо карт у нее перед глазами стояла картина: Эйдан привлекает ее к себе и целует, а затем прижимает к своей мускулистой груди, прижимает все крепче…

Глядя на эту воображаемую картину, она чувствовала, как по телу ее одна за другой прокатываются горячие волны, а сердце бьется все быстрее и быстрее…

— Нора, что же ты? — раздался голос мужа. Она взглянула на него вопросительно.

— Твой ход, дорогая. — Он осторожно провел ладонью по ее щеке. — Или тебе наскучила игра?

Нора судорожно сглотнула, однако не смогла произнести ни слова. Она вдруг подумала о том, что даже в грезах своих никогда не видела такого неотразимо красивого мужчину, как тот, что сидел сейчас на ее постели.

— Нора, мы можем не продолжать, если ты не хочешь.

Муж предложил ей сделать выбор. Дал ей возможность выйти из игры. Но почему? Потому что мучился угрызениями совести из-за всего того, что произошло в течение этого долгого дня? Или, может быть, он тоже…

Заглянув в глаза Эйдана, Нора поняла: он испытывал те же чувства, что и она, и по телу его прокатывались такие же горячие волны.

Эйдан обидел ее в церкви, он отнесся к их венчанию так, словно эта церемония для него совершенно ничего не значила. И все же он пришел к ней на ночь, потому что она попросила об этом. Он пришел, чтобы избавить ее от унижения. Так неужели она его отвергнет?

Увы, Эйдан не мог предложить ей любовь, о которой она всем сердцем мечтала, но он предлагал ей сладкий яд своих поцелуев, он предлагал ей наслаждение… И разве она этого не хотела? Разве не хотела отдать свою девственность мужчине, в которого была влюблена?

Собравшись с духом, Нора пристально взглянула на мужа и тихо проговорила:

— Я хочу повысить ставку.

— Слушаю тебя, дорогая.

Не выдержав его взгляда, она отвернулась и прошептала:

— Если я проиграю, то мы… то есть ты…

— Что, моя дорогая?

Она заставила себя посмотреть мужу в лицо.

— То ты мною овладеешь, Эйдан.

Глава 15

Она видела, как потемнели его глаза, а ноздри расширились. Да, он желал ее — теперь в этом уже не могло быть сомнений.

Дрожащими руками Нора начала раздавать карты, но Эйдан, ухватив ее за запястье, пристально посмотрел на нее.