Приключение Лешего в большом городе - Чернобровкин Александр Васильевич - Страница 7

– Конечно. Я же отремонтированный, – ответил поезд. – Это мои соседи, – мигнул он левой нижней парой фар в сторону двух восьмивагонных поездов, – мертвые, потому что сломаны. Утром придут люди, отремонтируют и помоют их и они тоже оживут и заговорят. Но только ночью. Днем мы молчим, чтобы люди не догадались, что мы умнее их. Люди не любят тех, кто умнее их.

– Это точно, – согласился Стас. – Я тоже стараюсь с ними не разговаривать. Они ведь только себя умеют слушать.

– А ты на ходу, поезд? – спросил Леший.

– Да.

– А почему не работаешь?

– Меня хотят переделать в ремонтный поезд. Утром решат, будут переделывать или нет.

– Наверно, больно будет? – спросил Стас.

– Не знаю, – ответил поезд, – ни разу не пробовал.

– Значит, ты можешь отвезти нас? – спросил Леший.

– До утра, пока не придут люди, я свободен. Могу отвезти вас на любую станцию. Какая вам нужна?

– Я не знаю ее название, – ответил Стас. – Там столько много разных слов везде было написано, я не успевал прочитать. Да и голова была занята мыслями о хозяине. Помню только, что там был переход на другую станцию.

– На нашей ветке всего три станции, на которых есть переход на другую, – сообщил поезд.

– Отвези нас на них, – попросил Стас.

– А как ты узнаешь нужную? – спросил поезд.

– Я пометил колонну, сразу найду.

– Метить – это ты умеешь, – гмыкнув, сказал поезд.

– Извини! – произнес пес. – Я не знал, что ты живой.

Леший в это время разглядывал поезд, решая, как они на нем поедут.

– На крышу придется залазить? – спросил он.

Стас громко засмеялся:

– Кто же на крыше ездит?!

Поезд загудел, включил фары и свет в салоне, потом с шипением распахнул двери:

– Залезайте внутрь.

– А я? – крикнула подбежавшая Настя.

– И ты залазь, – разрешил поезд, хотя, как и все поезда, недолюбливал крыс за то, что иногда перегрызали провода в тоннеле и выводили из строя оборудование.

– Слушайте, я такое узнала!.. – начала Настя. Она услышала так много нового от родственников, что должна была немедленно поделиться новостями. Иначе просто лопнет от нетерпения.

– Потом расскажешь, – остановил ее Леший, который, живя под пнем, убедился, что у женщин новостей больше, чем успевают рассказать.

Он подсадил Настю в вагон, залез сам. Стас запрыгнул первым и уже успел пробежаться по салону и обнюхать все. Последнее сиденье справа воняло кошкой. Наверное, недавно ехала там. Стас хотел поднять лапу и забрызгать ненавистный запах, но вспомнил, что поезд живой.

– Как здесь светло! – восхитилась Настя.

– Что есть, то есть, – скромно произнес поезд.

Он закрыл двери и поехал, стремительно набирая скорость. Крысы бросились врассыпную, уступая ему дорогу.

– Ага, попрятались, трусы! – радостно прорычал им Стас. – Знай наших!

Леший прошелся по салону и пересчитал, сколько дверей и окон. Настя принялась рассматривать рекламные плакаты. Особенно ей понравилась реклама мясокомбината. Крыса сидела перед этим плакатом и облизывалась, рассматривая колбасы, окорока, ветчину.

– Это не настоящие, – сказал ей Стас.

– Знаю, – с сожалением произнесла Настя. – Моя троюродная сестра вышла замуж на мясокомбинат. Теперь с утра до вечера ест и занимается аэробикой.

– Чем-чем? – переспросил пес.

– Физкультурой под музыку, чтобы похудеть, – объяснила Настя. – Так растолстела, что из норы вылезти не может. И все домашние дела забросила, некогда ими заниматься. Даже детей у нее нет.

– Ела бы поменьше. Тогда не надо было бы аэробикой заниматься и на все остальное время бы нашлось, – сказал Стас.

– У богатых свои причуды, – изрекла Настя.

Пес подбежал к двери и принюхался, потому что поезд проезжал через станцию.

– Эй, мы не проедем? – спросил Стас у поезда.

– Нет, – проскрежетал тот металлическим голосом.

На станции двое рабочих, молодой и старый, ремонтировали машину для мойки полов. Они проводили взглядом промчавшийся поезд.

– Мне показалось, что поезд без машиниста едет, – сказал старый рабочий.

– Так не бывает, – возразил молодой.

– В метро все, что угодно, бывает, – произнес старый и они возобновили ремонт машины.

Леший пересчитал все, в том числе и рекламные плакаты, и остановился перед схемой метрополитена. Пересчитал, сколько линий, сколько на каждой станций. Потом попробовал определить, где они сейчас находятся.

– Мы на желтой ветке, – подсказал поезд. – Сейчас едем между самой верхней и следующей станцией. Первая остановка будет там, где наша ветка пересекается с бирюзовой.

Леший повел кривым волосатым пальцем по желтой ветке до пересечения с бирюзовой, подсчитал, сколько станций еще ехать.

– Минут за десять доберемся, – сообщил поезд.

– Как мы быстро едем! Прямо летим! – восхищалась Настя.

– Мы с хозяином на машине еще быстрее ездили, – похвастался пес и похлопал левой задней лапой по левому уху.

Поезд иронично хмыкнул, но ничего не сказал. Он вдруг пронзительно загудел. Потом еще раз, громче и продолжительней. Поезд резко затормозил. Леший и Настя покатились кубарем к кабине. Пес остался на месте, только шире расставил лапы. После остановки поезда Стас произнес наставительным тоном:

– Во время движения надо держаться за что-нибудь, если на ногах плохо стоите.

– Откуда нам знать?! Первый раз в жизни едем, – сказал Леший и спросил у поезда: – Ты почему остановился?

– Рельсовик не пропускает. Убрал одну рельсу.

– Почему?

– В нерабочее время едем. Рельсы спят. Наработались за день, теперь отдыхают, – ответил поезд.

– Объясни ему, что мы не просто так катаемся, что по важному делу едем.

– Объяснил. Он не верит.

– Пускай с нами поедет и убедится, – предложила Настя.

Рельсовику ее предложение понравилось. Поезд открыл двери и в салон, подтянувшись на тоненьких коротких ручках, залез Рельсовик. Был он длиной метра два и худой-худой. Ножки такие же короткие и тоненькие, как ручки. Сзади и с боков он был черный, а спереди – отшлифованный до блеска. Если бы не ножки, ручки и узкое недовольное лицо, его можно было бы принять за кусок рельса. От него так сильно воняло техническим маслом, что пес поморщился и недовольно фыркнул.

– Здравствуй, Рельсовик! – поздоровалась с ним Настя, которая была с ним знакома.

– Никуда от крыс не денешься, – недовольно буркнул Рельсовик.

Настя представила ему своих друзей.

Рельсовика особенно заинтересовал Леший:

– Странный ты какой-то. Похож на человеческого детеныша. Только у детей усов и бороды не бывает. И сразу видно, что ты не такой же вредный, как они. Ты ведь не кидаешь на рельсы банки из-под газированной воды и обертки от конфет?

– Нет, – ответил Леший. О том, что когда-то давно бросал на рельсы сосновые шишки, он скромно промолчал. Оправдываясь перед самим собой, сказал: – Когда я был ребенком, я тоже был непослушным. Но это было давно, еще до появления метро.

– Сначала появилось метро, а потом уже все остальное! – заявил Рельсовик.

Услышав это, Стас и Настя зашлись от смеха.

В это время поезд снова резко затормозил и на этот раз к кабине покатились все.

– Эй, ты не картошку везешь! – подражая людям, высказался Стас.

– Что случилось? – спросил Леший.

– Светофорник не пропускает, – ответил поезд. – Сначала разрешил ехать, а потом вдруг включил красный свет.

– Почему?

– Да все по той же причине: нерабочее время, отдыхает.

– Пусть и он с нами едет.

После недолгих переговоров поезд открыл двери и в салон вкатился Светофорник. Был он круглый, как мяч. Сверху красный, снизу зеленый. Улыбка – во всю круглую физиономию.

– Приветик всем! – весело поздоровался он и пожал всем руку. Рельсовику он сказал: – И ты здесь?! Никуда от тебя не денешься!

– Светофоров без рельсов не бывает, – буркнул Рельсовик.

– Бывают, – сообщил Стас. – На улицах светофоры стоят на каждом перекрестке.