Игра в зеркала - Шумилова Ольга Александровна "Solali" - Страница 33

— Леди Шалли, вы того… ревизия все-таки.

— Ревизия к ним никакого отношения не имеет, — отчеканила я. — А своих людей я никому ущемлять не дам!

— Поэтому вас и не любят, — серьезно сказал Наррау.

— Толпа безмозгла. Вы меня любите, и на том спасибо.

Я встала направилась к выходу.

Пришлось подняться на «чердак» — уровни, находящиеся выше административных. Здесь находились отделы, не работающие непосредственно с агентами: финансовый, архив, технические службы и прочее в том же духе.

Чезе нагнал меня почти у дверей финансового отдела, и на всякий случай стал между мной и входом.

— Даже и не думай меня отговаривать, — я мрачно взглянула на него исподлобья. — Избивать никого не буду, но если будешь продолжать торчать в дверях, стукну тебя.

— Шеф, не буяньте. Мне не улыбается вытягивать вас потом из карцера. Тем более, если вы туда попадете из-за пустышки.

— Почему пустышки?

Чезе закатил глаза.

— Потому что координатор весьма ясно сказал агента для присмотра за Рис сейчас не посылать. Так что идите вы на обед, куратор.

— А не сказал ли он, почему?! — я начала тихо свирепеть.

— Нет, — неохотно сказал Чезе. — Но до того, как отдать это распоряжение, он просил вас зайти к нему после обеда. Полагаю, там вы сможете задать ему все интересующие вас вопросы, — он неожиданно улыбнулся. — По крайней мере, избивать эту гору мышц будет гуманнее, чем финансистов, засушенных сметами и выкладками.

Я непроизвольно хмыкнула, сдаваясь. Вот тебе и накрылся послеобеденный сон медным тазом.

— Это гора мышц скрутит меня в бараний рог и не заметит, — проворчала я. — Ладно, уговорил. Пошли в столовую, остряк.

— Верное решение, шеф. А если сможете поймать его в столовой, все это успеете обсудить на перерыве и после обеда сможете наконец поспать.

— Чезе, прекрати читать мои мысли. Тебе это по субординации не положено.

— Как вашему помощнику, мне положено очень многое. А как секретарю, мне положено все остальное. Кто ж вас еще прикроет, как не верный секретарь с нищенской зарплатой? — Чезе совершенно по-мальчишески ухмыльнулся и подмигнул. Я засмеялась:

— Ничего не могу поделать с этой чертовой зарплатой, дружочек. Разве что побить финансистов.

— А вот этого не надо, — Чезе взял меня под локоток и ненавязчиво повел к подъемникам, пока я не передумала. — К демонам эту зарплату, в самом деле!

Ну-ну. Именно это и буду цитировать в ответ на очередные вопли на финансовые темы.

И все-таки преданные люди — капитал гораздо более ценный, чем все кредиты этой галактики. То, за что заплачено, всегда могут перекупить, знаете ли. Не стоит Корпусу об этом забывать. Система, построенная Филином, менялась не раз, а не стоило бы. Основатель Корпуса не был добр, не был честен, и уж тем более не был справедлив. Он был сволочным фанатиком, чертовски хорошо знающим надежды и чаяния слабых смертных сердец. И только он смог сделать из Корпуса монолит, которого боялись все.

Ненавижу его за одно это. Но, бесы меня подери, он был гением. Я что, единственная понимаю это?

Ревизия — ответ на этот вопрос. Какая ирония плутовки-судьбы… Как бесился бы дух Филина, существуй он на самом деле, зная, что я единственная безоговорочно верю в его систему, я, крошечный винтик огромного механизма, всего лишь на пару шагов отстоящий от низшей ступени. И к тому же, половину служебного времени копающийся в архивах…

В столовой на этот раз давки не было, и слава богам. Чезе и нашего любимого координатора связывает легкая, но вовеки веков не устранимая неприязнь, посему мой секретарь почел за лучшее откланяться. Я поискала глазами Фар-Арроне, однако его мощной фигуры нигде не было видно. Сидит на диете? Никогда мне не везет. Я разочаровано вздохнула и принялась за обед, не чувствуя его вкуса, волшебным образом возникшего сразу же, как только у меня над ушком раздался мягкий голос:

— Неужели мне повезло застать такую очаровательную леди в одиночестве? А где же толпы поклонников?

Губы сами собой расплылись в глупейшей улыбке. Да, наверное, Арроне прав, с моими умственными способностями все же что-то не то.

— Ты их распугал! Фи, милорд, как вам не стыдно лишать меня поклонников?

— Мне очень, очень стыдно, — сказал Алан, подсаживаясь ко мне за столик. — Но тебя я ни с кем делить не собираюсь. Даже с поклонниками.

— Неужели? Даже с Командором? — я, воровато оглянувшись, показала ему язык.

— Леди, это запрещенный прием! — Алан вскинул руки в притворном отчаянии, но через секунду продолжил более серьезно: — Разве он считается твоим поклонником?

— Так… говорят. Разве наши кумушки в штанах не посчитали своим долгом тебе об этом сообщить?

— Ну вообще-то да, — он улыбнулся. — Однако природный ум и сообразительность позволили мне сделать вывод, что слухи эти кормятся от внимания Командора к делам, которые ты ведешь, — пауза. — Кстати, давно хотел спросить… Может, прояснишь эту загадку хотя бы для меня? Со стороны кажется, что Эрро завел себе любимчика.

— Может, так и есть? — я хитро прищурилась, отправляя в рот особенно аппетитный кусочек жаркого. Однако вкус синтетического мяса разочаровал, как, впрочем, и следующая фраза Алана.

— И любимчик достался ему в наследство от предыдущего Куратора? Фар-Наррау, может, и был старым маразматиком, но некую свою логику имел. И почему-то половина твоих операций визировалась им. Знакомая ситуация, ты не находишь?

Я отложила вилку и подняла на него глаза.

— Ты что, копался в моих делах?

— Не совсем. Скорее, наткнулся на несколько старых дел и заинтересовался. Так как? — Алан внимательно посмотрел мне в глаза.

— Очаровательно. Теперь ты владеешь самым страшным женским секретом — знаешь, что я старше тебя, — попыталась я отшутиться, однако ответной реакции не последовало. Побарабанив по столешнице пальцами, я наконец сказала: — Извини, не могу сказать.

— Даже мне?

— Даже тебе.

Особенно тебе. Меньше знаешь — лучше спишь. В этом случае сия бородатая истина подходит как нельзя лучше.

— Хорошо, я подожду, — серьезно сказал Алан. И тут же сменил тему: — Как работа? Я слышал, на вас свалилось в высшей степени занимательное дело?

— О боги! — я закатила глаза. — Если об этом уже известно в соседнем блоке, значит, через неделю зубоскалить будет весь отдел. Ты представляешь, заниматься весь сезон каким-то…

— Каким-то очень важным, полагаю, делом? — ядовито пророкотало за спиной.

Фар-Арроне с грохотом отодвинул третий стул от нашего столика и шваркнул на столешницу свой поднос так, что приборы запрыгали по гладкой пластиковой поверхности. Алан хрюкнул, пытаясь удержать смешок, я же с независимым видом продолжила поглощать жаркое.

— Мебель ни в чем не виновата. К тому же, она казенная.

— Зато твоя шея не казенная, Шалли, — рявкнул координатор. Затем сел и уже спокойнее продолжил: — И у меня иногда возникает стойкое желание ее намылить. Надеюсь, поскандалить с финансовым отделом ты не успела?

— Нет, — я подперла подбородок ладонью, и, вертя в руках вилку, поинтересовалась: — Неужели всех так волнует здоровье этих скряг?

— По крайней мере ни у кого не хватает идиотизма кусать руку, выдающую зарплату, — скептический взгляд с моей стороны. — По крайней мере, у среднего звена, — ну очень скептический взгляд. — Ладно, закроем эту тему. Если уж я лишил себя спокойного обеда только ради того, чтобы ты наконец выспалась и перестала на всех кидаться, как голодный живоглот, то могу рассчитывать на то, что ты наконец перестанешь увиливать от темы разговора.

— Ладно, — я вяло ковырялась в салате. — Надеюсь, у вас все же есть веские причины, чтобы вмешиваться в ход повешенной на мою ответственность операции и отдавать в высшей степени неясные мне приказы, — я подняла на него глаза. — Честное слово, Этан, если эту бабенку из-за этого пришьют и мне надают по ушам, я буду очень на тебя обижена.

— Собственно, это и есть то, что я тебе хотел сообщить, — Арроне с сомнением покосился на Алана, скромно опустившего взгляд на горку салата. — Капитан Ад, ер, прекратите делать вид, что вас здесь нет. Вас это тоже касается… В некоторой мере.