Цирк уродов - Шэн Даррен - Страница 7

Стив не ладит со своей матерью. Они живут вдвоем — отец бросил их, когда Стив был еще совсем маленький. Они вечно о чем-то спорят и кричат друг на друга. Почему — я не знаю. Никогда не спрашивал Стива об этом. Есть такие вещи, о которых мальчишки никогда не расспрашивают своих друзей. Девчонки часто болтают о таком, но мальчишки обычно разговаривают о компьютерах, о футболе или о войне. О родителях говорить не круто.

— Как мы выберемся на представление? — спросил я шепотом, когда мама Стива вернулась в гостиную.

— Об этом не волнуйся, — ответил он. — Она собиралась вечером куда-то пойти. — Стив часто говорил «она» вместо «мама». — А когда вернется, то решит, что мы уже заснули.

— А если вздумает проверить?

Стив зло засмеялся:

— Что? Думаешь, она войдет в мою комнату, когда я ее не приглашал? Не осмелится.

Мне не нравилось, что Стив так говорит о своей матери, но я промолчал, испугавшись, как бы он снова не впал в бешенство. Мне не хотелось портить такой чудесный вечер.

Стив вытащил свои комиксы ужасов, и мы стали читать их вслух. У него много комиксов для взрослых. Мои родители собственноручно укокошили бы меня, если б увидели в моей комнате такие комиксы.

Еще у Стива масса старых журналов и книжек про монстров, вампиров, оборотней и призраков.

— А кол обязательно должен быть деревянным? — спросил я, просмотрев до конца комиксы про Дракулу.

— Нет, — ответил он. — Сойдет и металлический, и из слоновой кости, и даже из пластмассы, лишь бы им можно было пронзить сердце.

— И вампир умрет? — не успокоился я.

— А то как же! — сказал Стив.

Я нахмурился:

— Ты же говорил, что вампирам нужно отрезать голову, набить ее чесноком и бросить в реку.

— Да, так написано в некоторых книгах, — согласился он. — Но это если хочешь убить не только тело, но и душу, чтобы вампир не смог стать призраком.

— А что, вампиры могут превратиться в призраков? — с ужасом спросил я.

— Наверное, нет, — ответил Стив. — В любом случае, если у тебя найдется пара свободных минут, то лучше все-таки отрезать голову и выбросить ее, тогда вампир наверняка помрет. Когда имеешь дело с вампирами, то рисковать как-то не хочется, верно?

— Верно, — пробормотал я, содрогнувшись. — А как быть с оборотнями? Их можно убить только серебряными пулями?

— Мне кажется, нет. Думаю, для этого подойдут и простые. Может быть, потребуется много пуль, больше, чем обычно, но в конце концов оборотень все равно помрет.

Стив знает уйму всего об ужасах. Он читал много ужастиков и говорит, что в каждой книге есть доля правды, пусть даже большинство выдуманы.

— А как ты думаешь, Человек-Волк из цирка уродов — оборотень? — спросил я.

Стив покачал головой.

— Я много читал про шоу уродов, — сказал он. — Обычно Человек-Волк в таких шоу — это просто очень волосатый мужик. Некоторые люди-волки больше похожи на животных, чем на людей. Они едят живых цыплят, сырое мясо, но они вовсе не оборотни. И потом, настоящий оборотень вряд ли сгодился бы для представления, он ведь превращается в волка только в полнолуние. А в остальные дни это обычный человек.

— Понятно, — протянул я. — А Мальчик-Змея? Ты…

— Эй! — засмеялся Стив. — Хватит уже. Потом задашь свои вопросы. Раньше шоу уродов были просто ужасны. Владельцы морили их голодом, держали в клетках и обращались с ними, как с дерьмом. А про это шоу я ничего не знаю. Может, тут вообще не настоящие уроды, а обычные люди в костюмах.

Цирк давал свои представления на другом конце города. Нам пришлось выйти часов в девять, чтобы добраться вовремя. Можно было доехать на такси, но мы положили почти все наши деньги на карманные расходы в кувшин, где мать Стива хранит свои наличные и откуда Стив позаимствовал на билеты. К тому же идти пешком было гораздо интереснее. И намного страшнее!

По пути мы рассказывали друг другу страшные истории. Честно говоря, большинство историй рассказывал Стив, он знал их намного больше, чем я. Сегодня он был в ударе. Обычно он забывает, чем все закончилось, путает имена, но сегодня вечером все было по-другому. С ним было интереснее, чем с самим Стивеном Кингом!

Идти пришлось долго, дольше, чем нам казалось, и мы чуть было не опоздали. Последние полкилометра пришлось бежать. До места мы добрались, высунув язык и часто дыша, как собаки.

Представление должны были показывать в старом кинотеатре. Раньше я раза два проходил мимо него. Однажды Стив рассказал мне, что его закрыли после того, как с балкона упал мальчик и разбился насмерть. А еще он сказал, что теперь в кинотеатре обитают призраки. Я спросил папу, но он ответил, что это все вранье. Иногда очень трудно решить, кому верить: родному отцу или лучшему другу.

На стене возле входа не висело ни одной афиши, рядом не стояло ни одной машины, и очереди тоже не было. Мы остановились перед дверью и, согнувшись, попытались отдышаться. Потом выпрямились и осмотрели здание. Оно было высоким, стены облицованы серым камнем, кое-где отколовшимся и покрытым трещинами. Стекла во многих окнах были выбиты, а дверной проем походил на раскрытый рот великана.

— Ты уверен, что нам сюда? — спросил я, стараясь не показать виду, что испугался.

— Так написано на билетах, — ответил Стив и проверил еще раз, чтобы убедиться. — Ну да. Все правильно.

— Может, об этом шоу пронюхала полиция и уродам пришлось быстро убраться из нашего города? — предположил я. — Может, сегодня не будет никакого представления?

— Может быть, — согласился Стив.

Я взглянул на него, нервно облизнул губы, и спросил:

— И что же нам теперь делать?

Он посмотрел на меня, немного помедлил, но ответил:

— Я думаю, надо войти и проверить. Мы столько шли. Глупо сейчас поворачивать обратно, не удостоверившись.

— Согласен. — Я кивнул.

А потом посмотрел на страшное здание и нервно сглотнул. Оно было похоже на дома из ужастиков, в таких домах люди пропадают бесследно.

— Боишься? — спросил я.

— Нет, — ответил Стив, но я слышал, как стучат его зубы, и потому знал, что он врет.

— А ты? — спросил он.

— Нет, конечно.

Мы посмотрели друг на друга и улыбнулись. Оба знали, что боимся, но, как бы то ни было, мы были вдвоем. Вдвоем бояться не так уж и неприятно.

— Ну что, идем? — спросил Стив как можно бодрее.

— Вперед! — решился я.

Мы глубоко вздохнули, скрестили пальцы наудачу, поднялись по лестнице (девять каменных ступенек, потрескавшихся и покрытых мхом) и вошли в кинотеатр.

ГЛАВА 8

Мы оказались в длинном, темном и холодном коридоре. На мне была куртка, но я все равно дрожал. Холодина жуткая!

— Почему здесь так холодно? — спросил я Стива. — На улице вроде тепло.

— В старых домах всегда так, — объяснил он.

Мы пошли по коридору. В самом конце брезжил свет, поэтому чем дальше мы шли, тем светлее становилось. Я был рад этому. Иначе я бы просто не сумел добраться до конца коридора — испугался бы до смерти!

На стенах виднелись длинные царапины и какие-то надписи. С потолка сыпалась побелка. Здесь было по-настоящему жутко. В этом кинотеатре и днем-то, наверное, страшно, а сейчас ведь уже десять вечера, через два часа полночь!

— Гляди-ка — дверь, — сказал Стив и, остановившись, приоткрыл ее.

Петли громко заскрипели. Я чуть было не повернул обратно. Казалось, будто кто-то откинул крышку гроба!

Но Стиву, судя по всему, не было страшно. Он смело заглянул в проем. Какое-то время он ничего не говорил, дожидаясь, когда глаза привыкнут к темноте, потом отступил от двери.

— Там лестница на балкон, — сказал Стив.

— Тот самый, откуда упал мальчик? — спросил я.

— Да.

— Думаешь, нам туда? — снова спросил я. Стив покачал головой:

— Вряд ли. Там темно, ни огонька. Пойдем туда, если не найдем никакого другого пути, но вообще-то…

— Что-то ищете, мальчики? — раздался голос у нас за спиной, и мы чуть не подпрыгнули от страха.