Коснись зари - Кицмиллер Челли - Страница 32

— Мы едем в Лос-Анджелес продавать лошадей. Затем вернемся домой, в Мексику, — ответил Хоакин, несколько преувеличивая свой акцент.

— Табун лошадей? Сколько голов?

— Триста.

— Заберете ваши песо, затем домой, а ? Вам не нравится Калифорния ?

Хоакин знал, в какую игру играет Лав, — он и сам иногда играл в подобные игры.

— Мы, как это… соскучились по дому.

— Тоска по дому? Вы тоскуете по дому? — Лав рассмеялся.

Мурьета с достоинством кивнул:

— Да.

Капитан оглянулся и бросил через плечо:

— Ну разве это не умиляет ? Даже заставляет пролить слезу, не правда ли ребята ?

Всадники позади него закивали, послышался хохот.

Внезапно лицо Лава стало серьезным.

— Я ищу мексиканца по имени Хоакин. Подумайте хорошенько, может быть, кто-нибудь из вас знает его? А может быть, он здесь, среди вас?

Ответом на его вопрос было молчание.

— Вы понимаете, что я говорю, мексикашки?

— Си, сеньор, — ответил за всех Мурьета, — но в Мексике очень много людей с таким именем.

— Барнес! — выкрикнул Лав, и от отряда мгновенно отделился небольшого роста человек; ведя свою лошадь в поводу, он торопливо подошел к началу колонны. — Ты говорил, что однажды видел этого Хоакина. Посмотри, нет ли его здесь?

Глаза Барнеса пробежали по лицам мексиканцев и остановились на Хоакине Мурьета.

— Вот этот, точно он!

— Нет, ты ошибаешься, я — Хоакин! — Карильо оттолкнул Мурьету в сторону и сделал шаг вперед.

— Он лжет, — сказал Мурьета, заслоняя Карильо собой и снимая сомбреро. — Я тот человек, которого вы ищете. — В тот же момент он издал пронзительный свист — это был сигнал Гарсиа и остальным к атаке.

Реакция рейнджеров была мгновенной: они пришпорили лошадей. Их оружие изрыгало пламя.

Сбрасывая мексиканские накидки, Лино и Хоакин Карильо выхватили оружие и открыли стрельбу по отряду, обеспечивая отход своему командиру.

Хоакин укрылся за валуном и тоже начал стрелять. У него и его людей были только шестизарядные револьверы, в то время как рейнджеры пользовались ружьями, револьверами и дробовиками. Сквозь туман оружейного дыма Хоакин видел, как Гарсиа, получив в грудь пулю, медленно осел на землю; другие его сподвижники бежали в заросли кустарника, где всадники не могли их догнать.

Лошадь Лава отчаянно заржала и встала на дыбы, когда пуля Хоакина задела ее бедро, а сам капитан, упав на камни, потерял сознание. Не теряя времени, Хоакин бросился на край лагеря, где были привязаны лошади; накинув на Тигра уздечку, он вскочил в седло и помчался галопом по каменистой насыпи, преследуемый градом пуль, певших ему о смерти. У него не было ни малейших сомнений в том, что, если ему не удастся уйти, он покойник.

Конь, вынеся его к реке, сделал отчаянный рывок. Хоакин чувствовал, как вытянулись передние ноги коня, как задние отрываются от земли…

В этот момент пуля, тоненько просвистев, попала в шею жеребца, и он рухнул в воду, а Хоакин, перелетев через его голову, очутился на другой стороне горной речки. Преодолевая невыносимую боль, он открыл глаза, ощупав правую ногу, понял, что она сломана. Кроме того, у него, кажется, был прострелен бок, отчего поверх рубашки расплывалось красное пятно.

Посмотрев наверх, Хоакин увидел двух рейнджеров, стоявших на насыпи; из стволов их ружей струился легкий дымок. Оба не спеша перезаряжали оружие, один из них прицелился…

Два «кольта» выплюнули огонь, вгоняя по пуле в тела рейнджеров. Выступив из-за дерева, Лино подобрал их ружья и повел лошадей к речке.

— Тигр… — Хоакин, сжав зубы, некоторое время смотрел на жеребца. — Дай мне свой револьвер, — наконец попросил он Лино.

— Позволь, я сделаю это. — Лино прицелился.

— Нет! Я должен сам. — Подставив плечо, Лино помог Хоакину подойти ближе к коню, из шеи которого лилась широкой красной струей кровь.

— Прощай, старый, друг! — Хоакин направил ствол в ухо Тигра. — Я буду тосковать по тебе. — Он нажал на курок. И жеребец, дернувшись, замер.

— А теперь нам пора уходить! — Лино потянул Хоакина за собой. — Рейнджеры будут здесь с минуты на минуту.

— Тебе надо уходить. У меня сломана нога, и вместе мы не сможем спастись. Оставь меня здесь, друг мой, не забудь оставить мне ружье.

Лино пытался возразить, но Хоакин был непреклонен.

— Ты сделаешь так, как я говорю! — Он протянул руку и взял оружие.

Лино некоторое время смотрел на Хоакина, видимо, не зная, как поступить, затем махнул рукой, повернулся и полез вверх по склону.

Хоакин откинул голову назад и, прислонившись к стволу дерева, стал рассеянно смотреть перед собой, пытаясь угадать, что придет сначала: рейнджеры или смерть от потери крови. Вскоре оружие выпало из его рук…

Нежный восточный ветер, пролетая по Арройо-Канта, унес слова умирающего Хоакина:

— Прости меня, Росита, я не сумел сдержать обещание, потому что…

— …умер. — Хоакин отвел глаза от могилы Карильо и посмотрел в розовеющее небо. Мир готовился к новому дню. Хоакин хотел коснуться простершегося перед ним невидимого будущего, но что-то сдержало его. Удастся ли ему когда-либо освободиться от прошлого и войти в новый день без призраков?

Уходя от могилы, Хоакин повернулся лицом к ветру. Он чувствовал пряный запах, солоноватый вкус на губах, и это была единственная вещь, которая успокаивала его.

Собравшись с силами, он позвал Тигра, получившего свое имя от того, погибшего, спасая его, поднялся в седло и помчался назад, в город.

Солнце было уже высоко, когда Хоакин вернулся в гостиницу. Проходя по холлу, он велел клерку принести завтрак и как можно скорее приготовить ванну, затем, перепрыгивая через ступеньку, поднялся вверх по лестнице.

Открыв дверь в свою комнату, он увидел Лино, который, сидя в кресле, не спеша потягивал кофе.

— Я уже подумал, не случилось ли с тобой чего, — сказал он, внимательно разглядывая друга.

Глаза Хоакина вспыхнули, но его ответ прозвучал совершенно равнодушно:

— Я прогуливал Тигра — коню нужно было размяться.

Лино отставил чашку в сторону.

— У него дух его предшественника?

— Трудно сказать, он еще молод. Время покажет.

— Не забудь, ты обещал мне его первого жеребенка.

Хоакин снял жакет и расстегнул рубашку.

— Я не забыл. Но что, если от него родится только кобыла?

Глаза Лино подозрительно сузились:

— Ты обещал моего жеребенка кому-то еще?

— Нет. Я только подумал, что, если не будет никаких жеребят, ты должен приготовиться взять кобылу.

Лино ощетинился:

— Почему не будет жеребят? Первый Тигр произвел семь жеребят, второй — пять.

Хоакин развел руками:

— Никогда не знаешь наверняка.

В комнату внесли ванну, воду, завтрак, и это приостановило беседу. Хоакин отсчитал маленькой армии мальчиков чаевые и поспешил выпроводить их за дверь, затем, раздевшись по пояс, сел к столу и принялся за завтрак.

— Я разузнал, кто такой Хендерсон — он был начальником Сан-Квентина несколько лет назад, — небрежно сообщил Лино.

Хоакин повертел вилку в руке.

— Начальник, хм?

— Мейджер, очевидно, подкупил его, чтобы очистить тюремные отчеты.

— Это на него похоже. Интересно, где он взял деньги для взятки?

— Если верить сыщикам Уэллс-Фарго, из того, что он украл, далеко не все было найдено. Того, что осталось, вполне хватило и для его дорогого освобождения из Сан-Квентина, и для исчезновения отчетов.

— И что же, они планируют провести расследование?

Лино кивнул.

— Полагаю, оно уже начато. Лютера Мейджера должен навестить агент, если уже не навестил. — Его рот скривился в ухмылке. — Все, кажется, идет так, как мы рассчитывали. Между прочим, я встретил мисс Пейтон на балу прежде, чем там появился ты. Должен признать, она красива… — Лино замер в ожидании ответа.

— Разве? — безразлично произнес Хоакин.

— Да. Ты об этом не говорил. Ты также не потрудился упомянуть, что влюблен в нее…