Генерал-адмирал - Злотников Роман Валерьевич - Страница 35

В общем, я был твердо уверен в одном: наилучшим наполнителем для фугасных и бронебойных снарядов российского флота будет тринитротолуол. Недаром тринитротолуол, или по-простому тол, служил основным наполнителем снарядов артиллерии и был самым популярным взрывчатым веществом для производства минно-взрывных работ и снаряжения мин и подрывных зарядов на протяжении обеих мировых войн и долго после них. Значит, и мощности хватает, и хранить достаточно просто, и в производстве не шибко дорог. Известно здесь уже это вещество или нет — я пока не знал, но вроде как название его само по себе являлось формулой. Если что — откроют.

Однако пока я это предложение вносить не собирался. Так же как и идею лейнеров для орудийных стволов. Незачем. До войны еще далеко, и если внедрить новшество сейчас — все вокруг перенять успеют и перевооружатся куда быстрее России. Нет, сначала создадим промышленную базу, отработаем систему принятия на вооружение модернизированных образцов и лишь затем быстро, года за два-три, перевооружим флот. А пока пусть все идет своим чередом…

— Благодарю вас, ваше императорское высочество, — с неким благоговением в голосе отозвался Макаров. — Непременно почитаю и представлю свои соображения.

Проводив каперанга, я уселся за стол и задумался. Время все ускоряло и ускоряло свой бег, и я уже едва удерживался на его загривке. А с другой стороны, когда было иначе-то?

Рождество и Новый год прошли относительно спокойно. Я отстоял вместе с венценосным семейством рождественскую службу и, к своему удивлению, удостоился внимания наследника престола цесаревича Николая. Видеть-то я его уже видел — ничего особенного, худой и голенастый пятнадцатилетний подросток. Может, слегка более избалованный, чем его ровесники, но именно слегка, что, принимая во внимание его статус, было скорее достоинством, чем недостатком. До первой встречи мое отношение к будущему императору было резко негативным. Ну еще бы — такую страну просрал! Урод! Но впервые увидев этого мальчика, я пришел в некоторое замешательство. Как-то не получилось у меня продолжить презирать ребенка. А поразмыслив, я решил выкинуть эту проблему из головы. Других выше крыши! Все одно как-то влиять на племянника в настоящее время мне не светит, потому что это означает самому нарваться на общение с кучей родственников, что немедленно повысит опасность разоблачения даже не в разы, а на порядки.

Но сегодня после всенощной цесаревич сам подошел ко мне и, слегка стесняясь, попросил разрешения посетить новейший боевой корабль российского флота, броненосный крейсер «Владимир Мономах». И чего это его так растащило-то? Вроде Николай никогда не проявлял особого интереса к флоту. Нет, внимание он флоту уделял, но выраженного интереса у него не было. К чему бы?

С цесаревичем договорились на неделю перед Крещением.

А перед Новым годом у меня состоялась еще одна встреча — давно запланированная и необходимая для успешного продвижения моей главной авантюры. Сам факт встречи был необычен для этого времени тем, что неделя между Рождеством и Новым годом считалась праздничной и никаких важных дел в этот период не затевалось. И тем, что встречавшиеся лица уж слишком далеко отстояли друг от друга по статусу. Но мне недосуг было следовать традициям, и в полдень 27 декабря 1883 года Дима доложил мне о прибывших посетителях.

— Здравствуйте, господа, — поприветствовал я вошедших в мой кабинет. — Прошу вас, присаживайтесь.

Четверо довольно молодых людей, одетых в потертые инженерные тужурки, комкая в покрасневших от мороза руках нервно смятые фуражки, неловко разместились на гостевом диване, настороженно глядя на меня.

— Господа, — начал я, когда они наконец расселись, — то, что я сейчас скажу, должно остаться между нами. Могу ли я требовать от вас сохранения сказанного в тайне?

Четверо переглянулись, потом самый старший из приглашенных, коему, однако, на вид было не более тридцати лет, осторожно ответил:

— Несомненно, ваше императорское высочество.

— Что ж, отлично. — Я прошелся по кабинету, забыв ухватить трость. Ну да ладно, все одно эти люди через несколько минут будут знать куда более серьезные вещи, нежели то, что великий князь Алексей Александрович способен спокойно передвигаться без помощи трости. К тому же я в последнее время чувствовал себя все лучше и лучше. То ли молитва помогла, то ли это тело наконец-то сжилось с моим сознанием, но я начал чувствовать себя на реальный биологический возраст, то есть на неполные тридцать четыре года. — Дело в том, господа, что я решил заняться сибирскими приисками, — начал я, испытующе глядя на них, — и хочу устроить там все по самому последнему слову науки и техники.

Сидевшие на диване оживились.

— И потому я предлагаю вам поработать у меня. На добыче золота. Денежным окладом, сами понимаете, не обижу, хотя в первую очередь он будет зависеть от вас. Сумеете наладить добычу более того, что имеем сейчас, — будете получать много, нет — не обессудьте.

Четверо снова переглянулись, а затем старший негромко сказал:

— Это лестное предложение, ваше императорское высочество, но… что значит «более»? Мы не знаем, о каком прииске идет речь, не ведаем, как обстоят дела с содержанием золота в породе, не выработана ли жила, какой способ извлечения металла из породы используется…

— Это понятно, — улыбнулся я. — Но дело в том, что я еще и сам не знаю, на каком именно прииске войти в долю или вообще выкупить оный в собственность. Однако что мне известно абсолютно точно, искать передовые технологии добычи на наших сибирских приисках бесполезно. Основным способом добычи там до сих пор является старатель с лотком, меня же это категорически не устраивает. Поэтому я решил начать с того, чем, возможно, многие бы посчитали необходимым закончить. То есть прежде чем окончательно определиться с прииском, я хочу отправить вас четверых в САСШ и Австралию на тамошние прииски, дабы вы, отобрав среди них наиболее технически оснащенные, изучили организацию работ. И если посчитаете необходимым, уточнили бы, как можно быстро заказать изготовление используемых на приисках машин и механизмов там же, в САСШ, или, скажем, в Великобритании для оборудования подобного механизированного прииска у нас в Сибири. — Тут я улыбнулся. — С учетом, естественно, всех трудностей доставки сих механизмов из САСШ в Сибирь.

Гости снова переглянулись, но я уже видел, что у них в глазах зажегся горячечный огонек. Ну еще бы, эти четверо — двое геологов и двое инженеров-механиков — были отобраны Курилициным из двенадцати кандидатов. И условия отбора я ему задал довольно жесткие. Профессиональные, но не слишком обеспеченные, трудолюбивые, но послушные, способные проявить инициативу, но только в случае, если чувствуют мощную поддержку за спиной. И с незасоренными всяческим революционным мусором мозгами. За это головой отвечал штабс-ротмистр.

— Но, ваше императорское высочество, — снова робко начал все тот же старший, — это, конечно, хорошо, однако прежде чем думать о заказе оборудования и различных технологиях извлечения металла из породы, все равно стоит уточнить геологические особенности прииска. Ибо вполне может оказаться, что содержание металла делает использование машин и механизмов лишенным особого смысла — старатель с лотком принесет больше выгоды…

Я довольно улыбнулся. И честные. Это хорошо.

— Возможно, господа, но я готов рискнуть. И посему решил профинансировать вашу поездку по изучению передового опыта золотодобычи. Если, конечно, мы с вами придем к соглашению и вы подпишете со мной договор.

— А какое содержание положите? — наконец рискнул подать голос второй из присутствующих.

— Ну, на время поездки каждый из вас получит по две тысячи рублей. Но учтите, что вам еще придется оплачивать ваши переезды и проживание в американских и австралийских мотелях и гостиницах. Да и если билетами в ту сторону я вас обеспечу, обратные вам придется покупать за свой счет. С другой стороны, если вы посчитаете нужным устроиться на какой-нибудь прииск и поработать там некоторое время, то я не вижу необходимости вам в этом препятствовать. И естественно, все заработанные деньги останутся в вашем распоряжении.