Поцелуй страсти - Киддер Джейн - Страница 2

— Да что, собственно, дурного в том, чтобы быть, называться и чувствовать себя американцем? — поинтересовалась она со смешком и, окинув родителя лукавым взглядом, добавила; — В конце концов, мы с Каролиной тоже наполовину американки.

Майлз в удивлении выгнул дугой бровь:

— Неужели?

Каролина, посчитав, что сестре уделяют чрезмерно много внимания, решила выступить на передний план.

— Все так! — выпалила она. — Много лет назад папочка путешествовал по Америке и привез оттуда нашу мамочку. Иногда, правда, он делает вид, будто уже позабыл, что она родом из Виргинии.

Сэр Джон не слишком ласково посмотрел на дочь.

— Наш друг уже все себе уяснил, моя дорогая. Так что нет нужды особенно распространяться на эту тему. — Повернувшись к Майлзу, он сказал: — Расскажите поподробнее о ваших планах, мистер Уэлсли.

— Лорд Уэлсли, — мигом поправила отца Джорджия.

— Ваш отец прав, — заметил Майлз. — Я — мистер Уэлсли, и ничего больше.

— Но ведь вы не станете возражать, если мы будем называть вас «лорд Уэлсли»? — с надеждой спросила Каролина, устремляя на Майлза полный мольбы взор. — В конце концов, ваша бабушка — виконтесса Эшмонт.

— Если бы я остался в Англии, — сказал Майлз, равнодушно пожимая плечами, — не сомневаюсь, что со временем меня бы стали именовать «милорд». Тем не менее, поскольку я в Англии лишь гость и не претендую ни на земли предков, ни — тем более — на их титулы, я предпочитаю оставаться просто мистером Уэлсли. Что же касается моих планов, — снова обратился он к сэру Джону, — я, как вы знаете, собираюсь приобрести несколько хороших жеребцов-производителей, чтобы затем скрестить их с американскими мустангами и вывести таким образом новую породу скаковых лошадей — более выносливых, нежели здешние. Кроме того, у меня есть мечта приспособить новую породу к непростым условиям жизни и работы на ранчо. — Майлз отвесил барышням поклон и добавил: — Надеюсь, леди, мои рассуждения на тему о скрещивании разных пород лошадей никак не задевают вашей скромности? В противном случае, прошу меня извинить.

Джорджия и Каролина как по команде кокетливо улыбнулись и отчаянно затрясли локонами, изо всех сил пытаясь изобразить на лицах неподдельный интерес к затронутому Майлзом предмету.

— Что ж, — заметил между тем сэр Джон, — дело вы, похоже, задумали интересное. У меня возникла мысль, как добиться того, чтобы мы оба извлекли выгоду из вашего начинания. Почему бы вам, к примеру, не приехать ко мне в Пемброк-хаус и не провести там несколько дней? Мы с вами могли бы досконально обсудить ваши планы — к тому же я показал бы вам свою ферму. Уверен, бабушка не забыла вам сказать, что у меня разводят отличных породистых лошадей — возможно, лучших в Англии. Не сомневаюсь, что на ферме найдется парочка-другая коней, чьи стати привлекут ваше самое пристальное внимание.

Услышав, что сэр Джон пригласил Майлза к ним домой, Джорджия и Каролина ослепительно улыбнулись и хором застрекотали:

— Пожалуйста, мистер Уэлсли, поскорее скажите «да». Соглашайтесь же — нам так хочется, чтобы вы побывали у нас в гостях!

Майлз одарил девушек ответной улыбкой.

— Благодарю вас, леди Каролина, благодарю вас, леди Джорджия. — Затем он обратил взгляд на Пемброка: — С радостью принимаю ваше предложение, сэр. Для меня это большая честь.

— Не беспокойтесь, мистер Уэлсли, — с жаром заверила Майлза Каролина, — уж мы с Джорджией не дадим вам умереть со скуки среди всех этих противных конюшен, где так дурно пахнет, и обязательно что-нибудь придумаем, чтобы вас развлечь!

Майлз сдержанно кивнул девушкам в знак благодарности, понадеявшись, однако, что барышни в этом смысле не станут слишком усердствовать. Ему, Майлзу, пора было вплотную заняться делом, ради которого он прибыл в Англию, а не тратить понапрасну время на светские посиделки.

Сэр Джон заметил скептическое выражение на лице будущего гостя и решил вмешаться.

— Прежде чем затевать что-либо, Дорогие мои, — заявил он дочерям, — не забудьте поставить нас с мистером Уэлсли в известность о ваших планах. Очень может быть, что они будут расходиться с нашими.

— Но, папа! — хором воскликнули девушки.

— Я не стану повторять еще раз, — сказал строгим голосом сэр Джон, после чего, откашлявшись, обратился к Майлзу: — Итак, до завтра, мистер Уэлсли. Ждем вас к обеду.

Майлз с готовностью кивнул.

— Благодарю, сэр. — Повернувшись к барышням Пемброк, он поклонился и добавил: — Милые дамы, не могу выразить, до чего мне было приятно ваше общество.

Джорджия и Каролина одновременно присели в реверансе, после чего без большой охоты позволили отцу себя увести.

— Премилая парочка, согласись, — сказал Алекс, как только девушки и их отец скрылись в толпе приглашенных на бал.

Майлз посмотрел на приятеля и широко ухмыльнулся.

— Каролина и Джорджия? Как, скажи на милость, у их почтенных родителей могла зародиться мысль дать дочерям имена, которые бы в точности соответствовали названиям двух американских штатов?

Алекс пожал плечами.

— Но ты же слышал — мать у них родом из Америки, что, кстати, составляет предмет ее особенной гордости. Она прожила здесь не менее двадцати лет, но ни разу не отзывалась об Англии как о родине. Полагаю, она и дочерей назвала так для того, чтобы никто не смел забывать, откуда она приехала. Ходят, правда, слухи, что подобная ее приверженность к Америке немало раздражает и ее мужа, сэра Джона, и леди Викторию.

Майлз вопросительно глянул на молодого графа Чилзворта.

— Леди Виктория? Это еще кто такая?

— Ты что же — ничего про нее не слышал? — в свою очередь осведомился граф.

— Не слышал. И что с того? С какой такой стати я должен ее знать?

Алекс отхлебнул шампанского, которое ему поднес слуга, и сверкнул белозубой улыбкой.

— Коли так, я расскажу тебе об этой женщине. Леди Виктория Пемброк — самая загадочная и, не побоюсь этого слова, самая оригинальная из всех благородных Дам графства. Она дочь сэра Джона от первого брака и значительно старше Каролины и Джорджии. При всем том в ней есть нечто, привлекающее многих наших джентльменов.

— Очень надеюсь, что она умнее и интереснее своих сестер.

— В том, что умнее, можешь не сомневаться, — заверил его Алекс. — В сущности, леди Виктория слывет у нас «синим чулком». Правда, она прославилась также и отменным знанием лошадей.

Майлз с интересом воззрился на графа.

— Говоришь, она хорошо разбирается в лошадях?

— Чуть ли не лучше всех в графстве.

— Она замужем?

— Господи, да нет же! А почему тебя это занимает?

— Но ты сказал, что она старше двойняшек. Позволь полюбопытствовать — на сколько?

— На столько, мой друг, что леди Виктория, если так можно выразиться, уже причислена к разряду старых дев.

— Понятно, — сказал Майлз, чье любопытство волшебным образом испарилось. — Значит, намного.

— Уэлсли! — в шутку прикрикнул на него граф, — Как это неблагородно с твоей стороны — отзываться подобным образом о знатной даме. Но ты прав — увы! Истина такова, что, выражаясь твоим языком, леди Викторию смело можно переводить в запасную конюшню.

— Она сегодня присутствует на бале?

— Исключено. Светские развлечения не про нее. Правда, в юности она выезжала в свет три сезона подряд, но, когда обнаружила, что на ее руку претендентов нет, вернулась в Пемброк-хаус и дала себе зарок никуда оттуда не уезжать.

— Три сезона подряд — и ни одного предложения руки и сердца! — воскликнул Майлз. — Господи, да она уродлива, что ли?

Алекс расхохотался — да так громко и заразительно, что стоявшие неподалеку девицы получили отличный предлог, чтобы повернуться в сторону молодых людей и со всем тщанием их обозреть.

— Вот уж нет. Но она упряма, как мул, и не лезет в карман за словом. А кому, скажи на милость, нужна жена, готовая вечно спорить с мужем по любому поводу?

— В самом деле, кому? — согласился с приятелем Майлз. — Спасибо, что предупредил. Постараюсь не задевать ее, пока буду находиться у Пемброка с визитом. Менее всего мне бы хотелось вступать в перепалку со старой девой.