Отсутствие доказательств - Кивинов Андрей Владимирович - Страница 12

Завтра. До завтра еще дожить надо. Домой я, пожалуй, не пойду. Сейчас местные менты нагрянут выяснять по поводу стрельбы. Но куда же податься? Опять обратимся к помощи комиссара Каттани. Куда бы он отправился? Ну конечно, к какой-нибудь сеньоре. Как он там говорил? «Сама измена противна мне», и при этом стягивал трусики с очередной пассии. Мне измена, конечно, тоже противна, но пока я человек свободный и изменять мне некому. Поэтому, как вы догадались, я поеду к Вике. Там меня точно никто не найдет. В других местах достать могут. Не бандиты, так руководство. Жаль, опять не побрился.

Я вернулся на лестницу, снял джинсовку и спустился на лифте вниз. Возле моего подъезда уже стоял милицейский УАЗик, а вокруг собралась куча народа, сдерживаемая десятерыми ОМОНовцами с автоматами. «Быстро», – подумал я. Сейчас поквартирный обход делать будут. Узнавать, не в вас ли случайно стреляли.

Я свернул за угол и проторенной дорожкой направился к метро. Точно, скоро метрополитеновский вагон станет моим третьим домом.

ГЛАВА 7

Адрес Вики, слава богу, я помнил. Меня беспокоили лишь родители, женихи и все прочие ненужные в настоящее время лица. Ведь Виктория утверждала, что к девяти вечера ей желательно быть дома. Ну ничего, будем надеяться, что она просто ждала телефонного звонка или хотела посмотреть энную серию какой-нибудь мексиканской мелодрамы.

В раздумьях о своей чуть было неутраченной горькой жизни я доехал до Викиного дома. Я зашел в парадное, набрался решимости и, подойдя к квартире, нажал кнопку звонка.

Через секунду дверь открылась, и мне на плечи обрушилась какая-то черная масса. От неожиданности я зажмурил глаза и вжал голову в плечи.

– Бинго, фу! – раздался знакомый голос. – Фу, свои!

«Хорошо быть своим», – счастливо подумал я, глядя на огромного ньюфаундленда.

– Кирилл? Вот уж никак не ожидала. Проходи, не бойся, он спокойный. Ты каким ветром?

– Чисто случайно.

Не будешь же объяснять едва знакомой девушке, что час назад тебя расстреливали из автомата!

Как оказалось, Вика жила одна, точнее, с Бинго, снимая однокомнатную квартирку в центре города. Родители жили в отдельных апартаментах где-то в новостройках. Как объяснила Вика, ей надоела постоянная опека со стороны родственников, где надо и где не надо. Она в конце концов взрослый человек и в состоянии прожить одна. Как я понял, Вика в один прекрасный момент просто хлопнула дверью родительского дома и теперь обитала здесь.

Я зашел в комнату. Скромно, но со вкусом. Неброские обои, красивое бра, пара календарей с видами Альп, диванчик, книжная полка. В отличие от моей квартиры или жилища Кати здесь было очень чисто. Бинго внимательно следил за мной. Я сел на диванчик. По телеку шла какая-то ерунда, один из многочисленных тягомотин про мафию.

Вошла Вика.

– Кофе будешь?

– Валяй. И еще, как бы тебе сказать, мне сегодня негде ночевать. Вроде как БОМЖ.

– Оставайся у меня, – неожиданно ответила она. – Можешь на раскладушке в кухне.

– Честно говоря, я удивлен твоим легкомыслием. А вдруг я маньяк? Или вор на доверии? Нет, конечно, я не такой, но в другой раз может попасться кто-нибудь из этих веселых ребят. Ты поосторожнее.

– Я не боюсь. Во-первых, я чувствую человека внутренне, а во-вторых, у меня ведь Бинго есть.

Вика ушла на кухню и принялась греметь кастрюльками. Я опять вспомнил стрельбу. Как в кино, не могу поверить, что это все со мной. И здесь так спокойно, как будто в другой мир попал. Собачка вот лежит и в глаза мне смотрит. Кажется, Джек Лондон сказал, что в глазах собаки можно увидеть смысл бытия. Может быть, он прав. У меня не было своего четвероногого, за ним некогда ухаживать, и я жалел об этом. А вот у Женьки Филиппова свой взгляд на животных. Один раз к нему прибежала зареванная дамочка и сообщила, что утром у нее трое мужиков отобрали спаниеля стоимостью полмиллиона. Женьке пришлось возбудить глухарь. Через неделю к нему прибежала другая мадам и также сообщила, что у нее отобрали спаниеля. Женька снова был вынужден возбудить глухарь. А еще через неделю прибежала первая потерпевшая и снова настрочила заяву по поводу собачки. Женька долго ломал голову, пока не понял, что речь идет об одном и том же псе. Как оказалось, две дамочки поцапались на выставке собак из-за этого спаниеля. Спаниель был один, а купить его хотели обе. Ну, в итоге, пока одна бегала за деньгами, вторая, заплатив хозяину, увела собачку. А потом пошли разборки. Женька, поняв, что этот спор может тянуться до бесконечности, а лимит на глухарей у него уже был исчерпан, решил помочь женщинам весьма оригинальным способом. Он где-то раздобыл мышьяка и, пока две дамы, перекрикивая друг друга, спорили у него в кабинете, он угостил Дружка колбаской, после чего самым трогательным голосом сообщил женщинам, что объект их разногласий, кажется, издох. Увы, все мы смертны. Честно говоря, я тогда очень удивился Женькиному спокойствию. Глухари, конечно, глухарями, но собака-то тут причем? Мог бы в конце концов ее просто выпустить или подарить какому-нибудь гуляющему возле отделения собаководу, пока дамочки спорили. Зачем же травить?

Вика вернулась, в руках у нее был поднос с горячим кофе и бутербродами.

Я взял чашку и сделал глоток.

– Вика, ты фанатка?

– Смотря что понимать под фанатизмом.

– Ну вообще, по жизни. Я не имею в виду фанатизм болельщика или меломана, к примеру.

– Не знаю. Наверно. Я живу, как я хочу, как мне нравится. Может, это и есть фанатизм.

– Да, это здорово, жить как хочешь. Но ведь при этом неизбежны конфликты. Не всем же захочется, чтобы ты жил, как тебе нравится. А потом, это же теория анархистов.

– Да глупость все это. Анархисты ратовали за беззаконие, а я хочу просто жить по-своему, но не нарушая принятых норм жизни. А это разные вещи.

– Нет, философия не моя стихия. Вот криминалистика – это да! Знаешь, к примеру, как надо проводить опознание? Грамотное проведение опознания – это когда человек, очень плохо запомнивший преступника, уверенно тычет в него пальцем и на весь кабинет при понятых орет: «Он, гад, он!»

– И как же он его опознает?

– Ну мало ли как! Может, по голосу, может, по запаху. Главное убедить человека, что он не ошибается.

Вика засмеялась.

«Наш человек, – подумал я. – Схватывает налету.»

Я снова стал трепаться о криминалистике, потом перешел на анекдоты, а потом как-то само собой мы стали целоваться. Я аккуратно спросил, почему накануне надо было быть дома до девяти.

– Ах, это… – Она засмеялась. – С Бинго гулять надо.

– А сегодня что, тоже?

– Когда гости, можно перетерпеть. Он поймет. Бинго, положив огромную голову на лапы, смотрел на нас.

За окном стемнело. Время пролетело незаметно.

ГЛАВА 8

Утром Вика проводила меня до порога.

– Ты на работу?

– Нет, в КВД.

– Куда?! Ты что, больной?

– Увы! Смертельно. И боюсь, что заразил и тебя.

– Но ведь ничего не было.

Я поцеловал Вику и побежал вниз, крикнув на ходу:

– Было, было!

Минут через сорок я был на Гривцова, в городском КВД.

Главврач, также как и администратор гостиницы, очень недоверчиво отнеслась к моему удостоверению. Пришлось и ей объяснять преимущества «Вятки-автомата».

Наконец она убедилась в моей подлинности, сходила в регистратуру и принесла карточку Морозовой Кати.

Я открыл титульный лист.

Фамилия, имя, отчество, год и место рождения, адрес, место работы. Место работы? Вот это да! БМП – Балтийское морское пароходство, помощник бухгалтера. Так вот откуда взялись знакомые моряки. И всегда можно узнать, когда морячок придет с моря и что из вещичек привезет. А уж адресок вычислить или состав семьи – вообще не проблема. Все же через бухгалтерию проходит.

Я пролистал несколько страниц. Латынь, слава богу, не забыл. Так, что тут? Это гонорея, это курс лечения, провокации. А это что? Сильная половая возбудимость из-за травмы головы в детстве. Такое иногда бывает у некоторых женщин. Поэтому венерические болезни – их постоянные спутники.