Насмешка судьбы - Баркли Лина - Страница 22

— Откуда?! — недоуменно спросила она, прижимая к груди мокрое полотенце. — Но я не хочу лететь в Милан...

— Как миленькая полетишь, — заверил ее муж. — А ты думала иначе?

— Я полагала... Я решила, что мы направляемся в аэропорт, где и расстанемся. Я собиралась лететь домой, в Ирландию.

— Ты заблуждалась. Я не получил еще положенных мне трех недель. Кстати, часы лишь только начали отсчитывать время с момента нашего соития, — сказал он и включил душ.

— Ты не сможешь силой удерживать меня после поднятой прессой шумихи! — вспылила Энжи.

Неопределенность начинала действовать ей на нервы. Скинув халат, он без стеснения предстал перед ней нагой.

— Дорогая, мне безразлично, даже если из-за этого придется ставить палатку в непроходимых джунглях. У тебя есть испытательный срок. — Он с невозмутимым видом посмотрел на жену. — Я хочу жить в дальнейшем спокойно и не думать о том, что ты можешь вновь возникнуть на моем горизонте.

— Я не понимаю, о чем ты?

— Если не ошибаюсь, мы только что занимались любовью, не приняв никаких мер предосторожности, — сухо заметил Лоренцо. — Когда я спросил тебя, не забеременеешь ли ты, ты промолчала в ответ и я расценил это как знак, что мне не стоит волноваться на этот счет.

— Я не помню, чтобы ты спрашивал о чем-то подобном, — в ужасе выдохнула Энжи. — Уж не хочешь ли ты сказать, что я могу... О нет...

Она судорожно вцепилась в мокрое полотенце, испугавшись, что может забеременеть от человека, глубоко презиравшего ее. То, что этот человек был ее законным мужем, не имело значения.

— Если же твое молчание преследовало корыстную цель и дальше качать из меня деньги, то ты совершила грубую ошибку, о которой скоро пожалеешь, — угрожающе заверил он.

Энжи нервно засмеялась, поражаясь немыслимой подозрительности Лоренцо. По его мнению, она умышленно скрыла свою девственность и не предприняла никаких мер контрацепции, стремясь подольше удержать его при себе.

— Я не собираюсь отвечать на твое унизительное обвинение.

— Имей в виду, если ты забеременеешь, я все равно разведусь с тобой, — зловеще улыбнулся Лоренцо. — Через три недели ты отправишься восвояси со всеми своими пожитками. Невзирая ни на что!

— Лоренцо... — Она запнулась, не в силах совладать с волнением и возмущением, захлестнувшими ее. — Уверена, что даже мой ребенок сможет понять, что все, связанное с фамилией Боргезе, не означает ничего хорошего. Я убеждена, что именно сейчас твои репродуктивные клетки ведут отчаянную борьбу на вражеской территории и жалеют о том, что не остались дома.

— Надеюсь, ты права. Это в интересах нас обоих, — ответил Лоренцо и с яростью закрыл дверь ванной.

Слезы текли по щекам Энжи. Она ругала себя за свою беззащитность перед Лоренцо. Почему его слова причинили ей такую боль? Почему вообще она реагирует на его бессмысленное обвинение? Почему ее ранит его отторжение? Она сделала бы все, чтобы не было этого ужасного недопонимания.

7

— Но ваш паспорт выписан на фамилию Аньези, синьора, — с удивлением заметил полицейский. — Ничто в нем не указывает на то, что вы замужем.

— Анжелика получила паспорт в Ирландии незадолго до нашей свадьбы, — пояснил Лоренцо.

Облаченный в светло-серый костюм, он выглядел неотразимым. Энжи не могла глаз отвести от мужа.

— Возможно, использование девичьей фамилии преследовало некоторую безопасность? — неуверенно предположил старший по званию полицейский офицер, знавший о похищении одного из членов семьи Боргезе несколько лет назад, и с пониманием посмотрел на Энжи. — Сейчас это уже бесполезно: ваша фотография была показана по телевидению и напечатана в газетах. Сожалею, синьор, но ваша жена теперь и шагу не сможет ступить без того, чтобы на нее не показали пальцем. Слава богу, остальных членов семьи огласка не коснулась.

Энжи заметила, что от этого известия Лоренцо помрачнел. Только теперь до нее дошел смысл его призыва к осмотрительности и предосторожности, когда они впервые встретились в «Лацио». Тогда она и не подозревала о том, что ее муж принадлежит к одной из самых богатых и влиятельных семей в Европе, и сейчас не верила в то, что летит с ним в Милан.

— Заставлять меня лететь с тобой в Милан, это чистой воды сумасшествие, — шепотом произнесла она, глядя вслед удаляющемуся полицейскому.

— Когда ты катаешься на водных лыжах, то не можешь сразу остановиться только потому, что тебе в лицо летят мелкие брызги.

Энжи побледнела: Лоренцо будет стоять на своем до конца. Воцарившуюся тишину нарушил слабый рокот мотора самолета над долиной. Она уставилась в окно, желая отвлечься от тяжелых раздумий и успокоиться. Муж положил ей руку на плечо, не давая расслабиться. Энжи обернулась к нему.

— Все в порядке, — заверила она, засунув руки глубоко в карманы короткого летнего платья. — Мне не страшно...

— А должно быть, — возразил Лоренцо, гладя ее по спине. — Мы отличаемся друг от друга лишь одним: я никогда не стану рабом своей страсти. Что ты станешь делать, когда придет время расстаться, а тебя все еще будет снедать потребность продолжать наши отношения?

Прижатая к горячему телу, такому желанному и родному, Энжи почувствовала, как в ней зарождается искорка желания. Взглянув Лоренцо в глаза, она, презирая свою слабость, произнесла:

— Я покончу с собой!

— Жизнь или смерть, все или ничего... Ты совсем не изменилась, дорогая, — устало усмехнулся он. Но глаза сверкали каким-то загадочным блеском. — Жизнь редко предоставляет нам легкий выбор.

— Все зависит от самого человека, — возразила она, борясь со все возрастающим желанием.

Боже, как ей хотелось теснее прижаться к Лоренцо, вдыхать пьянящий аромат его тела, вновь испытать желанную близость, от которой перехватывает дыхание, а каждая клеточка тела наполняется взрывной энергией. Она крепко сжала кулаки, стараясь не поддаться соблазну и не обнять мужа.

Он ласково погладил ее по лицу.

— Людям намного сложнее утолить голод любви, чем животным. Мешают мысли и чувства. Ты никак не можешь понять и смириться с этим, несмотря на всю свою алчность. Но чем выше ты поднимаешься, чем больнее будет падать.

Его палец коснулся полных чувственных губ Энжи и лениво скользнул внутрь. В ту же минуту она закрыла глаза, жадно обхватив губами палец, ожидая дальнейших действий.

— Малейший намек, и ты уже на взводе... Прирожденная искусительница, — Лоренцо вынес окончательный приговор и, обняв жену, прижал к себе.

Внезапно раздавшийся стук в дверь вывел Энжи из состояния прострации. Открыв глаза, она увидела, как муж направляется в холл, чтобы открыть дверь. На пороге появился статный человек в черной униформе. Он взял их чемоданы и отнес к самолету. Она поняла, что настало время прощаться с родными. Но почему она позволила Лоренцо получить над ней такую неограниченную власть?! Ведь она уже не маленькая девочка, ослепленная любовью. Она жестоко ошиблась, считая, что их близость поможет ей справиться с творившейся в ее душе сумятицей чувств. Прижав ладони к пылающим щекам, она вышла к дедушке и тетушкам.

— Ты скоро навестишь нас снова? — взволнованно спросила тетушка Бьянка.

— Анжелика должна быть рядом со своим мужем, а он очень занятой человек, — назидательно сказала ее сестра. — Как, по-твоему, зачем Лоренцо вызвал самолет? Потому что он не может тратить драгоценное время, неспешно спускаясь с гор на машине!

— Обычно Лоренцо сам прощается с нами, — укоризненно произнес дедушка, кивнув в сторону сидящего в самолете мужа внучки.

Жестокая правда обрушилась на Энжи: Лоренцо больше не приедет к ним. В следующий раз она прибудет в деревню одна и привезет с собой шокирующее для родных известие о разводе. Они не смогут понять этого. Тетушки будут опечалены, а дед разочарован. Он гордится и любит Лоренцо больше, чем своего ненадежного и эгоистичного сына. И во всем случившемся они будут винить Энжи, потому что ее муж ни в чем не виноват...