Любовное состязание - Кинг Валери - Страница 17

Но что еще удивительнее, ей понадобилось целых двадцать минут, чтобы разыскать экономку, миссис Пламграт! Эммелайн наконец нашла ее в одном из чердачных помещений, занятую поисками зеркала, когда-то украшавшего письменный стол-конторку, уже перенесенный по указанию Блайндерза в сарай Конистана. Одного взгляда на каменное (обычно совсем ей не свойственное) выражение лица экономки было довольно, чтобы понять: верная домоправительница затею с сараем не одобряет. Тем не менее, когда Эммелайн объяснила ей, что его милость сильно невзлюбил мисс Грэйс Баттермир и приехал сюда только ради того, чтобы помешать ей, миссис Пламграт смягчилась.

– Да как может кто бы то ни было невзлюбить мисс Грэйс Баттермир? – воскликнула она. – Наверное, его милость ее совсем не знает, ведь второй такой замечательной леди просто не найти! Она сущий ангел!

– Он ее презирает, во-первых, из-за ее скромного происхождения, а во-вторых, потому что бедная Грэйс в его присутствии пугается просто до оцепенения! И все это его вина! У него нет ни капли сострадания!

Миссис Пламграт сочувственно покачала головой,

– Так-то оно так, мисс Пенрит, – заметила она озабоченно, а все-таки мнение по душе, что его оставят ночевать в грязном сарае, как последнего подпаска!

Эммелайн весело рассмеялась.

– О, нет! – воскликнула она. – Ваше сравнение никуда не годится. Где это видано, чтобы простому подпаску предоставляли отдельные апартаменты?! Нет, я уверена, что лорд Конистан нам еще спасибо скажет за такую прекрасную спальню!

– Вы неисправимы, мисс!

Поразмыслив над этим замечанием, Эммелайн вскоре согласно кивнула:

– Вот тут вы, пожалуй, правы. Все, верно, оттого, что я выросла среди цыган.

– И все же! Подумать только, сарай за конюшней!

– Вы же у нас умница, миссис Пламграт! Неужели вы думаете, что я всерьез заставлю его заночевать в сарае, даже если вы снабдите его зеркалом? Увы, после обеда мне, видно, придется сказать ему, что это всего лишь шутка.

Миссис Пламграт слегка нахмурилась.

– Должна вам сказать, мисс, что зеркало – это еще не все. Похоже, Блайндерз и Скотби весь дом перевернули, чтобы устроить ночлег для его милости.

Эммелайн беспечно отмахнулась от этих слов.

– Подумаешь! Отнести в сарай пару стульев, кувшин воды и зеркало – от этого еще никто не умирал.

Когда экономка известила ее о том, что приготовления зашли куда дальше вышеперечисленного, Эммелайн пожала плечами и пообещала, что сама во всем разберется. Затем она попросила домоправительницу сопровождать ее во время последнего обхода всех гостевых спален, дабы убедиться, что все в полном порядке и не нужны ли какие-нибудь последние усовершенствования.

Казалось, миссис Пламграт хотела еще что-то возразить, но Эммелайн просто погрозила ей пальчиком и решительно направилась вниз.

10

– О, миссис Пламграт! Я так счастлива и то же время сгораю от нетерпения! – вскричала Эммелайн, поднимаясь по ступенькам на второй этаж. – Скорее бы уж прибыли мои гости! Кажется, я раньше умру, чем дождусь. Как нам будет весело! – Она внезапно повернулась к экономке. – Портниха уже доставила мое платье? Вишневое бархатное?

– Не надо так беспокоиться, мисс. Она его еще не доставила, но просила передать с одной из горничных, что оно будет здесь завтра ко второму завтраку. Успеете переодеться к обеду!

Эммелайн и сама прекрасно понимала, что беспокоиться не о чем. Но на первый же вечер праздника, которому суждено было продлиться целый месяц, у нее был заготовлен хитроумный план, и чтобы добиться желаемого результата, ей необходимо было предстать перед гостями должным образом одетой – в средневековом наряде. Она никогда этого раньше не делала и переодевалась в маскарадный костюм только вместе со всеми, в день бала. Однако в этом году она решила устроить особый танец и хотела объяснить его правила еще перед обедом, выйдя к гостям в сопровождении шута и придворных музыкантов. Эммелайн прижала ладонь к груди, стараясь удержать неистовое волнение, которое ощущала при одной лишь мысли о том, какое утонченное начало будет положено ее увеселениям.

– Мисс! – окликнула ее экономка, разрушив на ходу сладкие грезы хозяйки. – Разве вы не хотели осмотреть эту комнату?

Эммелайн остановилась. Она была так погружена в мечтания, что в рассеянности прошла мимо первой спальни для гостей. Она засмеялась, попросила миссис Пламграт не обращать внимания на ее чудачества и вошла в комнату.

Все спальни, как, впрочем, и все остальные помещения в поместье Фэйрфеллз, были тщательно убраны и подготовлены к приему гостей. На пороге первой же комнаты молодую хозяйку окутал аромат засушенных апельсинов, начиненных гвоздикой, и разбросанных повсюду мешочков с душистыми травами и цветочными лепестками. Край одеяла был слегка откинут, свежевыстиранная, отглаженная и накрахмаленная наволочка, украшенная кружевом ручной работы – ее собственной работы! – так и манила усталого путника склонить голову на подушку. Свежее постельное белье ожидало лишь новой связки пахучих трав и цветов, но их предстояло разложить по местам только завтра. С утра этим должны были заняться горничные.

В доме было не меньше двадцати спален, и в каждой из них Эммелайн приготовила постели для одного, а иногда для двоих гостей. Самых глупых девиц она всегда размещала по двое, а порой даже по трое, если таково было их желание. В других комнатах, предназначенных для пожилых дам, сопровождавших молодых особ в путешествии, или для особо важных гостей, вроде Конистана, была, разумеется, предусмотрена только одна постель. Все приезжие слуги размещались на чердаке; впрочем, Эммелайн неизменно просила приглашенных не привозить с собой всю свою дворню, чтобы не создавать тесноты в помещениях для прислуги. Поскольку она всегда могла рассчитывать на помощь со стороны многодетных семейств из селения, ей почти никогда не приходилось выслушивать жалобы на недостатки обслуживания.

Заглядывая в каждую комнату, Эммелайн обращала внимание на несколько вещей: чтобы в камине была заготовлена горка угля для тех, кто привык к более теплой летней погоде, чтобы в каждой комнате витал нежный аромат ее сада, чтобы на каждом ночном столике в большом количестве лежали книги и стояли свечи, чтобы в вазе всегда были свежесрезанные цветы и, наконец, чтобы в каждой комнате, скрытые за расписной, позолоченной или расшитой гарусом ширмой, находились кувшин с водой и вышитое полотенце.

Глубокое удовлетворение овладело душой девушки. Все было готово, за исключением последних незначительных деталей, и прежде, чем земля успеет совершить еще один полный оборот вокруг солнца, весь дом по самую крышу наполнится веселой суетой. Она знала, что возникнет множество ссор по пустякам, перепалок, споров из-за чьих-то расстроенных планов. Но все это было для Эммелайн частью волшебства. Ведь так чудесно не знать заранее, что может произойти в следующую минуту!

Повариха наняла целую дюжину приходящих помощниц, чтобы готовить пищу начиная с завтрака и до самого позднего вечера для тех, кому хватит сил засидеться за полночь. Уже сейчас до второго этажа доносился из кухни аромат свежеиспеченных ячменных лепешек, бисквитов и булочек.

Для каждого из гостей Эммелайн заготовила своего рода путеводитель на каждый день; местная учительница с ассистенткой переписали их каллиграфическим почерком. На конюшне, как она уже имела случай убедиться, было припасено вдоволь сена, погреба ломились от тонких вин, коньяков, шерри и миндального ликера, предназначенного для слабонервных. Все это сэр Джайлз закупил для турнира еще во время лондонского сезона.

И теперь Эммелайн оставалось жаловаться лишь на время, ползущее с черепашьей скоростью.

Переодеваясь к обеду, она в сотый раз взглянула на часы, и ей показалось, что минутная стрелка отстала на полциферблата. С тяжким вздохом Эммелайн уронила голову на грудь, погубив при этом по крайней мере три из множества локонов, которые горничная терпеливо укладывала у нее на макушке.