Тебе назло (СИ) - Риз Екатерина - Страница 64

— Да почему?

— Потому что, — рявкнул отец и из-за стола поднялся, грозно нависнув надо мной. — Потому что ты молодая и глупая, а этот кобелина в своё время полгорода перетрахал. А теперь ему дочь моя понадобилась? Не дождётся!

— Папа!

— Всё, я сказал.

Он из столовой вышел, печатая шаг, а я кинула ему в спину разгневанный взгляд. Потом выдохнула.

— Ника, сделай что-нибудь.

— Я? Вася, я с ним даже не разговариваю.

— С кем? С папкой или с Генкой?

— Да с обоими. Два гада одинаковые.

Я окончательно сникла. Даже голову руками обхватила, навалившись на стол. Ника недолго наблюдала за мной, потом решила успокоить.

— Подожди расстраиваться. Кирилл сейчас немного остынет, всё это в своей голове уложит… — Не удержалась и переспросила: — Вась, ты серьёзно?

— Я его люблю.

— Генку?

— Ника, я его с восемнадцати лет люблю.

— С ума сойти.

Я кивнула, соглашаясь с её диагнозом.

— И нечего слёзы лить, — прикрикнул на меня отец, вновь появляясь в столовой. — Выкинь всю дурь из головы!

— Папа, я его люблю.

— Что?

— Люблю!

Филин на жену посмотрел.

— Вот и воспитывай детей! А они потом не успокоятся, пока до инфаркта тебя не доведут!

Я из-за стола вскочила.

— Не буду с тобой разговаривать, — заявила я, пролетая мимо него. Правда, моё обещание продействовало не больше трёх секунд. Я вернулась и отцу заявила: — Между прочим, я свадьбу из-за него отменила!

Папка кивнул и противно усмехнулся.

— Мне даже сказать на это нечего, честно. Променять сына депутата на Завьялова. Умница, дочь.

— Я знаю! — выдохнула я, надеясь оставить последнее слово за собой, и побежала вверх по лестнице. На верхней ступеньке столкнулась со Светой, встретила её взгляд, и поняла, что она подслушивала, и даже в лице изменилась от услышанного. Но сейчас мне было не до злорадства, не до празднования победы, своих проблем достаточно, не до нервно сцепленных пальцев соперницы. Я в свою комнату вбежала, села на кровать и с минуту просто сидела, не в силах справиться с дыханием и волнением. Сердце колотилось, а в голове — ссора с отцом. Когда телефон зазвонил, я поначалу напряглась. Шею вытянула, стараясь увидеть имя на засветившемся дисплее, и тут же выдохнула, когда Генкину фотографию увидела.

— Ты как почувствовал, — начала я, а он мне прямо в ухо рявкнул:

— Что случилось?!

Я дыхание затаила и судорожно сглотнула.

— Ты уже знаешь?

— Мне Кирилл позвонил, и сообщил, что лучше мне ему на глаза не показываться в ближайшие лет двести, если не хочу остаться без… — Генка замолк и только крякнул. — Вася, — проговорил он тише и настороженнее.

— Ген, я не виновата, правда. Это Ванька. Взял и ляпнул за ужином, что мы в кино обнимались.

— Блин. Он же не смотрел на нас!

— Вот и я так думала.

— И что?

Я пальцем по покрывалу поводила.

— Ничего… Я папке сказала, что тебя люблю.

Генка даже застонал, но, правда, говорить ничего не стал. Примолк, видно, задумался. А я на кровать повалилась, прикрыв лицо рукой.

— Ладно, главное не паниковать, — решила я. — Это же папка — он покричит и успокоится.

— Вася, это он тебе "папка", а когда дело касается его сотрудников, он ещё ни разу не успокоился.

— Ты не сотрудник, — осторожно заметила я.

— Да? — Он хмыкнул. — А кто? Вась, надеюсь, ты не сказала ему, что мы… ну…

— Господи, у тебя даже слова закончились? Приличные, как я понимаю. Или все?

— Не смешно, между прочим.

Я снова села, потёрла лоб.

— Ничего я ему не сказала. Сказала, что у нас свидание было. Вот на это и дави.

— Я — дави?

— Ген, меня он уже не слушает. А то и замуж выдаст за Емельянова, лишь бы я тебе не досталась.

— Вот ведь чёрт. Я знал, что так будет!

— Хватит охать, — разозлилась я в конце концов. — Приезжай домой, а по дороге подумай, что ты скажешь моему отцу, чтобы убедить его в своём светлом чувстве ко мне. Иначе хуже будет.

Завьялов неожиданно весело усмехнулся.

— Это ты сейчас о Кирилле или о себе?

— О себе. Гена, приезжай и сознавайся.

Он вздохнул.

— Хорошо, хоть не кайся.

Я ещё пару минут его инструктировала, говорила, что нужно рассказать о его поездке в Москву ко мне, а что нет, а потом быстренько рот закрыла, когда дверь моей комнаты неожиданно распахнулась, и появился папка. Посмотрел подозрительно и поинтересовался:

— С кем говоришь?

Я телефон от уха отвела и поспешно нажала на "отбой".

— С Фаей, — соврала я, и тут уже повысила голос. — Я ей рассказала, какой ты деспот! Что ты собственной дочери на горло наступаешь!

— Что-о? — Филин посмотрел возмущённо и дверь захлопнул. А я перевела дыхание, вновь оставшись одна.

Завьялов приехал через час. Я в окно наблюдала за тем, как он припарковался, потом из машины вышел и приостановился, глядя на окна дома. Я ему рукой махнула, а потом из комнаты поспешила выйти, вниз пошла, испугавшись, что папка всё ещё на сильном взводе, и тогда его встреча с доверенным лицом может закончиться плачевно. Оставалось только надеяться, что Генка сумеет подобрать правильные слова, и шефа убедит. В искренности своих чувств.

Даже мне смешно было, когда я все эти слова мысленно произносила. Признания в любви, вспыхнувшая страсть и искренность чувств. Что-то мне подсказывает, что при разговоре между папкой и Завьяловым, ни одно из этих выражений произнесено не будет. И слышать я этого совсем не хочу. Пусть во мне живёт хоть маленькая надежда на романтику.

— Что-то ты без цветов, — едко заметила Ника, когда Генка мимо неё проходил. Тот одарил её убийственным взглядом, и кулак исподтишка показал. Нашёл время на дурацкие жесты, ей-богу!

На меня оглянулся, прежде чем в кабинет Филина войти, словно ждал от меня чего-то. Интересно чего. Чтобы я его перекрестила?

— Жуть какая-то, — проговорила я, жалуясь Нике, когда Генка всё-таки скрылся за дверью кабинета. Я, если честно, ожидала, что сразу начнутся крики, ругань, под дверью замерла, но ничего не происходило, только тихие голоса в кабинете, и я, как ни прислушивалась, ничего не смогла разобрать. Постояла, постояла, да и ушла в гостиную. Села на диван, и руки до боли стиснула. Вдруг поняла, что у меня пальцы ледяные.

Ника пила чай, сидя за небольшим круглым столом у окна, и на меня поглядывала с любопытством.

— Вась, не трясись так. Они взрослые мужики, сами между собой разберутся.

— Ага. А то я их обоих не знаю. Сама же говорила — одинаковые. Упёртые как…

За моей спиной послышались тихие шаги, я через плечо глянула и напряглась ещё больше, заметив Светлану. А как только та отошла на достаточное расстояние, тихо проговорила, обращаясь к Нике.

— Видишь, что происходит? Она шпионит.

— Да? А ты бы на её месте, что делала? Пока тебя не было, Генка весь ей принадлежал, и вроде бы так и надо. Он жениться на ней хотел, Вась!

— Не хотел, — возмутилась я. — Не хотел, это он мне назло!

— Да какая разница? Назло или нет. Свете он об этом явно не сообщил.

Я руки на груди сложила и насупилась.

— Я бы на её месте уволилась.

— Ну, ты не на её месте. Слава Богу.

С этим было трудно спорить.

— Вась, ты уверена в том, что делаешь?

Я на мачеху посмотрела.

— Да.

Ника едва заметно усмехнулась.

— Тогда расскажи мне. Что это у тебя за любовь с восемнадцати лет?

Я посмотрела на дверь кабинета.

— Не думаю, что сейчас подходящий момент.

Ника только отмахнулась.

— Брось. Им точно не до нас.

— Но ты же догадывалась. Сама говорила.

— Ну, догадываться — это одно. Я, конечно, видела, что ты к нему неровно дышишь, а вот Завьялов, оказывается, великий актёришка. Я ему это ещё припомню.

— Да, припомни. И спугни.

Ника рассмеялась.

— Что уж он, пугливый такой?

— Ник, я тебя прошу.

Не знаю, что происходило за закрытой дверью кабинета, но сорок минут оттуда никто не показывался. Я вся извелась, и с каждой минутой желание наорать на двух этих упрямых болванов только росло. А ещё я боялась, тряслась и нервничала. Даже во рту пересохло, и я залпом выпила стакан воды. Потом решительно направилась к папкиному кабинету и без стука открыла дверь, застыла, глядя на занимательную картину. Двое мужчин, которые по моим представлениям сейчас должны спорить и ругаться, спокойно пили коньяк и молчали. Честное слово, молчали. Генка сидел в кресле с высокой спинкой, в расслабленной позе, и смотрел в рюмку с янтарной жидкостью, а вот папка на него смотрел, и тоже молчал. Всё это напоминало какой-то ритуал, даже страшно немного. Совершенно не понимаю, чего они ждут и что друг в друге высматривают.