Песочные часы (СИ) - Романовская Ольга - Страница 88

Напоив меня чаем с печеньем, он положил ладонь на скулу и, что-то беззвучно приговаривая, начал водить подушечками пальцев по часовой стрелке.

Кожу на миг обдало жаром, и маг отнял руку. От синяка не осталось и следа.

— Это он? — тихо спросил Тьёрн, погладив меня по щеке. Пальцы скользнули к уху, коснувшись мочки и серебряных серёг — простых полумесяцев, которые я купила сама и носила в повседневной жизни. Золотые — подарки хозяина — я надевала только по праздникам, либо, когда шла с ним на прогулку. Норну было приятно, когда я носила что-то из его подношений.

— Пощёчина. Силу не рассчитал. Но я сама виновата, спровоцировала скандал на важном приёме.

— Он тебя избил? — нахмурился маг. — Скажи, где больно?

— Нигде. Он не бил. Тьёрн, давай не будем об этом! Я пришла к тебе совсем по другому поводу, вовсе не затем, чтобы жаловаться на хозяина. Он вовсе не зверь, Тьёрн, и, если честно, мне очень повезло, что я попала к нему.

Маг промолчал и пошевелил дрова в камине.

Я не знала, как начать нужный разговор, и тоже не решалась нарушить воцарившуюся в комнате тишину.

За окном валил крупный снег — по улицам, наверное, будет не пройти…

Не выдержав, встала, завороженная, подошла к окну и, опершись руками о подоконник, наблюдала за падением мягких хлопьев, скрадывавших звуки, превращавших мир в одну гигантскую декорацию к какой-то сказке. Только сказки, увы, сбываются лишь в рассказах перед очагом на кухне.

Я не слышала, как подошёл Тьёрн, просто почувствовала, как его руки легли мне на плечи.

Он тоже стоял и смотрел на снег, а потом наклонился и поцеловал меня в висок.

— Ты ведь не просто так пришла?

— Просто я так давно вас не видела, а тут представился случай…Он ведь теперь гуляет с сынишкой, а заодно следит, чтобы я не купила капли. Тьёрн, я не знала бы, как вас благодарить, если бы вы…

— Я приготовлю один отвар. Он, конечно, не совсем надёжен, но лучше, чем ничего. А капли я тебе куплю. Обещаю!

Оставив меня на четверть часа одну, маг ушёл и вернулся со стаканом тёмной парящей жидкости. Протянув его мне, Тьёрн велел пить осторожно, маленькими глотками — 'Осторожно, горячо!'.

Отвар оказался горьким, с каким-то странным привкусом, но выбора не было, я выпила всё до дна.

— А вы не боитесь, Тьёрн? Вы же совершаете противозаконное действие.

Маг усмехнулся:

— Поступок становится противозаконным, когда о нём становится известно. И это не первый, который я совершаю ради тебя, Лей. Просто ты… Ты замечательная, единственная и неповторимая.

Шагнув, он взял меня за руку и сжал мои пальцы, а потом спросил, не голодна ли я.

Мы сидели в столовой, напротив друг друга, и ужинали.

Тьёрн разлил по бокалам вино и провозгласил тост: за меня, за мою долгую счастливую жизнь. Я улыбнулась, отпила немного и подумала, о том, что я делаю. И, самое ужасное, я не могла однозначно ответить.

Чтобы сбежать, мне нужен был маг. И это подло, что я пользуюсь его чувствами, так подло, что хочется признаться в этом. Но, с другой, меня тянуло в его дом, тянула к теплу и уюту простого человеческого общения, когда забываешь, что ты и где. Здесь я свободна, здесь я не сижу на полу, меня ни в чём не обвиняют, ничего не требуют.

Мне бы не хотелось причинить Тьёрну боль, не хотелось, чтобы из-за меня с ним случилось что-то плохое. Я много об этом думала и поняла, что он мне дорог. Не так, как сын, существо, ради которого я согласилась бы умереть, но дорог.

— А теперь выпьем за исполнение твоего самого заветного желания. Только не говори, какого, иначе не сбудется!

— Оно и так не сбудется, — покачала головой я. — Я мечтаю в один прекрасный день стать свободной.

Маг сразу сник, помрачнел и молча осушил свой бокал.

— Он может отпустить, — наконец произнёс Тьёрн. — Сходи в храм, помолись Небесным заступникам. Прости, Иалей, но тут я ничем не могу тебе помочь.

Взглянув на часы, он заметил, что уже поздно. Действительно, мы засиделись.

Маг настоял на том, чтобы проводить меня ('В такой-то снегопад!'). По дороге поинтересовался, не могла бы я как-нибудь зайти к нему в Университет:

— Понимаешь, ты оказалась хорошим проводником… Словом, мне опять поговорить кое с кем надо. Как всё происходит, ты уже знаешь, не испугаешься. Если бы ты согласилась, я ещё один провёл.

— Связанный с магией Смерти? — вздрогнув, я остановилась, испуганно уставившись на него. — Тьёрн, у меня же Рагнар, я не могу…

— Что ты, никакого риска! Ну, почти никакого, — потупившись, добавил он. — Просто там кое-что нужно, для чего только ты подойдёшь. Но ты не бойся, я всё просчитал, максимум головокружение и слабость получишь.

— Я могу отказаться?

Не хотелось снова участвовать в его ритуалах, снова отпускать свою душу на Грань.

— Ты мне не доверяешь?

Я не успела ответить: заметила знакомый силуэт. Один из слуг хозяина.

— Тьёрн, уходите. Немедленно!

Юркнув в ближайший проулок, я дышала, как загнанная лошадь. Снегопад был моим союзником, но вечно прятаться я не смогу. Что я скажу, чем объясню, что оказалась в этом квартале, так далеко от дома? Чем занималась всё это время?

Огляделась и на всякий случай сняла шапочку и распустила волосы, вытащив острую заколку-стилет. Нет, я вовсе не собиралась убивать слуг виконта, я опасалась грабителей, частенько облюбовывавших такие переулки.

И, кажется, накликала…

Двое. Выросли из снегопада, будто из портала. Испитые лица, гадкая ухмылка на губах. Один спереди, другой сзади. Некуда бежать.

Я пячусь к стене, судорожно сжимая в руке единственное своё оружие. Но что я, хрупкая женщина, могу против них.

Вот один достаёт нож… Забыв обо всём, я изо всех сил кричу: 'Тьёрн!'.

Не хочу, не хочу умереть в этом переулке, истекая кровью ради дешёвых серебряных серёжек, кошелька с пятью серебрушками и одежды — они ведь и одеждой не побрезгают.

Один хватает меня за руку, грубо толкает на снег, нанося удар в живот. Чтобы замолчала. Блестящей молнией взлетает нож…

Не знаю, как успела увернуться, только знала, что везение не продлится долго.

А снег, набившийся в рот, и ветер заглушают голос…

Говорят, перед смертью думаешь о тех, кто тебе дорог. Мой список оказался долог. Не всех я любила, но, видимо, все они что-то для меня значили. Первый — мой сын. Вторые — мои родители. Третий — хозяин. Почему-то сразу два образа: такой, каким он был, уезжая на войну, и во время свадьбы с нориной Мирабель. От первого вставал перед глазами весь облик, от второго — только волосы, причудливое переплетение прядей. И глаза, его янтарные глаза. Четвёртый — Тьёрн. Такой, каким видела в последний раз. Пятая — госпожа. Такая хрупкая, невинная, ранимая. Шестая — Марайя, живая или мёртвая. Седьмая — Карен. А дальше — целая вереница бессвязных образов.

— Кончай с ней! — сплюнув, распорядился один из грабителей.

Я ничего не могла сделать, мне некуда было податься. Ощущая затылком холод стены, я могла лишь терпеливо ждать смерти и молиться.

Нож чиркнул по воздуху всего в дюйме от моего горла.

Грабитель захрипел и повалился на землю.

Переулок озарила яркая вспышка света, ослепившая меня и второго разбойника. Уши различили сдавленный стон, проклятие и топот ног.

— С тобой всё в порядке? — Тьёрн обхватил меня, бережно поднял и внимательно осмотрел. — Они тебя не ранили?

Я отрицательно замотала головой, всё ещё не в силах придти в себя. Меня колотило, а зубы отбивали барабанную дробь.

— Там… там слуга виконта Тиадея, — почти одними губами прошептала я. — Он ищет меня.

— Я знаю, встретил его. Он уже ушёл, он не слышал. Да и я, признаться, с трудом.

— Спасибо. И уходите. Я не хочу, чтобы вас видели.

— Но ты сейчас в таком состоянии… Нет, Лей, я не могу! Я провожу тебя.

Не знаю, как, но посреди этого бушующего снегопада нам удалось дойти до нужной улицы, не повстречав никого из слуг. Видимо, они не там меня искали. От стражников маг пару раз прятал меня под плащом, и мы изображали влюблённую пару. Впрочем, Тьёрн не изображал — ему действительно хотелось меня поцеловать, что он и проделал на прощание, оставив меня стоять на углу нашей улицы.