Весь жар - Мэтер Энн - Страница 39

Наливая кипяток в кружки, она спросила:

— Сливки, сахар?

Димитри покачал головой.

— Я пью черный, — ответил он, вынимая портсигар и закуривая одну из тонких сигар.

Джоанна молча подала ему кружку, потом сказала:

— Пройдем в гостиную? Здесь... тесновато.

Проскользнув мимо него, она прошла в гостиную, включила торшер рядом с телевизором. Потом уселась в кресло у камина, медленно отхлебывая кофе, грея холодные руки о кружку.

Димитри вошел за ней, но не стал садиться. Вместо этого он принялся бродить по комнате, иногда поднимая и ставя на место какую-нибудь безделушку. Очевидно, он давал ей время осмыслить его сообщение.

Наконец Джоанна подняла на него беспомощный взгляд.

— Папа... папа звал меня? — неуверенно спросила она.

— Естественно. — Димитри повернулся в ее сторону, посмотрел на нее долгим взглядом. — Ты же все-таки его старшая дочь.

Джоанна склонила голову.

— Я не знала. Бог свидетель, я не получала телеграммы!

Димитри пожал плечами.

— Я вынужден верить тебе, — отрывисто проговорил он. — Не думаю, что даже ты способна развлекаться допоздна, зная, что отец, возможно, умирает.

— Спасибо, — с горечью отпарировала Джоанна. — Я могу обойтись без твоей снисходительности.

— Черт тебя побери, я вовсе не проявляю снисходительность. Однако ты должна согласиться, что ведешь довольно веселую жизнь!

— Ты ничего обо мне не знаешь! — широко раскрыв глаза, воскликнула Джоанна. — Если хочешь знать, я впервые за много месяцев вернулась домой так поздно. И вообще не могу припомнить, когда задерживалась, разве что на Новый год!

Димитри равнодушно отвернулся.

— Это, разумеется, твое дело, — заявил он грубо. — Интересно, сколькими мужчинами ты можешь интересоваться одновременно?

Джоанна вскочила на ноги, расплескав кофе, рывком поставила кружку на каминную полку.

— Не смей меня осуждать, ты... предатель! — выкрикнула она разъяренно. — Я буду жить, как мне хочется, так же, как и ты!

Димитри окинул ее циничным взглядом.

— Кажется, именно так ты и поступаешь! Скажи мне, что именно делает сейчас этот несчастный идиот, Джимми? Крепко спит в своей постели, насколько я могу понять? Интересно, где именно? Почему не здесь?

Пальцы Джоанны обожгла пощечина. Его щека мгновенно покраснела под загаром. Димитри сердито вскрикнул и, схватив ее за талию, рванул к себе, с жестокой яростью впиваясь губами в ее губы. Джоанна пыталась освободиться, но он был гораздо сильнее и через несколько мгновений жар его тела и прикосновение губ вынудили ее оставить сопротивление и покориться. Со вздохом протеста она обхватила его шею руками и ответила на его поцелуи, прильнув к нему, пока он сам не оттолкнул ее.

— Бог мой, — пробормотал он, и пальцы его задержались у нее на шее, — не заставляй меня сделать то, о чем мы оба пожалеем! — Он провел ладонями по ее рукам под тонким шифоном. — На тебе есть что-нибудь под этой штучкой? — его голос звучал глухо от страсти.

Взгляд Джоанны слегка затуманился.

— Конечно, — хрипло проговорила она, потом, не в состоянии удержаться, положила руки ему на талию и снова придвинулась к нему. — Димитри! — сказала она тихо, — поцелуй меня еще!

Димитри на мгновение сжал руки в кулаки, потом грубо высвободился.

— Бога ради, Джоанна, — яростно выговорил он, — прекрати меня мучить!

Джоанна посмотрела на него с любопытством.

— Тебя мучить? — недоумевая повторила она.

Димитри сунул руки в карманы брюк.

— Забудь! — оборвал он ее. — Нам надо кое-что обсудить. Ты можешь вернуться в Грецию на пару дней? Мэт хочет тебя видеть.

Джоанна пригладила волосы.

— Как я могу? — Она беспомощно опустила руки. — Я только что по-настоящему снова вникла в работу!

Димитри взлохматил волосы.

— Понимаю, это трудно, — пробормотал он. — Да и вообще, думаю, глупо в такое время обсуждать подобные вещи.

Джоанна, подавив зевок, кивнула.

— Зачем же ты ждал? — спросила она, удивленная тем, что он испытывает такое напряжение. — Удостовериться, что я знала о телеграмме?

Димитри наклонил голову.

— Вероятно, проехав столько, я хотел убедиться, что ты все еще живешь здесь, — сказал он. Потом приподнял манжету, взглянул на часы. — Пойду-ка я.

Джоанна подумала немного и сказала:

— Не ходи в отель. Оставайся здесь.

Димитри насторожился.

— Нет, спасибо.

Джоанна покраснела.

— Не смотри так возмущенно. Я не приглашаю тебя спать со мной! Я подумала, что нелепо возвращаться в отель в четыре часа утра.

Димитри устало размял мышцы, провел рукой по шее сзади. Потом внимательно посмотрел в ее раскрасневшееся лицо.

— О'кей, — сказал он. — Я буду благодарен, если мне не придется вызывать такси в такое позднее время.

Джоанна уже почти пожалела о своей поспешности. Глупо было предлагать это, но раз уж он здесь, ей не хотелось его отпускать. Вся остальная его жизнь принадлежит Андреа: неужели она не может без угрызений совести провести хотя бы несколько дней?

Она вышла в прихожую и сообщила:

— Постель в свободной комнате готова. К моей соседке должна приехать на несколько дней племянница, а миссис Твейнс негде ее поселить. Но теперь, кажется, она не приедет, так что добро пожаловать на приготовленную для нее постель. Первая комната направо наверху.

— Спасибо. — Димитри поставил ногу на ступеньку лестницы и внимательно посмотрел на нее. — Ты мне доверяешь, Джоанна?

Джоанна смутилась.

— Думаю, да, — едва выговорила она.

— Хорошо. — Он улыбнулся и стал подниматься через две ступеньки.

Так непривычно, что в доме есть мужчина, думала Джоанна, выключая свет. Она слышала его движения в ванной, потом донеслись звуки открываемой и снова закрываемой двери свободной комнаты. Было в этом и что-то успокаивающее после всех этих недель одиночества, и сердце ее вдруг болезненно сжалось. Если бы только, печально подумала она, если бы только...

К собственному удивлению, она спала очень крепко и проснулась от непривычного звука насвистывания внизу, в кухне. Джоанна взглянула на часы на прикроватной тумбочке и не поверила своим глазам. Не может быть, что уже половина одиннадцатого! Потом она заметила кое-что еще: поднос, на котором стояли чашка, чайник, сливочник с молоком и сахарница. Димитри, наверное, принес его, когда она еще спала, и оставил здесь. Она вспыхнула: как она выглядела во сне? Джоанна поспешно вскочила с постели. Надев стеганый зеленый халатик, она вышла из спальни и направилась вниз. Проходя мимо зеркала, она взглянула на свое отражение, сообразив, что забыла причесаться. В прихожей она столкнулась с Димитри, выходящим из кухни с кружкой кофе в руках и ежедневной газетой под мышкой.

Джоанна смутилась, вспомнив свои непричесанные волосы и домашний халатик, но все же сказала:

— Что-то ты подумал обо мне? Я обычно не встаю так поздно. Хорошо еще, что сегодня суббота. Ты давно проснулся?.. Хорошо спал?

— Кровать очень удобная, — с улыбкой сообщил Димитри, — и я спал хорошо. Встал всего с час назад.

— Хорошо, — кивнула Джоанна. — Я... пойду оденусь.

— Останься выпей кофе, — протянул он лениво. — И не беспокойся о том, как выглядишь: для меня ты всегда красива!

Джоанна долго не могла отвести от него взгляда, потом крепко сжала руки.

— Димитри! — неуверенно сказала она. — Мне необходимо знать... ты собираешься жениться на Андреа после... после смерти моего отца?

На мгновение ей показалось, что он пришел в ярость, потому что лицо у него вдруг окаменело. Потом он, казалось, взял себя в руки и ответил:

— Ты наверняка сама знаешь ответ, на свой вопрос.

Джоанна вздохнула.

— Но я не уверена. Андреа сказала... — она замолчала.

— Да? — его голос таил угрозу. — Что же сказала Андреа?

Джоанна ухватилась за перила.

— Она рассказала мне, что ее воспитали твои родители.

— Так оно и было. Она осталась сиротой в войну.