Дорога в ад (ЛП) - Сэйнткроу (Сент-Кроу) Лилит - Страница 71

«Представление окончено, ребята. Смотреть больше нечего. Валите по домам».

- Прощай, Данте. Спасибо за помощь. - Она улыбалась, как кукла. - Хоть ты и была не права.

«В чем?»

Горло мое было забито сухой пылью, так что меня хватило лишь на осуждающий взгляд, брошенный из объятий Джафримеля. Его пальцы сомкнулись вокруг моих, скользнув под гарду ножа, губы прижались к моим грязным волосам. Он что-то нашептывал снова и снова.

- Любой ключ откроет замок, если не скупиться на уговоры.

Ева бросила взгляд на нож, тень размышления пробежала по ее лицу. Мне стало противно: похоже, она прикидывает, легко ли будет заставить меня снова плясать под ее дудку.

Как же я была слепа!

Джафримель оторвался от моей макушки и поднял голову. Когда он заговорил, от его голоса мелкой дрожью задрожали щебенка и песок.

- Нож останется у меня, андрогин.

- Рано или поздно я приду и востребую его.

Пламя вспыхнуло в ее глазах, и я заметила их новый оттенок.

Зеленый. Как солнечный свет, пробившийся сквозь свежую листву. Как лазерный луч. Как взгляд Люцифера.

Я вздрогнула. Рука Джафримеля, крепкая и теплая, прижала мои пальцы к шелковистой рукояти, сотворенной из дерева и скорби.

- Рано или поздно ты повторишь его участь. Правь адом, если тебе угодно, меня это не волнует. Но нас ты оставишь в покое.

В его голосе звучала абсолютная уверенность. Я почувствовала, что снова могу дышать.

«Ева».

Я пыталась вывернуться из объятий Джафримеля. Что с ней происходит?

Моя дочь склонила голову. В глазах ее не осталось и тени голубизны. Женское начало проступало в ее удивительной красоте: полные губы, при виде которых замирало сердце, утонченное, слегка осунувшееся лицо, теплое свечение золотистой кожи. Неужели все это лишь очередной морок?

Нет, за этими изменениями крылось нечто иное. Нечто более глубокое. Ясно стало, что от смертной природы в ней не осталось ничего, и я поняла: здесь, под суровым сияющим куполом небес пустыни Вегас, приобретает новое воплощение абсолютно нечеловеческое создание.

«Князь умер. Да здравствует Князь».

Она отвернулась. Пропыленная изорванная рубаха не скрывала изящества стройной спины.

- Благодарю за помощь, друзья. Но мне еще предстоит завоевать весь мир.

- Да послужит тебе это источником радости, - тихо произнес Джафримель, и это походило на проклятие.

Но она уже исчезла. Раздался резкий звук, словно разорвали шелковое полотнище, но и он затих.

Мой падший испустил долгий прерывистый вздох. Несколько мгновений он удерживал меня в объятиях; пыль тем временем осела, и тишина заполнила амфитеатр, как вода заполняет чашу.

Все кончилось.

Я выжила. Но во всем остальном я проиграла.

Глава 37

В пустом небе, как по волшебству, материализовался самолет новейшего образца с длинным обтекаемым корпусом и усиленной многослойной защитной системой.

Он приземлился, и в борту, как цветок, раскрылся люк. С моей стороны вопросов не последовало, даже когда Тиенс приветствовал нас всех широкой улыбкой, демонстрируя кончики необычайно длинных клыков. Антон Кгембе с забинтованной головой закреплял грузовые контейнеры и не оторвался от своего занятия ни на миг. Ванн выглядел помятым: весь в синяках и ссадинах, он двигался заторможенно. Я это заметила, когда он принес одеяло, в которое Джафримель завернул меня перед тем, как передать под опеку Маккинли, вместе с ножом.

Я чувствовала лишь немое удивление. Как им всем удалось уцелеть?

Всем, кроме Леандра. Жив он или мертв? Мысль о нем, несмотря на оцепенение, вызвала у меня укол вины.

Как ни странно, именно Маккинли составлял мне компанию на протяжении всего нашего долгого и мрачного возвращения из пустыни. Он да программы новостей. Джафримель со мной не разговаривал, и Лукас тоже.

Судя по сообщениям, смертность среди маги несколько уменьшилась, и Гегемония пересмотрела действующий запрет. Все вернулись к работе. Правда, сохранялись некоторые… проблемы. Множество демонов вырвалось из ада, и очевидно было, что отловить их и вернуть обратно будет не так-то просто. Правда, это уже задача нового адского заправилы, новоиспеченного Князя тьмы, вождя победившего восстания, - задача Евы. А если точнее, Альдаримель, Утренней Звезды, самой юной и любимой из наложниц Люцифера. Любимая игрушка, созданная с помощью генной инженерии из генетического материала Дорин, происходившей от одного из падших, и его собственного. Был это нарциссизм или своего рода извращение, теперь уже не узнать. В любом случае, она добилась своего.

Князь тьмы умер. Да здравствует Князь.

«Привет, - мысленно сказала я своей внутренней тишине. - Привет».

Новостные передачи сыпали соль на мои открытые раны. Все новые и новые кадры с разрушенными домами, сообщения о пропавших маги, о странных происшествиях по всему миру, где происходили столкновения между враждующими группировками выходцев из ада. Я смотрела сменяющиеся картинки сквозь туманную пелену изнеможения, но усилием воли заставляла себя не отводить глаз, не опускать взгляд. Нынешние события сравнивали с хаосом, разразившимся во времена Пробуждения, и бесчисленные эксперты наводняли эфир пустыми и бесполезными комментариями.

- Возьми-ка. - Маккинли подал мне фарфоровую чашку.

Вроде бы пахло кофе. Я полулежала на привинченном к полу эргономическом кресле, спеленатая одеялом, и таращилась на темную жидкость.

- Тебе надо пить, - пояснил Маккинли, причем доброжелательно.

- Зачем?

Раздавленная, онемевшая и измотанная, я все-таки отодвинула завесу усталости и попыталась выпить предложенное. Жидкость стекла в желудок, и его тут же скрутило.

Маккинли пожал плечами, потирая свою металлизированную руку: никаких пятен на этой гладкой блестящей то ли коже, то ли поверхности его пальцы не оставляли.

- Все кончилось. По крайней мере, пока.

«А ты ждешь продолжения?»

Я поставила чашку на придвинутый к креслу столик.

- Что сейчас происходит? - Голос мой опять был хриплым и испуганным, как у ребенка.

- Сейчас мы собираемся с силами.

Он склонил голову, указывая на носовую часть самолета, где Джафримель шепотом совещался с Ванном и Тиенсом. Кгембе спал в привинченном к корпусу откидном кресле, Лукас подпирал переборку, не участвуя в разговоре, и не спускал с меня желтых глаз.

Я тяжело сглотнула. Самолет качнулся: Тиенс, втянувшись в разговор с Джафом, передал управление искусственному интеллекту. Нихтврен то и дело поглядывал в мою сторону. Похоже, он горячился, так что даже стукнул кулаком по ладони.

Меч покоился у меня на коленях. Металл поблескивал и переливался, как обычная сталь, но я-то знала, что он пронзил грудь Люцифера и остался невредимым. Нож лежал на столике. Его протяжная песнь скорби и гнева звучала для меня все более и более чуждо.

Веки мои опускались. Глоток кофе опьянил меня, сознание туманилось, пальцы рук и ног холодели, словно резиновые. Клочки мыслей шевелились в голове, но я слишком устала для того, чтобы складывать их воедино.

Я надолго впала в полудрему, откинув голову на подголовник, убаюканная легким покачиванием нашего летательного аппарата. Голоса я слышала как сквозь вату. Разговор шел на повышенных тонах, потом Джафримель произнес что-то резко и коротко, и дискуссия прекратилась.

Вскоре кто-то прикоснулся к моим грязным, насквозь пропыленным волосам. Ощутив нежное прикосновение, я открыла глаза и увидела стоявшего надо мной Джафа. Лицо его было усталым и задумчивым. В левом плече кольнуло, будто кто-то воткнул туда рыболовный крючок и дернул.

- Встать сумеешь?

С равным успехом он мог поинтересоваться, сумею ли я взлететь.

Я ухватилась за подлокотники кресла, напряглась и, не сдержав стона, сумела не только подняться, но и сжать рукоять Фудошина. Джафримель поддержал меня одной рукой, а другой взял со столика нож. Он прикасался к этому оружию лишь кончиками пальцев и морщился.