Безмолвная - Герритсен Тесс - Страница 39

39

— Не стоит на это смотреть, — сказала она. — Я должна была убрать ноутбук подальше прошлым вечером. — Она нажала клавишу «Выход» и посмертное фото исчезло. Маура поспешно собрала все папки по делу «Красного Феникса» и убрала их со стола. — Почему бы тебе не помочь мне приготовить завтрак?

— Зачем он это сделал? — спросил мальчик. — Зачем убил людей, которых даже не знал?

Маура посмотрела в его обеспокоенные глаза.

— Ты читал полицейский отчет?

— Он лежал тут на столе, я и не смог удержаться. Но я не вижу в этом никакого смысла. Не понимаю, зачем кому-то делать такое.

Она выдвинула стул и села напротив него.

— Иногда, Рэт, такие вещи просто невозможно объяснить. Жаль говорить об этом, но я слишком часто не имею ни малейшего понятия, зачем люди совершают подобные поступки. Почему они топят своих детей, душат жен или стреляют в коллег. Я смотрю на результаты их действий, но не могу объяснить, что побудило их к этому. Я всего лишь знаю, что такое случается. И люди способны совершать ужасные вещи.

— Я знаю, — пробормотал Рэт и взглянул на собаку, которая уткнулась своей огромной головой ему в колени, словно зная, что в этот момент мальчик нуждался в поддержке. — Так вот чем ты занимаешься?

— Да, именно этим.

— Тебе нравится твоя работа?

— Не думаю, что нравитсяподходящее слово.

— А какое правильное?

— Она сложная. Интересная.

— И когда ты видишь подобные вещи, они не вызывают в тебе беспокойства?

— Кто-то должен говорить за мертвых. Я знаю, как это сделать. Они говорят мне… их тела говорят мне… о том, как они умерли. Была ли их смерть естественной или насильственной. Да, это может расстраивать. Это может заставить задаваться вопросом, что это такое — быть человеком, когда видишь, что люди делают друг с другом. Но я всегда чувствую, что должна делать эту работу, должна быть их голосом.

— Думаешь, я смог бы этим заниматься? — он посмотрел на стопку папок. — Твоей работой?

— Ты имеешь в виду, стать патологоанатомом?

— Я тоже хочу знать ответы, — он посмотрел на нее. — Я хочу быть, как ты.

— И это, — ответила она с улыбкой, — самая приятная вещь, которую мне когда-либо говорили.

— В Ивенсонге, мои учителя говорят, что я отлично замечаю то, что упускают другие. Поэтому, полагаю, у меня получится.

— Если ты хочешь стать патологоанатомом, — произнесла она, — ты должен окончить школу с очень хорошими оценками.

— Я знаю.

— Ты должен поступить в колледж, а затем четыре года отучиться в медицинской школе. После этого тебе будет необходимо пройти резидентуру, [43]плюс аспирантуру по судебной медицине. Это много лет и много обязательств, Рэт.

— Ты пытаешься намекнуть, что я не справлюсь?

— Я всего лишь говорю о том, что ты должен хотеть этого по-настоящему. — Она заглянула в темные глаза мальчика и подумала, что может представить, каким человеком он станет однажды. Серьезным и преданным. Мужчиной, который не только будет говорить за мертвых, но и сражаться за них. — Тебе придется изучать науку, ибо только она докажет твои доводы в суде. Потому что одной интуиции недостаточно.

— А что же делать, если предчувствие очень сильное?

— Оно никогда не будет настолько убедительным, как то, что может рассказать тебе капля крови.

— Но интуиция подсказывает нам, когда что-то не так. Как на той фотографии.

— Какой фотографии?

— Китайца, покончившего с собой. Я покажу тебе. — Он поднялся и принес ноутбук и папки обратно на стол. При помощи нескольких щелчков мыши он вновь открыл цифровое изображение Ву Вэйминя, лежащего на кухне «Красного Феникса». — Полиция говорит, что он прострелил себе голову одним выстрелом, — сказал Рэт.

— Да.

— Посмотри, что лежит на полу рядом с ним.

Вчера вечером она быстро проглядела фотографии. Время шло к ночи, у них с мальчиком был долгий день, и после двух бокалов вина ее клонило в сон. Сейчас она более пристально сосредоточилась на мертвом поваре и оружии, которое он по-прежнему сжимал в руке. У его плеча лежала гильза.

Рэт указал на то, что находилось на кромке фото, на то, что она упустила. Вторая гильза.

— Тут сказано, что в его голове была всего одна пуля, — заявил Рэт. — Но если он стрелял дважды, куда же делась другая?

— Она могла попасть в любое место кухни. В подобных обстоятельствах полиция, скорее всего, не нашла причины искать ее.

— А почему он стрелял дважды?

— Я видела такое прежде при самоубийствах. Жертва должна собраться с мужеством, чтобы покончить с собой и в первый раз может промахнуться. Или оружие даст осечку. Я даже как-то расследовала самоубийство, когда жертва выстрелила себе в голову более двух раз. А еще один застрелился недоминантной рукой. [44]И был мужчина, который… — Она замолчала, потрясенная тем, что разговаривает об этом с шестнадцатилетним мальчиком. Но он смотрел на нее так же спокойно, как и любой профессионал.

— Это, несомненно, подходящий повод для беспокойства, — сказала она. — Уверена, что полиция приняла его во внимание.

— Но это не изменило их мнения. Они по-прежнему считают, что он убил тех четверых, хотя и не могут объяснить, почему.

— А как бы им это удалось? Слишком мало людей по-настоящему знали повара.

— Как никто по-настоящему не знает меня, — тихо произнес он.

Теперь она поняла, что на самом деле беспокоит мальчика. Его тоже называли убийцей и так же осуждали люди, которые почти его не знали. Когда Рэт смотрел на Ву Вэйминя, то видел в нем себя.

— Хорошо, — признала она, — давай на минутку представим, что он не покончил с собой. Допустим, что кто-то обставил все как самоубийство. Это означает, что кто-то другой застрелил четырех человек, а затем убил повара.

Рэт кивнул.

— Подумай вот над чем. Представь, что ты повар. Ты стоишь на кухне, и вдруг в соседней комнате кто-то начинает стрелять. Оружие без глушителя, поэтому ты слышишь эти выстрелы.

— Тогда почему же никто ничего не сделал? В отчете говорится, что в трех квартирах наверху были люди, но они слышали только один выстрел. Вот почему никто сразу и не вызвал полицию. Затем жена повара спустилась вниз и обнаружила тело своего мужа.

— Как много страниц ты прочитал?

— Большинство.

— Это больше, чем осилила я, — призналась она. Маура открыла папку отчета, поданного Стейнсом и Ингерсоллом. Когда детектив Тэм оставил эти материалы, она не обрадовалась дополнительной работе и отложила их до прошлого вечера, когда и беглым взглядом просмотрела фотографии. Теперь она прочитала полицейский отчет от начала до конца, который подтвердил слова Рэта. Семь свидетелей заявили, что слышали всего один выстрел, однако, в общей сложности в ресторане «Красный феникс» было обнаружено девять гильз.

Ее шестое чувство начало подавать сигналы. Здесь чувствовалось что-то неправильное, как и сказал мальчик.

Она начала читать отчет о вскрытии Ву Вэйминя. По словам патологоанатома, повар был найден лежащим на боку, блокируя спиной дверь подвала. С его правой руки, все еще сжимающей пистолет, позже были взяты образцы, и тесты подтвердили наличие остатков пороха. Не обращая внимания на глазеющего Рэта, она открыла посмертные снимки повара. Роковая пуля вошла в правый висок, и на крупном плане было видно, что ранение нанесено оружием, плотно прислоненным к коже, края раны в форме дула опалились и почернели из-за давления пороховых газов, вылетевших из ствола. Выходного отверстия не было. Маура щелкнула по рентгеновскому снимку головы и увидела фрагменты металла, разлетевшиеся по всему черепу. Экспансивная пуля, [45]решила она, созданная разрывать и расплющивать, передавая свою кинетическую энергию непосредственно тканям. Максимальный урон с минимальным проникновением.

Она перешла к другим файлам.

вернуться

43

Резидентура — в США это последипломная больничная подготовка врачей, предусматривающая специализацию в течение одного года интерном и в течение 3–5 лет резидентом.

вернуться

44

Доминантная рука — рабочая рука, которой вы пишете и едите. Для правшей доминантная рука правая, для левшей, соответственно, левая.

вернуться

45

Экспансивная пуля (она же сплющивающаяся, разворачивающаяся или пуля «дум-дум») — пуля, конструкция которой предусматривает существенное увеличение диаметра при попадании в мягкие ткани с целью повышения поражающей способности и\или уменьшения глубины проникновения. Такие пули в настоящее время запрещены к применению в военном оружии, однако очень широко применяются для охоты и самообороны. Например, практически все охотничьи пули являются экспансивными, — применение не экспансивных цельнооболочных пуль военного типа на охоте обычно считается недопустимым.