Рама Явленный - Кларк Артур Чарльз - Страница 53

Наи кивнула, мальчик подошел к карте.

— Моя мама родилась здесь, в Таиланде, в городе Лампанг. Тут родился и ее отец. Моя бабушка со стороны матери тоже родилась в Таиланде, но в другом городе, называющемся Чиангсэн. Вот здесь, рядом с Китайской границей. — Потом Кеплер шагнул к востоку и указал на Японию. — Мой отец, Кэндзи Ватанабэ, и его родители родились в японском городе Киото.

Мальчик отступил от карты. Он, казалось, хотел что-то сказать.

— Что ты, Кеплер? — спросила Наи.

— Мама, — проговорил маленький мальчик после мучительной паузы, — а папа был плохой?

— Чтооо? — протянула полностью ошарашенная Наи. Она наклонилась к сыну и заглянула прямо в глаза. — Твой отец был чудесным человеком… интеллигентным, чувствительным, любящим, остроумным, просто принц и…

Наи пришлось умолкнуть. Она ощущала, что может сорваться. Встав, она поглядела на потолок, чтобы обрести спокойствие.

— Кеплер, почему ты спрашиваешь об этом? Ты ведь обожал своего отца… как мог ты сказать такое…

— Дядя Макс сказал нам, что мистер Накамура тоже родом из Японии. Мы знаем, что он плохой. А Галилей говорит, что, раз папа родом из того же места…

— Галилей! — прогромыхала Наи, перепугав своих детей. — Ну-ка сюда. — Мальчишка вбежал в комнату и озадаченно посмотрел на мать.

— Что ты там наговорил своему брату об отце?

— А что конкретно ты имеешь в виду? — Галилей пытался изобразить на лице невинность.

— Ты же говорил мне, что папа плохой, потому что родился в Японии, как и мистер Накамура…

— Ну, я не очень хорошо помню папочку. Но я же говорил — может быть…

Наи едва сдержалась, чтобы не шлепнуть Галилея. Она взяла мальчишку за плечи.

— Вот что, молодой человек, — объявила она, — если я услышу от тебя еще хотя бы одно плохое слово о твоем отце…

Наи не сумела докончить фразу. Она не знала, чем ему пригрозить… не знала даже, что сказать дальше. Наи вдруг почувствовала, что ужасно расстроена.

— Садитесь, пожалуйста, — наконец сказала она своим близнецам. — И слушайте очень внимательно. — Наи глубоко вздохнула. — На этой карте изображены все страны, которые есть на планете Земля. Каждая нация состоит из разных людей — плохих и хороших, но в основном это сложная смесь добра и зла. Ни в одной стране нет только хороших людей или плохих. Твой отец вырос в Японии. Мистер Накамура тоже. Я согласна с дядей Максом… мистер Накамура очень злой человек. Но этот факт не имеет ничего общего с тем, что он японец. Ваш отец, мистер Кэндзи Ватанабэ, тоже был японцем, но другого столь хорошего человека трудно отыскать. Жаль, что вы не помните его и никогда не знали, каким он был на самом деле…

Наи на мгновение умолкла.

— Я никогда не забуду вашего отца, — проговорила она негромким голосом, обращаясь едва ли не к самой себе. — До сих пор вижу, как он вечерами возвращался в наш дом в Новом Эдеме. Вы вдвоем обычно кричали ему. «Привет, папуля, привет, папуля», когда он входил в дом. Он целовал меня и брал вас обоих на руки… вел на качели на заднем дворе. Всегда был таким терпеливым и заботливым, каким бы тяжелым ни выдался день…

Голос Наи осекся. Слезы наполняли ее глаза, она ощутила, что начинает дрожать. Наи повернулась лицом к карте.

— На сегодня занятия окончены, — объявила она.

Через полчаса Патрик стоял возле Наи в тупике и смотрел вместе с ней, как близнецы и Никки играют большим мячом.

— Извини, Патрик, — промолвила Наи. — Я не хотела…

— За что тебе извиняться… — ответил молодой человек.

— Тем не менее. Уже не один год назад я обещала себе, что никогда не обнаружу своих чувств перед Кеплером и Галилеем. Они просто не могут понять.

— Они уже все забыли, — проговорил Патрик после недолгого молчания. — Посмотри на них. Игра полностью поглотила их.

В этот момент близнецы затеяли очередной спор. Как всегда, Галилей пытался добиться преимущества в игре, вопреки правилам. Никки стояла возле мальчишек, внимательно прислушиваясь к спору.

— Мальчики, мальчики, — окликнула детей Наи. — Прекратите… если вы не можете обойтись без ссор, ступайте в дом.

Через несколько секунд голубой мяч опять заскакал по улице, и все трое детей радостно бросились за ним.

— А ты не хочешь пить? — спросила Наи Патрика.

— Не откажусь… у тебя не осталось того светло-зеленого дынного сока, который Геркулес принес на прошлой неделе? Он действительно вкусный.

— Да, — ответила Наи, наклоняясь к небольшому шкафчику, в котором держала прохладительные напитки. — Кстати, куда пропал Геркулес? Я не видела его несколько дней.

Патрик расхохотался.

— Дядя Ричард не отпускает его, они целыми днями сидят над автоматическим переводчиком. Элли и Арчи тоже каждый день бывают у них. — Он поблагодарил Наи за бокал сока.

Наи отпила из своего бокала и направилась в гостиную.

— Я понимаю, что сегодня утром ты хотел утешить Бенджи. Но я остановила тебя потому, что очень хорошо знаю твоего брата… он горд и не нуждается ни в чьей жалости. Сегодня утром Бенджи на каком-то уровне осознал, что даже крохотная Никки, младенец рядом с ним, скоро обгонит его в занятиях. Это открытие потрясло его и вновь напомнило о собственном дефекте.

Наи стояла перед забытой на стене картой Земли.

— А что говорит тебе эта карта?

— Пожалуй, немного, — ответил Патрик. — Конечно, я видел много снимков и фильмов, а когда мне было примерно столько же, сколько сейчас близнецам, отец рассказывал мне о Бостоне, о том, каковы осенью листья в Новой Англии, и как они с отцом путешествовали по Ирландии. Но помню я и другие места… В моей памяти подземелье в здешнем Нью-Йорке и тот удивительный год, который мы провели в Узле, — он умолк на мгновение. — И еще Орел! Что за поразительное создание! Я помню его, пожалуй, более четко, чем моего отца.

— И ты считаешь себя землянином? — проговорила Наи.

— Интересный вопрос, — Патрик допил сок. — Видишь ли, я никогда не думал об этом по-настоящему… Безусловно, я считаю себя человеком. Но землянин ли я?… Наверное, нет.

Наи потянулась рукой к карте.

— Вот здесь к югу от Чиангмая мой родной город Лампанг. Будь он побольше, тоже был бы отмечен. Иногда мне кажется невероятным, что я действительно жила там ребенком.

Пальцы Наи быстро очертили контуры Таиланда. Она стояла возле Патрика.

— Вчера вечером, когда я купала мальчишек, Галилей вылил черпак воды мне на голову. И вдруг я невероятно отчетливо вспомнила те три дня, которые провела в Чиангмае с моими двоюродными братьями — тогда мне было четырнадцать… Это было в апреле во время праздника Сонгкран, когда все в городе празднуют таиландский Новый год: шествия, речи, посвященные королям Чакри, правившим после первого Рамы и готовившим тайский народ к его важной роли в мире… но более всего запомнилась поездка вокруг города в кузове электропикапа вместе с моей двоюродной сестрой Они и ее подругами. Всех встречных мы обливали водой, а те нас. Все смеялись… смеялись…

— А почему же все обливались? — спросил Патрик.

— Я уже забыла, — Наи пожала плечами. — Этого каким-то образом требовала церемония… но само переживание, общий смех, даже ощущение того, что ты целиком промокла и тебя вновь окатывают водой… все это я помню в подробностях. — Они вновь умолкли, когда Наи потянулась, чтобы снять карту со стены. — Поэтому я полагаю, что Кеплер и Галилей не будут считать себя землянами, — вслух подумала Наи, тщательно сворачивая карту.

— Быть может, даже учить их географии и истории Земли всего лишь пустая трата времени.

— Едва ли. Что же еще преподавать нашим детям? К тому же они должны знать, откуда мы родом.

Из прихожей в гостиную заглянули три юные мордашки.

— А есть не пора? — спросил Галилей.

— Подождите немножко, — проговорила Наи. — Ступайте, умойтесь сперва… Только по очереди! — крикнула она им вдогонку, услышав общий топот по коридору.

Наи резко повернулась и поймала на себе взгляд Патрика. Она улыбнулась.