Благородный соблазнитель - Грэхем Линн - Страница 16

Он проводил ее наверх, в комнату, рядом с которой сидела няня, готовая откликнуться на первый же плач малыша. Сами крепко спал. У Элинор комок подкатил к горлу. Мальчик даже не подозревал, какая битва разгорелась вокруг него. Мысль о том, что она может потерять сына, ужасала Элинор.

– Как же нам разрешить этот спор? – с надрывом спросила она Джасима.

– У нас есть только два варианта. Я везу Сами в Кварам одного, или ты едешь с нами в качестве моей жены, – сказал он, легонько подталкивая ее к выходу.

– И это, по-твоему, все варианты, которые у меня имеются? – возмутилась Элинор, когда они вышли в холл.

Слуга широко распахнул дверь библиотеки, Джасим предложил Элинор сесть.

– Конечно, если ты решишь остаться в Лондоне и вести самостоятельную жизнь, я щедро компенсирую тебе передачу Сами под мою опеку. Ты станешь очень богатой женщиной, – проинформировал ее Джасим, решив устроить проверку ее привязанности к ребенку.

Элинор не поверила своим ушам:

– Ты искренне считаешь, что я способна продатьсына?

– Это тебе решать, а слово «продажа» слишком мелодраматично, – вкрадчиво проговорил Джасим.

– Нет, это слово также оскорбительно, как твое предложение. Я дала Сами жизнь, произвела его на свет только потому, что любила и хотела его. Я никогда никому его не отдам, и поверь мне, никакие богатства мира не заставят меня передумать! – с жаром провозгласила Элинор.

Джасим подошел к ней и взял за руки:

– Я рад это слышать. Сами нужна мать. Ты должна поехать со мной в Кварам…

Элинор поежилась и нахмурилась. Она попыталась освободиться от его рук, но не смогла сделать это спокойно, не устраивая сцену.

– Мне обязательно ехать с тобой? Я хочу сказать, может, я приеду в Кварам, остановлюсь где-нибудь, а ты сможешь навещать Сами, когда захочешь…

– Я не намерен рассматривать такое глупое предложение, – нахмурился Джасим.

– Ну, если я выдвигаю глупые предложения, которые раздражают тебя, чья в том вина? – прошипела Элинор сквозь зубы. – Ты околдовал меня своими чарами, завлек в постель и не воспользовался контрацептивами!

– Разве мы не оставили все обвинения в прошлом? – спросил ее Джасим. – Давай отринем гнев и будем двигаться дальше. Я живу настоящим, и когда смотрю на Сами, не вижу ошибки, вижу будущее моей семьи…

Он положил руку на ее бедро и прижал Элинор к себе.

– А что ты видишь, глядя на меня? – спросила Элинор, эмоции переполняли ее, она готова была разрыдаться. Сердце неистово колотилось, во рту пересохло.

Джасим обвил ее жадными руками, не давая шевельнуться. Она дрожала, сражаясь с его магнетизмом и слабостью своего тела. Поразительные черные глаза пожирали ее, неотразимая улыбка играла на его губах.

– Ты тоже любишь секс, моя дорогая!

Кожа ее загорелась огнем, она еле сдержала инстинктивный протест. Ей было нужно от него больше, чем его тело, и эта мысль удивила ее саму. Ненависть испарилась, она презирала себя сильнее, чем когда-либо презирала его.

– Останься со мною сегодня ночью. – Дыхание Джасима обожгло ее лоб. – Давай попробуем начать все с чистого листа.

От его глубокого, хриплого голоса у нее по спине побежали мурашки. Элинор высвободилась из его объятий прежде, чем утратила самоконтроль и снова попала в беду.

– Это не обсуждается.

– Мне надо улететь домой в ближайшие сорок восемь часов. – Джасим вдруг стал серьезным. – Отец совсем плох, я не могу долго оставаться за границей. Мне нужен твой ответ как можно быстрее.

Скорость, с которой он перешел на деловой тон, ошеломила Элинор. Но что еще она ждала от него? Вынудить ее поехать с ним в Кварам гораздо проще и быстрее, чем решать дело через суд. Джасим бин-Хамид аль-Раис человек практичный до мозга костей, он готов на все, чтобы подчинить ее своей воле. Когда он сказал, что Сами – будущее их семьи, Элинор поняла, с чем она столкнулась.

Решив бороться за свои права, Элинор расправила плечи.

– Ты получил образование здесь, в Англии, не так ли?

Его черные брови удивленно взлетели вверх.

– Не совсем. Я начал учиться здесь в шестнадцать лет.

– Я не хочу быть твоей женой, поскольку ты не хочешь видеть меня ею, – заявила она. – Я очень уважаю твое происхождение, твою семью и осознаю значение Сами для тебя, но намерена воспитывать своего сына здесь, в Англии. Когда мальчик подрастет, он сам будет решать, где хочет жить.

Желваки заиграли под бронзовой кожей, взгляд Джасима был серьезен и холоден.

– Это неприемлемо. Да, я получил образование за рубежом, но я всего лишь второй сын, и мое воспитание очень отличалось от воспитания Мурада. Сами перворожденный и мой наследник. Я не могу позволить тебе держать его здесь.

– Я не прошу твоего дозволения, я говорю, что не хочу жить в Квараме!

Его глаза засверкали от гнева.

– Не тебе диктовать мне условия! У меня здесь дипломатический статус, и я могу вывезти Сами самолетом сегодня же без твоего разрешения. Предложить тебе выбор – всего лишь любезность с моей стороны. Присутствие Сами жизненно важно для благополучия и стабильности Кварама, и я не успокоюсь, пока мой сын не вернется в мою страну, потому что таков мой долг.

– Ты мне угрожаешь?! – взвилась Элинор.

– Я настаиваю на том, чтобы ты оценила свое положение и будущее Сами с точки зрения здравого смысла, а не под влиянием глупых эмоций и эгоизма, – с презрением бросил он. – Сами не примут как будущего правителя, если он останется для нашего народа чужим. Он не сможет изучать язык и культуру Кварама издалека, и уж тем более не сможет проникнуться духом страны и ее обычаями. Если ты откажешь ему в этом, сделаешь из него аутсайдера.

Элинор поняла, что Джасим ставит ее в безвыходное положение. Перед ней встал выбор – принести в жертву либо себя, либо Сами. Простит ли ей сын, если она оборвет его связи с отцом и троном? Может ли она пойти против интересов Сами?

– Я хочу вернуться домой с сыном, – вздохнула Элинор.

Через несколько минут Джасим уже вынимал заспанного малыша из кроватки. Он был очень нежен с ребенком, и Сами доверчиво прижался к нему.

– Он уже признал меня, – улыбнулся Джасим.

Рядом с сыном Джасим превращался в абсолютно другого человека. Ни холодной расчетливости, ни злости, ни гнева больше не существовало, перед Элинор стоял добрый, отзывчивый отец. Похоже, выбора у нее не осталось.

– Если другого пути нет и если это нужно для Сами, я согласна жить в Квараме, – сказала Элинор, спустившись в холл на первом этаже по шикарной лестнице.

– Это правильное решение, и я сделаю все, чтобы ты не пожалела о нем, – мягко заверил ее Джасим.

– Считай, что я делаю это под дулом пистолета, – усмехнулась Элинор.

Вернувшись домой, Элинор составила список того, что ей нужно было сделать до отъезда. До поздней ночи она обсуждала с подругами события прошедшего дня и строила планы. На следующее утро она уволилась с работы, и Джасим повез их с Сами по магазинам. Ее удивило количество вещей, по мнению Джасима необходимых для жизни в Квараме, но еще больше поразила осведомленность мужа в том, что касалось женского гардероба.

– Похоже, у тебя было немало женщин, – вынесла она приговор, пока он рассматривал представленные в магазине вещи.

– Да, у меня есть определенный опыт, – спокойно согласился с ней Джасим. – Но обсуждать эту сторону моей жизни с тобой – дурной тон.

Ее пальцы сжались в кулаки, ногти впились в ладони. Ей была ненавистна сама мысль, что у него когда-то были другие женщины и что он мог заниматься с ними любовью.

Джасим действительно наслаждался компанией многих женщин, но он никогда не скрывал этого. Он всегда был честен в отношениях. Он быстро узнал, что большинство женщин с радостью готовы доставить ему сексуальное наслаждение в обмен на блестящие светские развлечения и дорогие подарки. Он посмотрел на Элинор, отметив сковавшее ее напряжение. По своему богатому опыту он знал, что женщины любят, когда их балуют. И само собой разумеется, полагал, что шопинг поднимет Элинор настроение.