Взгляд в темноте - Кларк Мэри Хиггинс - Страница 34

Когда он работал в этой комнате, то все время думал о том, как бы взорвать Центральный вокзал. Представлял, как испугаются и запаникуют эти люди при взрыве бомбы, когда из-под ног будет уходить пол и обрушиваться потолок, все те, кто не обращал на него внимания, когда он старался быть приветливым, никогда не улыбались ему, торопились мимо, смотрели сквозь него, ели с тарелок, которые ему приходилось мыть, и оставляли их жирными от устричных раковин, соусов и масла.

А потом все стало на свои места. План. План Августа Роммеля[9] Таггерта. План Лиса.

Если бы только Шэрон не нужно было умирать, если бы она любила его… Но в Аризоне девушки станут приветливее. У него будет столько денег.

Здорово он придумал, что Шэрон и Нил умрут как раз в ту минуту, когда казнят Томпсона. Потому что их он тоже казнит, а Томпсон заслуживает смерти за то, что помешал ему в тот вечер.

Все эти люди на Центральном вокзале… на них обрушатся тонны каменной кладки. Они узнают, каково очутиться в ловушке.

А он будет на свободе.

Скоро. Скоро все закончится.

Арти сощурился, сообразив, что прошло немало времени. Так всегда случалось, стоило ему подумать о Нине. Пора ехать.

Он повернул ключ зажигания в «Понтиаке». Без четверти два подъехал к шлагбауму и отдал квитанцию, которую получил из автомата. Дежурный засыпал на ходу.

— Два часа двадцать пять минут… три бакса, мистер.

Из аэропорта Арти направился к телефону на бульваре Квинс. Ровно в два позвонил в автомат возле «Блуминг-дейла». Как только Петерсон ответил, отправил его к телефону на 96-й улице.

У него было пятнадцать минут, а он проголодался.

Не сводя глаз с часов, он проглотил кофе и тосты. На этой еде предстояло продержаться всю ночь.

В два пятнадцать он набрал номер автомата на 96-й и быстро назвал Стиву место встречи.

Оставалось самое опасное.

В два двадцать пять он двинулся к Рузвельт-авеню. На улице почти никого не было. Патрульных машин тоже не видно. Их он бы заметил, ведь он научился разъезжать по дорогам и не вызывать подозрений.

Назначить встречу на Рузвельт-авеню он решил на прошлой неделе. Просчитал, сколько времени потребуется, чтобы вернуться в аэропорт Ла Гуардиа. Ровно шесть минут. Если с Петерсоном приедут копы, он сможет от них избавиться.

Эстакадные пути над Рузвельт-авеню поддерживали опоры, из-за которых почти не видно, что происходит на другой стороне улицы или через квартал. Лучше места для встречи не найти.

Ровно в два тридцать пять он припарковался на Рузвельт-авеню, лицом к шоссе Бруклин — Квинс, в половине квартала от подъездной дороги.

В два тридцать пять он увидел фары машины, свернувшей с шоссе. И сразу же натянул маску-чулок.

«Меркурий» Петерсона. На секунду ему показалось, что Петерсон собирается приблизиться к нему: его машина вильнула в двух шагах. Или он сфотографировал «Понтиак»? Здорово это ему поможет.

Петерсон остановился практически напротив. Арти нервно сглотнул. Но другие машины с трассы не свернули. Надо двигаться быстро. Он достал вещмешок. В одном журнале по электронике он прочитал, что в чемодан с выкупом обычно устанавливают «жучки». Рисковать он не собирается.

Вещмешок — пустой, легкий, готовый к наполнению — вселял уверенность. Арти открыл дверь и бесшумно пересек улицу. Всего шестьдесят секунд, и он в безопасности. Он постучал в окно машины Петерсона, махнул рукой, чтобы тот открыл окно. Когда окно открылось, быстро заглянул в машину. Петерсон приехал один. Арти сунул ему вещмешок.

При тусклом свете на машину ложились тени от опор. Тихим отрепетированным шепотом Арти велел Петерсону не смотреть на него и сложить деньги в вещмешок.

Тот не спорил. Фокс оглядел улицу. Напряженно вслушался. Ни звука. Копы наверняка на хвосте у Петерсона, но хотят убедиться, что встреча состоялась.

Петерсон уложил последнюю пачку банкнот, и Фокс приказал ему закрыть и завязать мешок. Жадно взвесил в руке. Не забывая говорить тихо, велел Петерсону подождать пятнадцать минут и сказал, что Шэрон и Нила можно забрать в половине двенадцатого.

— Вы имеете отношение к смерти моей жены?

Вопрос поразил Фокса. Что они уже заподозрили? Надо сматываться. Он взмок, тяжелый пот пропитал костюм и согрел пятки, пока резкий ветер кусал лодыжки.

Он перешел дорогу, сел в машину. Осмелится ли Петерсон последовать за ним?

Нет. Сидит в темноте, без звука.

Фокс нажал на газ, пулей вылетел на съезд к Бруклин — Квинс, за две минуты доехал до Центрального шоссе, влился в небольшой поток машин, едущих на восток, и через три минуты был в аэропорту Ла Гуардиа.

В два двадцать шесть он уже получил квитанцию на въезде в парковочную секцию номер пять.

Девяносто секунд спустя «Понтиак» был припаркован точно на своем месте, лишь в бензобаке стало чуть меньше топлива, а на спидометре на шесть миль больше.

Фокс вылез из «Понтиака», тщательно запер его, и понес мешок в свой темно-зеленый «жук». Впервые он облегченно вздохнул, когда сел в машину и схватился за бечеву вещмешка.

Наконец он развязал его и направил внутрь луч фонарика. Губы растянулись в мрачной ухмылке, словно у хэллоуинской тыквы. Он вынул первую пачку денег и начал пересчитывать.

Все здесь. Восемьдесят две тысячи. Фокс достал с заднего сиденья пустой чемодан и начал аккуратно укладывать пачки. Этот багаж он возьмет с собой в самолет.

В семь утра он выехал с парковки, затерялся в утреннем потоке транспорта на Манхэттен, оставил машину в гараже «Билтмора» и поспешил к себе, где его ждали бритва, душ и завтрак.

36

К трем утра стало ясно, что их единственная зацепка — номер машины похитителя — никуда не ведет.

Первым ударом оказалось то, что машина зарегистрирована на имя Генри А. Уайта, вице-президента «Международной пищевой компании».

Агенты бросились в дом Уайта в Скарсдейле и установили за ним наблюдение. Но «Понтиака» в гараже не оказалось, и дом, казалось, был надолго заперт. Все окна плотно закрыты, сквозь задернутые шторы видно лишь пятнышко света, и то, скорее всего, на таймере.

Связались с охранником «Международной пищевой компании». Тот позвонил начальнику отдела кадров, который, в свою очередь, дал номер менеджера из департамента Уайта. Менеджер сонным голосом сообщил следователям, что Уайт только что вернулся из трехнедельной поездки в Швейцарию, поужинал с двумя коллегами в «Пасторском ресторане» и оттуда отправился к жене, чтобы провести с нею отпуск на лыжном курорте. Она гостила у друзей в Аспене или Сент-Велли.

В пять часов Стив и Хью поехали в Карли. Машину вел Хью. Стив смотрел на ленту дороги, которая вилась по Вестчестеру и приближалась к Коннектикуту. Машин совсем мало. Многие люди еще спят, обнимают жен, проверяют, укрыты ли дети, не тянет ли сквозняком из открытых окон. В какой дыре, холодной и сырой, заперты Шэрон и Нил?

«Почему я думаю об этом?» — спросил себя Стив. И смутно припомнил статью о том, что, когда люди не властны над событиями, они сосредоточиваются на мелких проблемах. Живы ли еще Шэрон и Стив? Вот о чем надо тревожиться. Господи, пощади их, будь милосерден…

— Что там с «Понтиаком»? — спросил он Хью.

— Видимо, Уайт оставил машину на стоянке и ее угнали.

— И что дальше?

— Ждем.

— Чего?

— Он может их отпустить. Он же обещал. Деньги теперь у него.

— Он так тщательно замел следы. Обо всем подумал. Как же он отпустит двоих человек, которые могут его опознать?

— Не знаю, — признался Хью.

— Может, предпринять что-то еще?

— Если он не сдержит слово и не выпустит их, надо будет раскрыть это дело, рассказать о нем СМИ. Может, кто-нибудь что-то видел или слышал.

— А как же Рональд Томпсон?

— А что он?

— Вдруг он говорит правду? И мы выясним это после одиннадцати тридцати?

— Что вы имеете в виду?

9

Эрвин Роммель (1891-1944) — генерал-фельдмаршал, во время Второй мировой войны командовал немецкими войсками в Северной Африке и получил прозвище Лис Пустыни