Любовь до гроба - Орлова Анна - Страница 80

София смотрела на него с удивлением. Она даже не подозревала, какая глубина чувств таилась за его всегдашним спокойствием и обходительностью.

Она молчала, а он с едва скрываемой тревогой и нетерпением ожидал ее решения.

Безусловно, предложение такого человека было весьма лестно для нее, и его любовь безо всякой надежды на взаимность поневоле вызывала уважение и сочувствие. К тому же молодая женщина превосходно представляла, что ему довелось пережить, зная о ее связи с драконом.

Если после ее падения у него достало благородства сделать предложение (и вовсе не то, которого она заслуживала своим бесстыдством!), то София могла лишь испытывать неизменную и глубочайшую признательность за его великодушие.

Сейчас у нее не было сил устоять перед предложенным простым выходом из затруднительного положения.

Женщины чаще всего с трепетом говорят и мечтают о любви, но на самом деле ищут респектабельности. Страсти хороши на страницах романов, а в реальной жизни они приносят куда больше страданий, нежели отрады.

– Я согласна, – вымолвила она чуть слышно, а потом повторила уже увереннее: – С благодарностью принимаю ваше предложение.

У нее достало деликатности не пытаться объяснить свои сумбурные чувства. Софии вполне довольно было видеть, каким восторгом озарилось его лицо, чтобы убедиться в правильности сделанного выбора…

И, вложив свои руки в его ладони, она вдруг почувствовала неизъяснимое спокойствие, будто прохладный компресс коснулся разгоряченного лба. Должно быть, нечто подобное испытывает утопающий, вцепившись в протянутую руку.

Что ж, совместная будущность может зиждиться на нежности и уважении, а дружба куда прочнее любви.

Между ними все было бесповоротно решено.

Глава 38

Шеранн выехал затемно. Дабы не пугать жителей зрелищем летящего в небе дракона (а значит, не опасаться, что по нему примутся стрелять из всего, что попадется под руку), добираться пришлось верхом. Впрочем, это было лишь незначительное неудобство, на которое он не обращал особого внимания, здраво полагая это мелочью по сравнению со всем остальным. Он выполнил свое задание, и все его мысли сейчас были направлены на то, как правильно воспользоваться драгоценной добычей. Потому его только слегка нервировало столь неудобное средство передвижения – дорога, которую драконьи крылья одолели бы за несколько часов, теперь заняла три дня.

Первое время занозой сидела мысль о Софии, вспоминая ее, Шеранн только морщился и тут же переключался на свои дальнейшие планы. Пусть гадалке удалось задеть некие чувствительные струны в его душе, он искренне считал это лишь временным увлечением.

Дракон был, как пуля, устремленная к единственной цели, и решительно выбросил из головы все то, что оставил позади. Все условности незаметно осыпались с него, как старая чешуя. Он предпочитал ночевать под открытым небом – общество людей его раздражало, и в нем не было отныне никакой надобности…

Однако любой путь когда-нибудь заканчивается. Спешившись у отрогов Вилийских гор, он хлопком по крупу отправил гнедую скакунью восвояси. Этот хребет не был особенно высоким, слишком много тысячелетий видел он на своем веку. Будто седой старик, умудренный жизнью, он улыбался новому дню, полному благостного спокойствия.

Шеранн глубоко вдохнул морозный воздух – в горах, неподалеку от морского побережья, было еще холодно, звонко рассмеялся, сделал быстрый жест… И вот уже алый дракон горделиво расправил крылья, ослепительно яркие на фоне лазурно-голубого неба. Он поднял голову и издал громкий клич, а потом стрелой помчался домой, осторожно держа в лапах драгоценный сверток.

Едва он приблизился к родной горе, как из темного зева пещеры выскочила Шайрина – его жена, рядом с которой с натугой махал крыльями подросток-сын, а на загривке драконицы устроилась малышка-дочь. Встреча семейства была весьма нежной и трогательной – визжащие от радости дети облепили Шеранна, а супруга молча взглянула в его глаза, улыбаясь во всю пасть, и игриво ткнула хвостом в бок, намекая, что ей не терпится остаться с мужем наедине. Словом, умилительно.

– Извини, дорогая, но мне нужно срочно увидеться с дядей, – сказал он, неохотно отстраняясь.

– Ладно, – пожала могучими плечами драконица, будто выточенная из янтаря.

Шеранн любовно оглядел ее: роды никак не сказались на фигуре жены, она оставалась столь же изящной, какой была и девчонкой. Они знали друг друга с детства и были счастливы, когда дружба постепенно переросла в любовь.

Молодой дракон нежно лизнул супруге нос и отправился на розыски дяди.

Шайдирр обнаружился в собственной холостяцкой пещере.

Драконы обнялись, искренне радуясь встрече, затем устроились поудобнее на приятно холодящем шкуру каменном полу.

– Рассказывай! – велел старший. – Вижу, успешно?

– Да, дядя, – просиял Шеранн, гордо вручая родичу заветную книгу, и принялся рассказывать…

Вот только по мере повествования защитник все мрачнел и мрачнел.

– Ты мальчишка! – вдруг взорвался он. – Зачем ты ввязался в историю с этой госпожой Черновой? Ты понимаешь, что о пароходах нам теперь можно забыть? Ты ради минутного развлечения поссорился с господином Рельским, опозорил женщину, которой он очень дорожил, и теперь считаешь, что пройдет немного времени, он успокоится и станет опять с тобой дружить?

– Я ничего не сделал с той женщиной – разве что провел с ней несколько дней. Но она не была против! – возразил Шеранн запальчиво. Признаваться, что он попросту пошел на поводу у своих чувств и желаний, молодому дракону не хотелось.

– Разве ты был бы спокоен, если бы Шайрина ненадолго подарила свою благосклонность другому? – раздраженно спросил старый дракон, постукивая хвостом по полу.

– Это совсем другое! – передернувшись от одной мысли, выпалил Шеранн. Здесь, в пещере дяди, он отбросил попытки казаться мудрым и сильным драконом, и скорее походил на задиристого юнца. – Шайрина – моя жена и драконица, разве ее можно равнять с человеческой женщиной, пусть даже, признаю, умной и привлекательной?!

– Думаю, – внезапно успокаиваясь, устало промолвил Шайдирр, – что эта госпожа Чернова не менее дорога ему, чем твоя жена тебе. А ты, увлекшись ее прелестями, подставил под удар всех нас. И не тверди мне, что это была военная хитрость! К тому же она все же немало помогла нам и спасла твою шкуру, а ты взамен опозорил ее перед сородичами! И не спорь со мной – я куда лучше тебя знаю обычаи людей.

– Она была счастлива со мной и, уверен, не затаила зла! – отрезал Шеранн убежденно.

Дядя покачал головой – у него было свое мнение об этой связи. К тому же он прекрасно видел, что племянник не столь безразличен к человеческой женщине, как хотел себя в том убедить.

– Я совсем забыл, что в твоих жилах кипит горячая молодая кровь, которая толкает тебя на безумства, – опечаленно произнес Шайдирр. – Хорошо, хоть остальное ты выполнил.

– И что теперь? – жадно спросил Шеранн, радуясь смене темы.

– Ты читал дневник? – уточнил защитник.

– Да, конечно, – подтвердил племянник охотно. – Вот, я оставил закладки.

Он продемонстрировал дяде нужные куски текста.

– Сейчас я созову общий совет, – решительно произнес Шайдирр, захлопывая книгу. – Шейтирр уже здесь, можно начинать…

Должно быть, всполошенные драконы честили на все корки хулигана, который бессовестно разбудил их в этот утренний час, но все же выползали из своих уютных пещер, подчиняясь призыву.

Минуло не менее получаса, пока вся семья Огня собралась вокруг Шеранна в небольшой долине. Разумеется, драконы принимали человеческое обличье, иначе бы там попросту не поместились.

Это было ослепительное зрелище: слетающиеся со всех сторон дети стихии кувыркались в небесах, выделывая немыслимые кульбиты, а потом приземлялись на специальной площадке чуть поодаль, меняли облик и уже пешком спускались к остальным.

Казалось, будто покрытая снегом долина усыпана разноцветными ягодами: здесь были и темные спелые вишни, и карминовая рябина, и сочная малина, кое-где попадались также абрикосы. Шевелюры всех оттенков красного и оранжевого еще ярче смотрелись на фоне ослепительной белизны снега и лазури неба.