Охотница за любовью - Грэхем Линн - Страница 20

– Я не разрешаю! – жестко объявил он.

– О, какие новости! Думаешь, я нуждаюсь в твоем разрешении? Дай пройти и… не надо теснить меня!

– Успокойся! – прорычал Анджело.

Флора потеряла терпение. Не хватало только, чтобы с ней обращались как с непослушным ребенком! И ведь это по его милости она оказалась в такой ситуации! Неужели он действительно думал: она останется с ним жить, зная, что он считает ее бессовестной и корыстолюбивой?

Ее боль и гнев, соединившись, произвели взрывчатую смесь. Сжав кулаки, она с размаху ударила его по плечам.

– Отойди! – крикнула Флора и с ужасом поняла, что голос ее был похож на визг.

–  Madre mia! – Анджело отступил назад, прежде чем Скиппер успел цапнуть его за щиколотку. – Что ты тут изображаешь, черт возьми!

Флора замерла, ее руки упали.

Вот это да! Кто бы подумал, что Анджело мог потерять свое прославленное хладнокровие? Казалось, сейчас он просто излучал волны гнева.

– Ты спровоцировал меня, – бросила Флора. – И ты по?прежнему стоишь у меня на дороге.

– Где я и останусь стоять, пока ты не справишься со своими нервами, со своей истерикой! – с издевкой провозгласил Анджело.

– Дай мне пройти!

С застывшим на лице презрением Анджело отступил в сторону. Скользнув мимо него, Флора начала подниматься по лестнице и едва не упала, споткнувшись о Скиппера, подвернувшегося ей под ногу. Потеряв равновесие, она схватилась за перила и тут же почувствовала на себе руки Анджело:

– Все в порядке. Я держу тебя.

Сейчас Флора не в силах была вынести даже такое невинное замечание. Она резко повернула голову:

– Но это в последний раз! Больше ты меня не удержишь! Ты действительно веришь, что я охотилась за твоими деньгами? А как ты объяснишь мой отказ взять у тебя даже пенни? Я была полностью независима, пока ты не влез в мою жизнь, да и потом продолжал вмешиваться. Зачем? Ну зачем, скажи? Почему ты просто не оставил меня в покое?

– Не надо кричать!

– Черта с два! – Когда Флора кричала, она чувствовала себя лучше, давая выход эмоциям. А может быть, смутно понимала, что, как только все закончится, она обнаружит себя посреди осколков разрушенных отношений? Ей совсем не хотелось достигать этой точки. – Ты сломал мне жизнь! – бросила она, заходя в свою комнату. Скиппер тут же нырнул под кровать и снова зарычал из своего надежного укрытия.

–  Dios mio, моя жизнь тоже перевернулась вверх дном, – бросил Анджело.

Нет, не такого ответа ожидала Флора.

– Попробуй выносить тройню, и тогда посмотрим, как ты себя будешь чувствовать! – сказала она, желая оставить за собой последнее слово.

Анджело молча смотрел на нее. Смотрел, как она подошла к постели и без сил упала на смятые простыни.

– Ты очень бледная. Тебе нужно отдохнуть, а не спорить со мной, – произнес он примирительным тоном.

Флора резко приподнялась на локтях:

– Ты сказал, что считаешь меня бесчестной особой, желающей ограбить свою маленькую племянницу. Думал, я буду прыгать от радости?

– Я просто не хотел лгать и притворяться. Когда ты захотела удочерить Маришку, твои мотивы показались мне… подозрительными, – сказал Анджело, продолжая твердо стоять на своем.

– Но, несмотря на это, ты все же спал со мной!

На высоких скулах Анджело вспыхнули красные пятна, но он не отвел глаз, отказываясь считать это поражением.

– Разве я говорил, что безгрешен? – протянул он своим низким чувственным голосом.

Флора бросила на него гневный взгляд и уткнулась лицом в подушку. Как все запутано, как ужасно все запутано! Ей хотелось кричать и плакать. Но только не у него на глазах. Из?за ее беременности он временно оказался связан с ней. Но их связь была лишь делом случая. Анджело мог до сих пор желать ее тело, желать заниматься с ней любовью, но это – все. Ничего более глубокого в его чувствах к ней не было.

Какой идиоткой надо быть, чтобы потерять бдительность и влюбиться в него! Когда она успела забыть, что почти ничего не знала о мужчинах и постоянно попадала с ними впросак? И как можно было не учесть тот факт, что она имела дело с богатым красавцем, который привык больше брать, чем отдавать?

– Оставь меня, – пробормотала Флора, не отрывая лица от подушки. – Пожалуйста…

Пальцы Анджело сжались на деревянном изголовье кровати.

– Женщины любят, когда с ними откровенны…

Флора оперлась щекой на ладонь, скосив на него глаза. Медные волосы в беспорядке рассыпались по ее плечам.

– Хочешь правду? Мы так говорим, потому что это хорошо звучит… Но нам не нравится слышать то, что мы бы не хотели, – горько усмехнулась она.

Анджело глубоко втянул в себя воздух и задержал дыхание. Костяшки его пальцев побелели от напряжения.

– У меня не было намерения причинить тебе боль…

– Хватит! – оборвала его Флора. – Намеренно или ненамеренно – какая разница? Это все равно бы случилось. У тебя были серьезные опасения, ты относился ко мне с презрением и… молчал. Я бы не поехала с тобой, если бы знала, что ты на самом деле обо мне думаешь.

– На самом деле я еще не решил, что я о тебе думаю.

Флора пожала плечами:

– Думаешь, я теперь из кожи буду лезть, чтобы заслужить твое доброе мнение? Черта с два! – с вызовом бросила она, глядя на него дерзкими зелеными глазами. – Но кое?что тебе все же следует знать. Так вот слушай – я была девственницей до нашей встречи на катере в Амстердаме. А это, как понимаешь, делает невозможным мой роман с боссом три года назад!

– Девственницей? – сдвинув брови, повторил Анджело, пристально вглядываясь в ее бледное лицо. – Я был у тебя… первым?

– К сожалению, девственницы не носят на своей груди опознавательных знаков, чтобы защитить себя от посягательств ненасытных самцов.

– Ну, вряд ли я подхожу под эту категорию. Я и подумать не мог, что ты девственница… Ты же одно время была помолвлена.

– Питер… уважал меня, – сказала Флора и сжала губы.

Анджело саркастически усмехнулся:

– Это просто его отговорка.

Флора отвела глаза. Ее бывший жених и лучший друг оставил после себя такую рану, которая до сих пор мучила ее. Она верила Питеру, так же как одно время верила своему эгоистичному отцу. И к чему это привело? Питер отступился от нее как раз тогда, когда Флора больше всего в нем нуждалась, и с тех пор она ничего о нем не слышала. И это несмотря на то, что он столько лет был значительной частью ее жизни…

Сузив глаза, Анджело пристально наблюдал за ее лицом:

– Он тебе все еще небезразличен, да?

– Он был моим лучшим другом, пока… все не кончилось.

Он нахмурился:

– Это не ответ.

– Ты же не веришь ни в какие романтические чувства. К чему тебе дальнейшие объяснения? – надменно заявила Флора.

Глаза Анджело блеснули.

– Ладно. Увидимся утром… Ты не можешь так просто уйти. Подумай о Маришке. Подумай о своем здоровье.

Он мог бы этого не говорить и не напоминать о маленькой девочке, которую Флора так любила. Если бы она ушла, это заставило бы Анджело о многом задуматься, но мысль, что ей пришлось бы оставить Маришку, разрывала ей сердце.

Словно желая от всего отгородиться, Флора уткнулась в подушку и не двигалась, пока не услышала щелчок закрывшейся двери.

Анджело, возможно, и был асом в практической жизни, но в тех чувствах, которые испытывала сейчас Флора, не было ничего практического. Она любила Анджело, а теперь должна была переступить через это, отрывая себя и от любви, и от чувственного удовлетворения. Один только взгляд на его сильную подтянутую фигуру тут же заставлял ее дрожать от желания. Избавиться от этой слабости было бы непросто.

Но самое главное – Анджело нанес ей оскорбление. Она чувствовала себя совершенно раздавленной и опустошенной.

Каким нужно быть мужчиной, чтобы поверить сплетням таблоида, а не попытаться выяснить правду самому? И почему нанятый им детектив решил представить именно этот эпизод ее жизни? Исходя из своих личных убеждений, что такое вполне возможно? И почему Питер, который любил и знал ее, тоже предпочел ей не поверить?