Личный друг Бога - Кликин Михаил Геннадьевич - Страница 19

После всех манипуляций, сообщала книга, зеркало превращается в портал, открытый для мирр. Держать при себе такое зеркало опасно, поскольку мирры могут повредить предмет, которое долгое время отражается в нем, и могут поменять местами существо и его отражение. Поэтому в книге рекомендовалось прятать зеркало в чехле, и делалась оговорка, что чехол надлежит менять каждые три дня.

С помощью мирр можно уничтожить любое существо, утверждала книга. Для этого необходимо, чтобы существо отразилось в зеркале-портале и превратилось в мирру. Затем надлежало разбить зеркало, и тогда мирра, принявшая облик существа, немедленно исчезнет, а само существо навсегда останется в зазеркалье. На Двуживущих, впрочем, магия зеркал не действовала, поэтому книга рекомендовала использовать мирр для уничтожения всевозможных чудовищ.

Далее приводились математические выкладки об эффективности такого оружия. Глеб бегло просмотрел формулы, но мало что понял – только то, что вероятность подмены отразившегося отражением зависит от множества факторов и составляет примерно 15—20%.

«Значит, – сделал вывод Глеб, – восемьдесят процентов, что я остался собой. При условии, что я действительно Одноживущий.»

Он с новым интересом глянул на занавешенное зеркало. И мирры, словно почуяв, о чем он подумал, зашумели, завозились под потолком, вновь качнули светильник, зазвенели цепью, уронили прислоненную к стене лопату.

Глеб уже не обращал на них внимания. Он, не читая, пролоснул несколько страниц, заинтересовался небольшой иллюстрацией, на которой был изображен уродливый лысый карлик. «Брауни» – была подписана картинка. Текст ниже пояснял, что брауни – домашние духи, иногда добрые, но чаще вредные. Вызвать их можно только находясь внутри помещения, магу они подчиняются с неохотой, и проку от них почти никакого…

Судя по всему, книга была пособием по магии призыва – редкой разновидности волшебства, когда боевой маг, вместо того, чтобы сражаться самому, насылал на противника всевозможных существ и сущностей…

«Демон Эдж» – вызывается в лунную ночь, продолжительность существования – девять часов; не восприимчив к огню, может парализовать противника взглядом; атакует, используя клыки и когти.

«Нага» – змея-оборотень, ядовита, плюется ядом; в человеческом облике двигается стремительно, касания ее смертельны; ее кровь разъедает оружие и доспехи; ее дыхание отравляет воздух.

«Локк» – сын земли и воды, грязевой великан, поднимается на пашне во время дождя, если трижды повторить заклинания «Призыв Сущности» и «Оживление Неживого»; не восприимчив к магии воды и к магии земли; способен замедлить передвижение противника; существует, пока не высохнет, потом рассыпается в пыль.

«Зог» – ожившая тень; ослепляет противника, но не способна причинить физический вред.

«Шелхот» – душа утопленника; поднимается со дна и утягивает пловца на дно…

Глеб листал книгу, разглядывая рисунки, бегло просматривая комментарии, не обращая внимания на магические формулы и описание заклинаний – все равно он не мог их использовать, он был воином, а не магом.

«Орхонт» – пожиратель плоти, невидимый паразит; стремительно размножается в теле жертвы.

«Го» – слепой рогатый демон, бросается на любой звук.

«Дендрод» – древесный дух, боится огня и открытых пространств.

«Ульх» – нежить; лишает жертву рассудка и обращает в бегство.

«Богоборец…»

Глеб подумал, что ошибся. Перечитал по слогам, вслух, ведя пальцем по причудливым рукописным буквам:

– Бо-го-бо-рец… – Никакой ошибки!

Он вдруг чего-то испугался, захлопнул книгу, отодвинул ее, встал, заходил по комнате.

Богоборец! В одном ряду с духами, элементалями, демонами и прочими монстрами!

Он уже привык к своему новому прозвищу, смирился, притерпелся, поверил, что он – да! действительно! – Богоборец, а как тут не поверить, если все тебя узнают, все только так тебя и называют, если на спине твоей непонятный знак, и кожа твоя – словно доспех, и сила как у быка!

Но!

В книге!

Среди нежити!..

Глеб стиснул кулаки, подхватил копье, закрутил его бешеной петлей, вонзил в бревенчатую стену, выдернул, ударил в потолок, в пол, отшвырнул стул, царапнул печную кладку, переполошил мирр.

«Не думай о белой обезьяне!..»

В груде тряпья завозился Ирт, закопал голову поглубже, буркнул что-то. И Глеб заставил себя остановиться, опустил копье, сцепил зубы, считая тяжелые удары сердца.

«Я – не Богоборец, – сказал он себе. – Да, со мной что-то случилось. Но я – это я.»

Он с опаской посмотрел на книгу.

«Не демон. Не сущность. Не дух… Человек!»

Он шагнул к столу. Потянулся к фолианту. Положил на него ладонь.

«Глеб – так меня всегда звали. И так меня зовут сейчас.»

Он решительно придвинул книгу, раскрыл ее на середине, нашел страницу, где было написано это слово – «Богоборец». Навис над ней, разбирая мелкую вязь вычурных букв.

«Богоборец» – существо, считающее себя человеком и выглядящее как человек; страдающий демон мщения – выходит из земли, гонимый чувством мести; защищен от оружия и магии, но не абсолютно; уязвим; разумен; стабилен; владеет оружием; способен обучаться. Точная методика призыва неизвестна. Предположительно, поднять Богоборца может лишь Бог, используя магию воскрешения…

Глеб перелистнул страницу и вздрогнул.

Большая иллюстрация изображала человека с какой-то круглой штуковиной над головой – не то короной, не то нимбом. Позади человека чернела яма, возле нее изогнулась петлей грунтовая дорога, а из небрежно намалеванных кустов выглядывали тщательно прорисованные морды двух упырей.

Человек шагал, не замечая опасности.

А Глеб смотрел на его лицо и не мог отвести взгляд.

Точно такое же лицо было у мирры в зеркале.

У его отражения.

У него самого…

Глеб смотрел на изображение Богоборца и видел себя.

8

Ирт проснулся перед самым рассветом. Выпутавшись из тряпья, он потянулся, сел, прислонившись спиной к холодному боку остывшей печи, протер глаза.

Глеб сидел за столом. Перед ним лежала раскрытая книга, но он в нее не смотрел. Он мял в руках медную кружку. Еще одна кружка – просто медный ком – валялась среди осколков стекла на полу.

Ирт оглядел окна – они были целы.

– Что случилось? – спросил Ирт и понял, что стекло – это разбитое зеркало. – Зачем ты его?

– Теперь я точно знаю, что я – не мирра, – Глеб поднял голову. Глаза у него были красные и опухшие – словно у вампира. – Я – монстр.

– Что? – Ирт удивился. – Ты пьяный? Где нашел выпивку? Мне оставил?

– Я трезвый… – Глеб сжал кулак, окончательно смяв кружку, швырнул ее в стену. – Я трезвый уставший монстр. Я страдающий демон мщения.

– Да что случилось-то?

– А вот посмотри, – Глеб кивнул на книгу.

Ирт подошел к столу с некоторой опаской. Он знал, что многие фолианты заряжены магией, и нужно обладать недюжинными способностями, чтобы заметить ловушку и обезвредить ее. Конечно, он уже брал эту книгу в руки, но, побоявшись, не стал ее открывать. Это сделал Глеб. И, возможно, от этого пострадал.

– И что? – Картинка на Ирта особого впечатления не произвела.

– Сходства не видишь? – Глеб положил голову на стол, повернулся лицом к недоумевающему товарищу, скосил глаза на иллюстрацию. – А?

Ирт всмотрелся в рисунок внимательней. Узнал:

– Богоборец?

– Он самый. Видимо, меня призвал бог. Но где он? И кто? Епископа больше нет, как я узнал. Неужели он вызвал меня, а потом сгинул?

Ирт поднял опрокинутый стул, сел за стол, подвинул к себе книгу, долго изучал иллюстрацию.

– Видишь в углу значок? – спросил Глеб. – Он такой же, что и у меня на спине?

– Да. Круг, звезда и глаз.

– И надпись. Видишь надпись?

– Да.

– «Creatura Deus…» Это латынь. Мертвый язык… Знаешь, что она обозначает?

– Нет.

– «Создание Божье.» Представляешь? Я – монстр. Креатура.