Жертвы обстоятельств - Ролдугина Софья Валерьевна - Страница 114

Все верно — ведь масштабы ее силы с трудом можно осознать. Но если бы хоть один из Древних прорвался бы и сломал Феникс хребет… Даже Дэриэлл не смог бы ее воскресить.

Впрочем, кое-какие травмы все же были. У Малин — перелом голени со смещением. Поющая молча сидела на полу, комкая край пончо. Глаза у нее закатились, губы побелели, но — ни одного жалобного звука. Мелисса с растерянным лицом гладила ее по голове, шепча заговор от боли, однако, к сожалению, помогало это мало.

Этне одна из тварей вырвала из спины здоровенный кусок кожи и сломала несколько ребер, но в этом случае можно было обойтись магической фиксацией переломов и заживляющим зельем. Дэйр быстро перевязал ее, даже не привлекая меня для помощи, и продолжил осмотр. Я неуверенно наклонилась к подруге, чтобы наложить облегченный вариант «заморозки», но Этна только скривилась сочувственно:

— Вали уже сама отдыхать, героиня. Вон, тебя Ксиль дожидается — чем не подушка, а… — и оперлась плечом на стену, прикрывая глаза.

Серьезнее всех пострадала Риан, вокруг которой с непроницаемыми лицами хлопотали Феникс и Джайян. Она ввязалась в сражение с очень сильным демоном, и тот хорошенько приложил ее об стену. Результат — серьезное сотрясение мозга. Дэриэлл, не слушая возражений, разогнал «помощниц» и погрузил Танцующую в лечебный сон. А потом — долго и осторожно правил все, что можно, используя дар.

Айне же, несмотря на отсутствие видимых повреждений, была очень бледна и выглядела крайне взволнованной. Некоторое время я колебалась, но потом все же подошла к ней.

— С тобой все в порядке?

Пророчица вздрогнула.

— Да… вполне, — ответила она рассеянно. — Просто… Нэй, ты помнишь о моем зароке? — я кивнула, догадываясь, к чему она клонит. — Я просто не могу подойти к Ириано. Он сейчас занят с отцом, может, следует отложить этот разговор? Но я же с ума сойду от волнения! — воскликнула она, в панике прижимая ладони к покрасневшим щекам.

Мне вдруг стало до странного весело. После того, как Дэриэлл вместе со мной в качестве ассистентки вытянул с Тантаэ буквально с того света, все остальные проблемы казались мелкими, смешными. С трудом удерживая на лице серьезное выражение, я подхватила Айне за руку и молча повела ее к Ириано, обнимающему отца, как величайшую драгоценность.

На полпути пророчица сообразила, что к чему, и встала, как вкопанная.

— Ты что, — зашептала она. — Не сейчас же… — в глазах ее мелькнула паника.

— Сейчас, сейчас, — с инквизиторскими интонациями промурлыкала я и крикнула погромче: — Ириано, Айне хочет от чистого сердца рассказать о своем отношении к вам.

Воцарилась гробовая тишина. Кажется, на нас сейчас смотрели абсолютно все — даже Тантаэ открыл глаза и повернул голову.

Ириано залился нежнейшим румянцем, который шел его зловещей физиономии не больше, чем корзинка с белыми котятами — кровожадному демону.

— Правда? — произнес он неожиданно хрипло.

Айне вырвала из моих пальцев свою руку и гневно сверкнула глазами:

— Я тебе это еще припомню! — прошипела она. И, гордо выпрямив спину, направилась к Ириано.

— Правда, — царственно кивнула пророчица. — Зарок есть зарок. Раз все живы и относительно здоровы, надо выполнять… Ириано, — голос ее смягчился. — Я отношусь к вам, как к полному идиоту. Простите.

— Что? — на лице желтоглазого кланника отразился шок.

— Как к кретину. К придурку самому настоящему, — так же спокойно подтвердила Айне.

Ириано закашлялся.

Мне стало жалко на него смотреть, тем более Тантаэ уже улыбался, да и остальные, думаю, веселились не меньше.

— Но, — она повысила голос, — думаю, у вас есть все шансы изменить мое мнение. И, слово пророчицы, этот процесс доставит массу удовольствия и вам, и мне, и, пожалуй, всем свидетелям.

— Вот как? — только и сумел вымолвить Ириано, но в глазах у него зажглись странные огоньки.

— Именно, — благосклонно улыбнулась Айне.

На моей памяти, это было самое странное признание в любви. Впрочем, чего еще ждать от пророков?

…только этот звон в ушах был слегка подозрительным, да… и темнота… Наверное, лампочки закоптились от дыма…

— … Нэй! Нэй! Боги, что с ней?! Это я сделала?!

— Не говорите глупостей, Айне. Просто действие стимулятора закончилось…

Проснулась я начисто лишенной чувства времени — и, кажется, вдобавок совести. За окном было темно, да и лампа в комнате почти не давала света. Дэриэлл дремал в кресле, закутавшись в клетчатый плед.

— Который час? — от моего сиплого шепота целитель подскочил на месте, как от вопля в ухо. Вот что шакарская чувствительность с людьми делает!

— Нэй! Ну, наконец-то очнулась, я уж думал, что придется тебя будить… радикальными методами, — искренне обрадовался он. — А что до времени… Половина шестого вечера и, между прочим, третье февраля.

Я приподнялась на локте и тряхнула болезненно тяжелой головой. Февраль-мевраль, третье-пятое… Да какая разница? А что до «проснулась»…

— Нет, — сказала я, подумав. Это показалось мне чрезвычайно забавным — таким, что глупое хихиканье едва удалось сдержать.

— Что — «нет»? — с некоторым подозрением осведомился Дэриэлл, сощуривая глаза.

— Не проснулась, — ответила я лаконично. И добавила с достоинством: — Мне надо в туалет. Только я не скажу, зачем.

Дэйр поперхнулся вдохом и закашлялся.

Я, не обращая на него ровным счетом никакого внимания, сползла с кровати. Вернувшись, недовольно нахмурилась, выхлебала залпом сначала воду из стакана на прикроватном столике, потом — из кувшина. Облизнулась, обвела комнату пристальным, ищущим взглядом, но больше воды не нашла и, грустная, забралась обратно под одеяло, с удивлением обнаружив там тело.

— Это Максимилиан, — поспешил объяснить Дэриэлл, услышав мое гневно-растерянное сопение. — Мы с Акери посоветовались и решили, что лучшим способом восстановления сил для Ксиля будет сон рядом с «точкой опоры» и…

— Сон так сон, — покладисто согласилась я и зарылась поглубже в одеяла и подушки. Постель слабо пахла ландышем, горячее плечо Ксиля под моей щекой — размятыми травами и солнцем. Уютно. Как на летней веранде… Только оладий не хватало и… — Приготовь мне утром молока, Дэйри. Я сплю.

— Найта, не надо столько спать, — забеспокоился вдруг Дэйр. Я лениво прикрыла глаза, сползая пониже и подсовывая руку по спину Ксилю. Тепло-то как… — Ты себя немного странно ведешь. Что-то случилось? — он дотронулся до моей щеки.

— Можешь считать, что в меня вселился дух, — великодушно предложила ему я и, не слушая более ничего, заснула.

Иногда я бываю ужасно упрямой. К счастью, это случается крайне редко.

Первое, что я почувствовала утром — запах молока. Кипяченого. И… кажется, сдобы с корицей.

— М-м-м, — протянула я, жмурясь, как кошка на солнце. Собственно, солнца и было в достатке — кто-то распахнул ставни настежь и лучи проникали в комнату свободно. Дэриэлл осторожно расставлял на прикроватном столике кружки с молоком, исходящим паром, и тарелочки с плюшками. — Доброе утро, Дэриэлл, — улыбка у меня, кажется, не помещалась на лице.

Целитель улыбнулся в ответ, подворачивая рукава свитера:

— Вижу, он уже отселился обратно.

— Кто? — искренне не поняла я.

— Дух, — туманно пояснил Дэйри. Ксиль вдруг заворочался у меня за спиной и сел, опираясь на подушки. Я сразу же выбросила непонятные намеки Дэриэлла из головы.

Видеть Максимилиана таким было… странно. Раньше волосы у него были не только черными, но и жесткими, а сейчас стали похожими на шелковистую паутину. Ресницы выцвели еще сильней, но, к счастью, не терялись благодаря нечеловечески светлому, до снежной белизны, оттенку кожи.

А глаза… глаза казались даже ярче. Глубокие, затягивающие, как небо поздним вечером.

Ксиль склонил голову на бок.

— Хорош? — с насмешкой спросил он, но за провокационном тоном мне послышалась легкая неуверенность.

— Конечно, — поспешила ответить я, скрывая смущение. Ну, насколько это возможно, если сидишь со смутителем в одной постели, сталкиваясь с ним коленями.