Черный Город - Гамбоа Фернандо - Страница 93

— А я даже был в этом абсолютно уверен, — сказал я, тоже вздыхая. — Да, кстати, — добавил я, поднимаясь с земли и поворачиваясь к Кассандре, — как ты меня назвала? «Безмозглый придурок»? Думаю, не стоило так сильно изощряться по части оскорблений в мой адрес.

— Я, наверное, тогда очень сильно разнервничалась, — с невинным видом произнесла Касси. — И, кроме того, это было первое, что мне пришло в голову.

— Ну да… Признаться, я так и подумал.

— Да ладно вам, хватит, — сказал профессор, с большим трудом поднимаясь на ноги и подходя к своей дочери, которая по-прежнему сжимала обрубок ствола. — Главное, что мы все живы и здоровы.

— Почти все, — поправила его Анжелика, глядя на лежащих на земле окровавленных наемников.

Клаудио подошел к одному из них и сердито пнул его в бок.

— Эти мерзавцы получили то, что заслужили.

— Безусловно, — согласился я. — Но вот что мне непонятно, — я посмотрел на неподвижное тело Соузы, — так это то, как этому мерзавцу удалось удрать от морсего. Я был уверен, что морсего убили их всех троих.

— Как видишь, не всех… — сказал профессор и развел руками. — Кстати, а как удалось удрать от них тебе самому? Явно не через то отверстие в земле, в которое ты полез в подземелье. Ты ведь, как я понял, пришел сюда совсем с другой стороны…

Мне невольно подумалось, что за последние несколько минут произошло так много событий, что я даже забыл о своих похождениях.

Рассказ об открытиях, сделанных мной в подземелье, и о моем спасительном бегстве произвел на моих друзей даже большее впечатление, чем я ожидал, и они затем в течение довольно долгого времени молчали, осмысливая услышанное.

Анжелика сразу же после нашей стычки с наемниками предложила пойти в их лагерь, где теперь никого больше не было, и забрать там все, что могло бы оказаться для нас полезным, — прежде всего оружие и лекарства. Придя туда, мы стали готовить себе еду, а пока она варилась, уселись вшестером вокруг костра, и я стал рассказывать о своих приключениях. Все остальные слушали меня, отдыхая и размышляя над тем, о чем я говорил…

— Не могу поверить… — пробормотала, нарушая затянувшееся молчание, Кассандра. Рана на ее плече уже была перевязана. — Получается, что легенда не вымысел.

Я, повернувшись к ней, увидел, что она смотрит на пламя костра и улыбается детской, от уха до уха, улыбкой.

— Какую легенду ты имеешь в виду? — спросил я.

Кассандра задумчиво посмотрела на меня и, похоже, не сразу поняла, что я не насмехаюсь над ней, а говорю серьезно.

— То есть как это какую легенду? Ну ты и даешь, Улисс! Даже ты должен был бы это знать. Я имею в виду легенду о сказочной стране Эльдорадо. Ты что, никогда о ней не слышал?

— Да нет, слышал… — кашлянув, ответил я. — Но я думал, что это всего лишь миф.

— Мы тоже раньше все так думали, — вмешался в разговор Клаудио. — Думали, что эта легенда всего лишь придумана туземцами, которые хотели, чтобы алчные испанцы и португальцы искали эту страну, а их, индейцев, не трогали. Но мы, как теперь выяснилось, ошибались!

— А ты уверен, что там и вправду так много золота? — спросил у меня профессор.

— Я оставил свой масс-спектрограф на ночном столике, — фыркнул я, скрещивая руки на груди, — однако, благодаря своим обширнейшим познаниям по части драгоценных металлов и многолетним исследованиям, посвященным…

— Ну ладно, хватит! — перебил меня профессор. — Оставь свои шуточки для какого-нибудь другого случая.

— Еще с шестнадцатого века существует легенда о том, что в бассейне Амазонки есть место, где хранится очень много золота и прочих ценностей, — сказала Кассандра. Ее голос звучал мечтательно. — Легенда, из-за которой тысячи мужчин и женщин, пытаясь найти это золото, пожертвовали своими жизнями… — Касси бросила на меня задумчивый взгляд. — А мы пятью сотнями лет позднее нашли это золото, тем самым превратив легенду в реальность и положив конец всем этим поискам…

И тут — в противовес треволнениям, связанным с золотом, — выяснилось, что не все присутствующие сейчас думают только лишь о спрятанных под землей сокровищах.

— Так ты говоришь, — неожиданно спросила у меня, с сокрушенным видом качая головой, Валерия, — что на трупе, который ты там видел, был жилет с карманами и футболка с какой-то надписью про Амазонию?

— Это был кто-то из участников вашей экспедиции?

— Доктор Гельмут… — ответила Валерия дрожащим голосом и стала тереть глаза, к которым, похоже, подступили слезы. — Морсего схватили его, когда мы спустились в подземелье.

— Я тебе искренне сочувствую, поверь мне.

Дочь профессора ничего не ответила, да и все остальные хранили почтительное молчание. Никто не знал, чтов такой момент можно было бы сказать.

На какое-то время единственным звуком, который раздавался, стало еле слышное чавканье нас шестерых, вовсю уплетающих пищу, доставшуюся нам от наемников.

— Груда черепов и костей… — пробормотал, нарушая молчание, профессор, налегающий на risotto coi funghi [72].

— Огромная груда, — кивнул я, проглотив все то, что находилось у меня во рту. — Там лежали скелеты, которым, наверное, уже по нескольку сотен лет.

— Если они лежат прямо под каменной головой, которую мы видели на большой пирамиде, то, возможно, морсего бросали трупы убитых ими людей в пасть, через которую ты вылез наружу, — предположила Касси.

— А зачем им это делать?

— Наверное, это своего рода ритуал, — сказал профессор. — Ритуал, символизирующий поедание этих трупов, перед тем как… — Кастильо запнулся, заметив, что глаза Валерии вновь наполнились слезами.

— Мне это кажется не совсем логичным, — заявила Касси, не очень-то переживавшая по поводу чувств Валерии. — Во многих древних цивилизациях люди делали человеческие жертвоприношения своим богам, но они никогда не делали их статуям и изображениям, символизирующим их самих. В этом ведь не может быть никакого смысла.

— Мне кажется, ты забываешь о том, — сказал я, поднимая брови, — что морсего, вообще-то, не люди.

— Это еще больше подтверждает мою точку зрения, — возразила Кассандра. — Им нет никакого смысла делать жертвоприношения самим себе. Тут кроется что-то другое. Какой-то скрытый смысл, который нам пока непонятен.

— Какой-то скрытый смысл, который нам пока непонятен? — насмешливым тоном переспросил я. — Ты это серьезно? Да нам пока вообще еще ничего не понятно!

— Думаю, что сеньорита Брукс права, — сказал Клаудио, решив, видимо, поддержать свою коллегу-археолога. — Внутри этой пирамиды, наверное, имеется что-то такое, чему морсего и приносят в жертву трупы убитых ими людей.

Я посмотрел на обоих археологов, засомневавшись, говорят ли они серьезно или шутят.

— Я вам уже рассказал, что там вдоль стен лежат сотни испещренных какими-то значками табличек, и они, если вы не забыли, тоже сделаны из золота. Вам что, этого мало?

— Думаю, дело тут не в этих табличках, — возразила мне Касси. — Ты уверен, что в том подземном помещении не было какой-нибудь статуи или чего-нибудь в этом роде?

— Уверен.

— А может, она там была, но ты ее попросту не заметил?

— Возможно. Я ведь тогда немножко торопился.

Мексиканка посмотрела на меня с неприкрытым раздражением.

— Не надо сейчас вот так иронизировать.

— А что я, по-твоему, должен был сказать?.. — вскинулся я. — Мне просто посчастливилось, что я едва успел унести оттуда ноги! Мне пришлось забраться на груду черепов и костей, и я чуть на поскользнулся на той маленькой каменной плите. Я даже не…

— Какой еще плите? — перебила меня Валерия, поднимая на меня свои покрасневшие глаза. — Ты ничего не говорил про какую-то там плиту.

Я, напрягая память, несколько раз моргнул. Какое значение могла иметь эта мелочь? Я, возможно, ничего о ней и не сказал, но…

— В верхней части той груды из-под костей выглядывала маленькая каменная плита, — пояснил я. — Однако, могу вас заверить, в ней не было ничего примечательного. На ней едва мог поместиться один человек.

72

Ризотто с грибами ( итал.).