Потерянный и возвращенный мир (История одного ранения) - Лурия Александр Романович - Страница 32

 Идут годы за годами. Наш герой живет в своей Казановке: теперь это уже рабочий поселок Кимовск. Кругом выросли дома трех-, четырехэтажные.

 Он по-прежнему каждое утро садится за стол и начинает писать свою повесть. В ней он хочет как можно полнее отразить свою трагедию, свою борьбу, свои надежды и разочарования.

 А борьба продолжается.

 Рана зажила давно, пятнадцать, двадцать, двадцать пять лет назад. В мозговом веществе стали образовываться рубцы, а с ними появились припадки... Мозговое вещество не восстанавливается, клетки пораженной мозговой коры не возникают снова, и он должен старательно обходить те выжженные участки мозга, которые были разрушены осколком. Обходить, чтобы другими средствами, на других путях попытаться восстановить потерянное.

 Ему мучительно хочется проснуться от этого тяжелого сна, выйти из этого безнадежного застоя мысли, покончить с этими бесконечными блужданиями в частоколе слов и в стране невоплощенных мыслей, снова оказаться в простом и ясном, легком и доступном мире.

 Но это не удается.

 Время идет — а мучения остаются теми же.

 "Да, летят месяцы, летят годы, проскочило уже более двух десятилетий, а я все по-прежнему хожу по заколдованному кругу времени и не могу прорвать  этот круг, не могу вырваться из него, чтобы вновь стать здоровым, чтобы вновь стать самим собой — со светлой памятью, с соображением...

 Здоровому никогда не понять глубину моей болезни, которую здоровый никогда не знал и не узнает, если с ним это не случилось...".

 И он возвращается к своему прошлому, он не может понять, почему мир сложился так странно, для чего нужна война, чем оправдано то, что четверть века назад он, такой молодой и способный, перед которым раскрывалось более светлое будущее, почему он потерял память, свои знания, стал таким беспомощным инвалидом, обреченным на нескончаемую борьбу — вчера, сегодня, завтра и так до конца своей жизни.

 Нет, этого нельзя понять.

 И он снова начинает бороться за то, что невозвратимо ушло, пытаясь сложить кусочки своего раздробленного мира в прежнее, теперь утерянное целое.

 И он снова возвращается к своей повести, которую он еще пишет и у которой нет конца.

 К повести о борьбе, которая не привыкла к победе, и о победе, которая не прекратила борьбы.