И. о. поместного чародея - Заболотская Мария - Страница 97

Я почувствовала, как ноги перестают повиноваться мне, и на меня накатила волна дурноты, заставившая согнуться пополам. Да уж, заклинаниями мой крестный владел так же мастерски, как и батюшка, язви в душу их обоих.

— Не стоит, не стоит приближаться к демону в столь прискорбном состоянии здоровья, — совершенно другим, медовым голоском пропел магистр Каспар и ласково похлопал меня по спине, проходя мимо.

Несколько мгновений спустя он уже склонился над неподвижным телом и с интересом потыкал пальцем куда-то наугад, не снимая перчаток.

— Ну вот, и здесь все устроилось как можно лучше, — с улыбкой сообщил он, поднимаясь. — Вам, Сальватор, секретарь в Армарике не понадобится, а нам выпадет меньше бумажной пачкотни. Демон мертв, в назидание прочим своим собратьям, пытающимся хитростью проникнуть за пределы Северных Пустошей и выдать себя за приличных подданных одного из королевств. Помилуйте, у нас и своих прытких подлецов хватает, к чему нам еще и демоны в секретарях?.. А у вас, Сальватор, добавится еще один пункт обвинения: сокрытие запрещенного в королевствах существа и пособничество ему же. Вы состряпали ему личину, вы и будете отвечать за все те гнусности, которые успело натворить это бесовское отродье. Это, между прочим, крайнее дурновкусие — брать демона себе в подручные. В каком веке вы живете, почтенный?

Я, так и не разогнувшись, присела на корточки и закрыла лицо руками. Да, жизнь моя, похоже, была спасена, но чувствовала я себя куда хуже, чем когда думала, что умру через несколько минут.

— …Нет-нет, любезнейший, — между тем говорил Каспар кому-то из своих спутников. — Такая ерунда не стоит внимания члена полномочной комиссии, уверяю вас. С останками демона пусть разбирается кто-то другой. Вот, например, наш славный юноша Констан, при чьем попустительстве заварилась эта каша. Констан, милейший, вы поняли? Возьмите эту… хм… падаль и сожгите где-нибудь на окраине. И не нужно этого кислого лица, мы с вами, молодой человек, по-моему, все обсудили и решили, что пререкаться не в ваших интересах.

Тут я почувствовала некоторое волнение, а затем блеснул слабый лучик надежды. Магистр Каспар никогда не принимал решения по мимолетному велению души, в этом я убедилась лично. Может быть, он и впрямь считал, что заниматься столь грязной работой чародеи не должны, а может быть… может быть, он все же был не самым плохим человеком.

Я уставилась на своего ученика, стараясь не пропустить ни одного его движения, которое могло бы указывать на то, что мои догадки верны, но приходилось вести себя так, чтобы не вызвать подозрения у прочих.

Констан многому научился за последние дни; молча, с непроницаемым лицом он взвалил себе на плечи Виро, предварительно завернув того в тряпку, ранее бывшую парадной гардиной зала ратуши. Я так и не смогла разглядеть, что же случилось с секретарем после того, как заклинание подействовало. Ученик, не оглядываясь, пошел к выходу, и горожане с опаской расступились, творя всяческие отворотные жесты. Вряд ли кто-то из них знал, каким образом может навредить порядочному человеку мертвый демон, но привычно предполагали худшее.

Я невольно посочувствовала эсвордцам. За последний год их кругозор расширился до болезненных пределов, на зависть прочим жителям провинциальных городишек — если бы, конечно, кому-то пришло в голову завидовать близкому знакомству с кровососущей змеей, волкодлаком, лжечародейкой, лжечиновником и Крестом Освальда, отягощенным возникновением хаотического портала. Я не удивилась бы, если бы эсвордцы после всего этого сожгли бы свои дома, посыпали пепелища солью и переехали жить к своим родственникам, чтобы в глубокой старости рассказывать внукам про ужасные и невероятные события, свидетелями которых они стали.

На секунду мне показалось, что Констан все-таки обернулся и быстро улыбнулся мне, но я уже не могла понять, что мне мерещится, а что, к сожалению, происходит на самом деле.

Каспар вышел в центр зала и развел руками, как лицедей, объявляющий перерыв между актами или поясняющий, что зрителям довелось увидеть самую захватывающую историю на свете:

— Почтенные горожане, уже наступила поздняя ночь, и я бы советовал нам всем немного отдохнуть перед завтрашним днем. Я, как глава полномочной комиссии Лиги Чародеев, обещаю вам, что расследование начнется незамедлительно. Преступник будет примерно наказан после заседания Трибунала, а до того мы с вами проясним обстоятельства этого запутанного и возмутительного дела, дабы ни один пострадавший не остался без компенсации, ни один злоумышленник — без наказания и ни один достойный эсвордец, боровшийся с беззаконием любыми способами, не остался бы в безвестности.

Магистр Каспар был обаятельнейшим пройдохой, и даже жители Эсворда, которым теперь полагалось скептически относиться к словам чародеев, захлопали в ладоши и принялись славить Лигу. Бургомистр, наконец-то решившийся преодолеть незримую границу между чародеями и простыми людьми, суетливо подкатился к Каспару и принялся сбивчиво приглашать в свой дом магов-спасителей. Взгляд у него при этом был совершенно потерянный и отчаявшийся. «Вы-то хоть настоящие?» — явно вертелось на языке у бедняги, которому за последнее время совершенно заморочили голову.

Каспар со всей любезностью согласился принять это предложение, явно понимая, что более мягких перин и сытного стола в городе не сыщешь.

— А что же касается… э-э-э… злоумышленника? — нервно произнес бургомистр, косясь на Сальватора, который словно окаменел.

— О, не волнуйтесь, господин Пруст! — Каспар широко улыбнулся. — Теперь ему некуда деваться, и он это хорошо понимает. Господа магистры Морис и Луций, наденьте кандалы на магистра Сальватора! Надеюсь, в вашем замечательном городе есть тюрьма, где этот злоумышленник сможет отдохнуть перед дорогой в Изгард? Разумеется, охранять его будут члены комиссии, так что вам не придется волноваться, почтенный господин Пруст. Кандалы конечно же сделаны из особого материала, обезвреживающего даже самого злокозненного мага…

Не нужно было знать о чародеях много, чтобы понять — это было из ряда вон выходящее и унизительное для любого чародея действо, наблюдение за которым заставляло магистра Каспара лучиться от счастья. Глаза Сальватора на мгновение вспыхнули гневом, когда он услышал о кандалах, но тут же вновь погасли, и он безропотно позволил себя заковать.

Я же изо всех сил пыталась понять, что же чувствую после всего случившегося, и не понимала. Мне просто хотелось оказаться где-то далеко-далеко, забыв о происшедшем навсегда. От одной мысли, что с Теннонтом-Сальватором меня что-то связывает и узы эти не разорвет и приговор Трибунала, на меня накатывала тошнотворная тоска. Истина стала жесточайшим разочарованием не только для него.

— Ну вот и закончилась эта ужасная ночь. — Мои плечи обняла изящная рука Каспара, затянутая в серый бархат, и я ощутила аромат каких-то южных трав. — Нам всем следует немного отдохнуть, чтобы завтра восстанавливать справедливость на свежую голову. Это куда более хлопотное дело, чем простая победа над врагом, дорогая моя крестница. Ты к тому же и выглядишь неважно. С этим нужно что-то делать. Люди предпочитают героев в сияющих доспехах. Или, по меньшей мере, с чистым и целым лицом. А мы ведь хотим, чтобы ты стала героем этой истории, не так ли?

— Героем? — хмуро повторила я.

— А выбор-то у тебя невелик. — Он заглянул мне в глаза, и я перевела взгляд на Теннонта, лицо которого исказилось при виде того, как Каспар обнимает меня. — В таких историях все причастные впоследствии оказываются либо героями, либо злодеями. Лиге, кстати, куда проще считать Каррен Брогардиус злодейкой, ибо всем было бы куда спокойнее, если бы ты сейчас отправилась в Армарику вместе со своим деятельным батюшкой, как его сообщница…

Я стиснула зубы, потому что сама считала именно так.

— …но тебе повезло не только с исступленно любящим отцом, готовым на любое преступление ради воссоединения с дочерью, но и с крестным, который не столь любвеобилен, но по-своему тоже желает тебе добра. Поэтому завтра город узнает, что ты боролась за спокойствие и процветание эсвордцев, не щадя себя. А родителей не выбирают, это всем известно.