Американская звезда - Коллинз Джеки - Страница 36

– Он звонил тебе много раз. И твои родители сказали, что ты не желаешь говорить с ним.

– Но это же они так сказали – не я. Пожалуйста, Джои, расскажи, что и как все случилось.

– Его сводный братишка заболел воспалением легких. Док Шеппард отказался его лечить, поэтому они отвезли его в Рипли, к другому доктору, и малыш умер там в больнице.

– О Господи, как это ужасно! – Да.

– А где сам Ник? Я должна с ним увидеться.

– Он больше не будет учиться.

– Почему?

– Его вышвырнули из-за твоего поклонника.

– Ты хочешь сказать, исключили из школы?

– Да. Браунинги не хотели, чтобы он был здесь, и нажали на все кнопки. И к тому же он разбил надпись над дверью дока Шеппарда, да еще поклялся выпустить кишки из старого трясуна.

– Поклялся?

– Да, и Синдра была с ним. Старый потаскун вызвал шерифа. Ник ночь провел в каталажке. Синдра хотела быть там с ним, но я все же уговорил ее, что это не самое умное решение.

– А где он сейчас? – спросила она, думая о том, что ему пришлось пережить.

– Работает полную смену на заправке. Старик Браунинг хотел и этому помешать, но Джордж не подчинился. Если бы Браунинги могли, они вообще выжили бы его из города.

– Ты можешь меня к нему отвезти?

– Конечно, но если нас там застукают, выйдут большие неприятности.

– Не говори мне о неприятностях.

– О'кей. Через пять минут жду тебя на стоянке.

– Буду.

– И ничего не говори своей болтливой подружке. Она очень связана со Стоком и его дружками.

– Понимаю.

Лорен побежала к своему шкафчику, схватила сумку и жакет. Сбегая с лестницы, она столкнулась со Стоком и его всегдашними поклонниками. Глаза их встретились. Все молчали.

– Э… привет, – сказала она, стараясь как-то выйти из неловкого положения.

Сток сжал челюсти, глаза его сверкнули, рука потянулась к ширинке, а затем он прошел мимо, словно она вообще не существовала на свете.

«Ну и ладно. Если ты хочешь таких отношений, Сток Браунинг, я вполне могу это пережить».

Джои ждал ее у парковки, заводя мотоцикл.

– Влезай, – сказал он. – Надо торопиться, прежде чем нас застукают.

Она вскочила сзади, и они помчались. Ее не заботили последствия. Она ехала к Нику, она хотела с ним увидеться, и только это имело значение.

24

– Спасибо, миленький, – у женщины в серебристо-сером «кадиллаке» были огромные груди, которые так и выпирали из розового свитера. За эту неделю она дважды приезжала заправляться, хотя необходимости не было, в этот раз он даже перелил галлона три лишку.

Ник неспешно обошел автомобиль.

– Может, мне посмотреть, как у вас там с маслом и водой?

– Ну почему же нет, миленький?

Пока он возился под капотом, она рассматривала себя в блестящей серебряной пудренице. Сначала женщина внимательно рассмотрела глаза с густо накрашенными ресницами и подведенные черным. Затем нос – о. тут требовалось побольше пудры. И наконец – губы, полные, чувственные губы, блестящие от помады и готовые ко всему. У нее были длинные рыжеватые волосы, одета она была в меховое пальто, которое едва прикрывало выдающуюся, обтянутую свитером грудь. Она была старая. По крайней мере, лет тридцать. Ник мастерски определял возраст женщин.

– Это кто такая? – спросил он у Джорджа в первый же раз, как она приехала.

– Никогда не видел раньше, – сказал Джордж, жуя табак, – на табличке иллинойский номер, наверное, кого-нибудь навещает.

– У вас здесь есть уборка? – спросила женщина, захлопывая пудреницу.

– Что есть?

– Комната для девочек. Он показал куда идти.

И она вышла из автомобиля.

Женщина была высокая – по счастью, подумал Ник, потому что, имея такую грудь, она не смогла бы подняться, упав на живот.

Меховое пальто доставало только до бедер. Под ним была короткая юбка и высокие, до бедер, замшевые сапоги.

– Вы здешняя? – спросил он, зная, что она приезжая. Она облизала губы:

– Я на пути к цивилизации. Остановилась здесь на неделю у сестры.

– Поразвлечься? – И ему сразу же захотелось дать себе тумака. Что за дурацкий вопрос? Неужели в Босвелле можно поразвлечься?

Она, не спеша, оглядела его – ее соблазнительные глаза обшарили его с головы до пяток.

– Нет, – сказала она и запрыгала в дамскую комнату. Джордж заговорщически подмигнул.

– А она с тобой не прочь, парень. Будь начеку. Видел эти буфера? Я бы и сам того… – Джордж причмокнул и хохотнул.

Несколько недель назад, подумал Ник, эту женщину можно было бы попытаться уложить, но сейчас… зачем ему? Его интересовало только одно – побольше заработать, как можно больше. Как только у него будет пять сотен, он удерет из этой вонючей дыры.

На переднем сиденье женщина оставила раскрытую сумку. Из нее высовывался бумажник, набитый купюрами. Когда она вернулась, он сказал:

– Не стоит так оставлять сумку – могут быть неприятности.

– Но так было всю мою жизнь, – и улыбаясь: – Как с моим маслом?

– Прекрасно!

– У меня все в порядке?

– Все, абсолютно.

Она подала ему кредитную карточку, он проштемпелевал «Джинивьев Роуз». Он успел заметить обручальное кольцо на руке – толстый обруч, усыпанный бриллиантами.

– А вы откуда? – спросил он, пока она расписывалась.

– Из Чикаго. Был там когда-нибудь?

– Нет. У меня дружок оттуда. Его отец был полицейским. – И опять глупо. Иисусе! Что это с ним сегодня?

– Полицейский, да? Ненавижу полицейских. – Она сунула ему пятидолларовую бумажку на чай и молча отъехала.

– Эй, она мне пятерку дала, – сказал он Джорджу.

– Вставь ее в рюмочку, – ответил Джордж, – потому что это в первый и последний раз тебе столько дали.

– Ага, – он пошел в туалетную комнату, вдохнул в себя воздух. Еще пахло ее духами. Он сбрызнул лицо холодной водой и опять посмотрел в треснувшее зеркало. Джордж говорил, что не стоит того, чтоб тратиться на новое. Он вгляделся внимательно и легонько дотронулся до носа. Он теперь был не такой, как прежде, и никогда не будет прежним, но выглядел не очень плохо. Не такой прямой, как раньше, немного изогнутый и придает ему довольно свирепый вид. Но лицо от этого приобрело выражение твердости, и он определенно теперь выглядит старше семнадцати лет. Бетти Харрис сказала, что сломанный нос делал его мужественнее, этой силы раньше в лице не было.

Может быть, и так, но он не уверен.

– А когда ты станешь знаменитым, ты сможешь его выправить, – добавила она.

«Знаменитым!» Как дерьмовски прекрасно это звучит. Ведь такие слова из уст Бетти – настоящий комплимент.

И оказалось, что Б, етти Харрис стала единственным человеком, которому он верил. Теперь, когда ему не надо было ходить в школу, он делил свое время пополам: часть дня для денег, часть для удовольствия. И долгие сидения с Бетти были агонией пополам со счастьем. Ничто еще не давало ему такого наслаждения, как игра. С тринадцати лет главной приманкой для него был секс, но после того, как он был с Лорен, просто секс, без мысли и чувства, его не так привлекал, поэтому всю свою энергию он теперь отдавал тем ролям, которые Бетти позволяла ему играть. Особенно ему нравился Гамлет, а также роль Стэнли в пьесе «Трамвай «Желание». О да, он действительно мог отдаваться этому всецело, все эмоции, все движения души – этим в высшей степени сложным характерам.

Он производил на Бетти впечатление. Она постоянно его хвалила, и ее одобрение очень помогало ему держаться. Когда его бросили в каталажку, после того как он накатавасил с доктором Шеппардом, Бетти внесла за него залог, и его выпустили. Его обвинили в порче личного имущества. Будь его воля, он бы вообще послал этого старого седовласого гнома отсюда в вечность: если бы не старик, Льюк мог бы выжить.

После внезапно пережитого потрясения Арета Мэй вновь обрела свой привычный стоицизм. Для Примо все было безразлично – Льюк для него ничего не значил. Синдра ходила печальная. А Харлан был безутешен. Каждую ночь Ник слышал, как мальчик рыдает, пока не заснет. Несколько раз Синдра брала его к себе в постель, и утешала его, и рассказывала разные разности, и пела ему. Иногда включался Ник. Они образовали тройственный союз. И первый раз после того, как мать умерла, Ник чувствовал, что у него есть семья.