Поэзия английского романтизма XIX века - Байрон Джордж Гордон - Страница 132

132

Апрель 1819

Ода Праздности

Перевод Е. Витковского

[534]

I Трех человек увидел я однажды В рассветной грезе, — все они прошли Передо мной, и облачен был каждый В сандальи и хитоны до земли, — Фигуры, что на мраморную вазу Нанесены, — они прошли кругом И вновь пришли в порядке регулярном, Дотоле мной не виданы ни разу И странны мне, — так часто незнаком Бывает скульптор с ремеслом гончарным. II Но отчего, таинственные тени, Не опознала вас моя душа? Затем ли, чтоб чредою наваждений Скользили мимо вы, не разреша Меня от сна? — Стоял дремотный час, И Праздность без услады и без боли Вливалась в ощущения мои; Я цепенел, и пульс мой тихо гас, — Зачем пришли вы и не дали воли Остаться мне в моем небытии? III Да, в третий раз приблизились они — О, для чего? Мне виделось в дурмане Сонливом, что душа моя сродни Цветами изукрашенной поляне, Висел туман, по сладостным слезам Упасть на землю не было дано; Сминало рамой листья винограда Открытое в весенний сад окно, — О тени! Слез моих не видеть вам! Ступайте прочь, свиданья длить не надо! IV На миг оборотясь, опять ушла Фигур неторопливых вереница, — И мне хотелось обрести крыла, Лететь за ними — я узнал их лица: Любовь ступала первою из них, Затем Тщеславье мерной шло походкой, Отмеченное бледностью чела, — И третья шла, чей шаг был мягок, тих — Я знался с нею, с девою некроткой — И то сама Поэзия была. V Они ушли — мне крыльев не хватало… Ушла Любовь, — на что тебе она? Тщеславие? — Оно берет начало В безумии, и суть его бедна. Поэзия? — Отрады нет в тебе, Какую в полднях склонен усмотреть я И в вечерах, в которых брезжит сон, — Я покорился бы такой судьбе, Но как суметь вернуться в те столетья, Когда Мамоной не был мир пленен? VI Прощайте! Вам не пробудить меня, Почиющего на цветочном ложе, — Мне похвалами не прожить и дня, Что получает баловень пригожий, — Пройди, видений строй благообразный, Останься лишь увиденным во сне Орнаментом античного сосуда; Оставьте гений мой в дремоте праздной, Исчезните, фантомы, прочь отсюда И больше не тревожьтесь обо мне!

Май 1819

Ода соловью

Перевод Е. Витковского

[535]

I От боли сердце замереть готово, И разум — на пороге забытья, Как будто пью настой болиголова, Как будто в Лету погружаюсь я; Нет, я не завистью к тебе томим, Но переполнен счастьем твой напев, — И внемлю, легкокрылая Дриада, Мелодиям твоим, Теснящимся средь буковых дерев, Среди теней полуночного сада. II О, если бы хотя глоток вина Из глубины заветного подвала, Где сладость южных стран сохранена — Веселье, танец, песня, звон кимвала; О, если б кубок чистой Иппокрены, [536] Искрящийся, наполненный до края, О, если б эти чистые уста В оправе алой пены Испить, уйти, от счастья замирая, Туда, к тебе, где тишь и темнота. III Уйти во тьму, угаснуть без остатка, Не знать о том, чего не знаешь ты, О мире, где волненье, лихорадка, Стенанья, жалобы земной тщеты; Где седина касается волос, Где юность иссыхает от невзгод, Где каждый помысел — родник печали, Что полон тяжких слез; Где красота не доле дня живет И где любовь навеки развенчали. IV Но прочь! Меня умчали в твой приют Не леопарды Вакховой квадриги [537], — Меня крыла Поэзии несут, Сорвав земного разума вериги, — Я здесь, я здесь! Кругом царит прохлада, Луна торжественно взирает с трона В сопровожденье свиты звездных фей; Но темен сумрак сада; Лишь ветерок, чуть вея с небосклона, Доносит отсветы во мрак ветвей. V Цветы у ног ночною тьмой объяты, И полночь благовонная нежна, Но внятны все живые ароматы, Которые в урочный час луна Дарит деревьям, травам и цветам, Шиповнику, что полон сладких грез, И скрывшимся среди листвы и терний, Уснувшим здесь и там, Соцветьям мускусных, весенних роз, Влекущих мошкару порой вечерней. VI Я в Смерть бывал мучительно влюблен, Когда во мраке слушал это пенье, Я даровал ей тысячи имен, Стихи о ней слагая в упоенье; Быть может, для нее настали сроки, И мне пора с земли уйти покорно, В то время, как возносишь ты во тьму Свой реквием высокий, — Ты будешь петь, а я под слоем дерна Внимать уже не буду ничему. вернуться

534

Ода праздности. — Опубликована в 1848 году. В одном из писем в марте 1819 года Китс писал: «В это утро у меня своего рода ленивое и крайне беззаботное настроение; я тоскую после одной-двух строф Томпсонова «За?мка праздности». Мои страсти спят из-за того, что я продремал примерно до 11-ти, и почувствовал сильную слабость, и был в трех шагах от обморока, — если бы у меня были зубы из жемчуга и дыхание лилейное, я назвал бы это истомой, но поскольку я — это только я, я должен назвать это ленью. […] Поэзия, Честолюбие, Любовь — лики их беспечальны; вот они проходили мимо меня: они скорее напоминают фигуры на греческой вазе — мужскую и две женские; не видимые никому, кроме меня. Это — единственное счастье, и это редкий пример превосходства всепобеждающего духа».

Порядок строф в издании 1848 года (посмертном) был следующим: строфа 111 помещена предпоследней, как пронумеровано в копии, использованной для издания, однако порядок самих строф там был таков: 1, 2, 5, 6. 4, 3. По-видимому, таков был первоначальный порядок… Нынешний — реконструкция текстологов. По всей вероятности, три появления трех фигур следует понимать следующим образом: «Утро» (строфа 1), «Зрелый час» (строфа 2), «Полдень» (строфа 3) — это разные возрасты, начиная с детства.

вернуться

535

Ода соловью. — Опубликована впервые в «Анналах изящных искусств» в июле 1819 года. Если в других одах (в «Оде Меланхолии», в частности, Китс обращается к читателю (к некоему «ты»), говоря ему о меланхолии, то здесь он обращается к соловью, говоря «ты» — ему. Уже в самом слове «соловей» (nightigale) заключено слово «ночь» (night), поэтому английскому читателю в большей мере, чем русскому, ясно, что эта ода — ноктюрн. Для Китса характерен в этой оде своеобразный «подхват» слова из строфы в строфу.

вернуться

536

О, если б кубок чистой Иппокрены… — Имеется в виду ключ на вершине горного хребта Геликон в Беотии, который, по преданию, появился от удара копыта Пегаса и обладал чудесным свойством вдохновлять поэтов. В данном случае «кубок Иппокрены» — кубок вина.

вернуться

537

Не леопарды Вакховой квадриги… — То есть не на колеснице бога вина Вакха (в которую, по античной легенде, запрягаются леопарды) устремляюсь я к тебе, а на крыльях Поэзии.