Поэзия английского романтизма XIX века - Байрон Джордж Гордон - Страница 32

32

1817

Похоронная песнь Мак-Криммона

Перевод С. Петрова

[99]

На борт стяг волшебный Мак-Лауда взяли. Гребцы на местах, корабли на отчале. Палаш и секира сверкают на воле, И песню Мак-Криммон завел о недоле: «Прощайте, утесы в бурунах и пене! Прощайте, лощины, где бродят олени! Прощайте же, озеро, речка и поле! Мак-Криммон сюда не воротится боле. Прощайте вы, сонные Квиллена тучи И ясные очи, чьи слезы так жгучи! Прощайте, о вымыслы бардов! В недоле Мак-Криммону с вами не свидеться боле. Мне бэнши стенанием смерть предрекает. Мой плащ, словно саван, меня облекает. Но сердце не дрогнет от скорби и боли, Хоть мне не вернуться на родину боле. И будут Мак-Криммона слышать стенанья Все гэлы-изгнанники в миг расставанья. Отчизна! Прощаюсь с тобой поневоле, Возврата ж… возврата не будет мне боле. Не будет во веки веков мне возврата! Не будет во веки веков мне возврата! Не будет во веки веков мне возврата! Мак-Лауд вернется, Мак-Криммон умрет!»

1818

Битва при Земпахе

Перевод Ю. Петрова

[100]

Роились пчелы в этот год На наших липах так, Что в селах толковал народ, — Мол, где-то близко враг. Мы вниз глядим и видим дым — Горят и лес и дол: Туда эрцгерцог Леопольд Войска свои привел. Австрийцы знатные твердят: «Швейцарцев перебьем! И стар и млад — все канут в ад, Покончим с мужичьем!..» Поет труба, ведет тропа От Лиммата-реки, Держа ряды, идут, горды, Австрийские полки. «Вы, господа, пришли сюда Повергнуть горы в прах, Но невдомек вам, что беда Настигнет вас в горах! И прежде, чем затеять бой, Покайтесь во грехах: В Гельвеции легко с душой Расстаться впопыхах». «Но где же нам попа найти, Чтоб наши души спас?» «Швейцарский поп уже в пути, Он выслушает вас. В стальную ризу облачен И властью облечен, Он вам отпустит все грехи Секирой и мечом!..» Был колос от росы тяжел, И жатва шла окрест, И Хазенштайн [101]сюда пришел, Властитель здешних мест; Люцернский с ним пришел отряд, Готов для ратных дел, Бойцы отважны, и назад Никто не поглядел. С насмешкой молвил он: «Мала, О герцог, ваша рать, И с вами — господу хвала! — Не страшно воевать…» [102] «Ты — Заячья Душа, ты — трус, Ты — дичь, ты — наш обед!..» «Вам не важна на дичь цена?» — Спросил он их в ответ. Сияют ленты шишаков, Австрийский сомкнут строй, Носы дворянских башмаков Насыпаны горой. [103] Смеются чужеземцы: «Есть Пожива для копья! Но эта месть, увы, не в честь — Ведь мало мужичья…» Конфедераты в этот миг Молились богу вслух, Он в небе радугу воздвиг И укрепил их дух. И крови ток сильней стократ, И доблесть высока, И ринулся Конфедерат На конные войска! И рыкнул Лев [104], рассвирепев, И конница пошла, Со свистом свой взметнули гнев Ядро, копье, стрела. Увлечена игрой слепой Орава топоров — И ветки падали щепой На травяной покров. Но рать австрийская стоит, Густа щетина пик, И рассердился Винкельрид, Воинственный мужик: «Меня в деревне ждет жена И малый сын зовет, Да не забудет их страна! — А я пойду вперед. Дворяне с копьями тверды, Но, вопреки копью, Я вражьи сокрушу ряды И путь своим пробью!..» И Винкельрид, рванувшись в бой, Ударив, как таран, Обламывал самим собой Оружие дворян. Пять дротиков пронзили шлем, И шесть — в его боку, Но вражий он прорвал заслон И умер на бегу. И гордый Лев поник, узрев, Как грозен патриот: Он, рабство кровью одолев, Освободил народ… Туда, в проломленную брешь, Ворвался весь отряд: «Мечом, ножом — руби и режь,  Круши дворян подряд!..» И Лев издал уже не рык, А вой, страшась врага, И разъяренный Горный Бык [105] Вонзил в него рога. Потерян стяг, потерян щит Под Земпахом — и вот Пол монастырский весь трещит От беглецов-господ. Был Леопольд из смельчаков, Хранивших гордый вид, Но он пошел на мужиков, И ими был убит. …Спросила телка у быка: «Я ль не права, что зла? Чужая знать издалека Доить меня пришла». Один удар рогов в живот, Один удар копыт — Кишки распороты, и вот В могиле рыцарь спит!.. …Австрийский дворянин от нас Бежал, оставив бой, Но прибыл он в недобрый час К стихии голубой. Он и слуга его, солдат, За то, чтоб сесть в челнок, Ван Роту [106], рыбаку, сулят И рай и кошелек. Тот, чуя выгоду свою, Поплыл на этот зов, Причалил к берегу ладью И принял беглецов. А дворянин, пока Ван Рот Прибой одолевал, Кивнул солдату, чтобы тот Бил в спину, наповал. Нож выхвачен, но смерти день Для парня был далек: Он, на воде увидев тень, Перевернул челнок. Веслом их оглушил, пока Они пытались всплыть: «Ну, пейте вволю! Рыбака Вовек вам не убить! Двух рыб поймал сегодня я, Добыча хороша: Немало стоит чешуя, А мясо — ни гроша!..» …Меж тем гонец пришел, дрожа, В австрийский край, домой: «Ах, злые вести, госпожа! Убит хозяин мой. Была под Земпахом война, И пал он на войне…» «О, боже! — вскрикнула она. — Дай силы выжить мне!..» Воспел раздор долин и гор Швейцарский бард один — Альберт Башмачник [107]звался он, Люцернский гражданин. И он, сдается, весел был, Когда восславить мог Кровавый берег, где явил Нам свет и милость бог. вернуться

99

Похоронная песнь Мак-Кримона. — Дата первой публикации с достаточной точностью не установлена.

вернуться

100

Битва при Земпахе. — Впервые опубликовано в одном из поздних переизданий «Песен шотландской границы». Битва при Земпахе — произошла 9 июля 1386 г. между войсками австрийского эрцгерцога Леопольда и народным ополчением нескольких швейцарских кантонов. Войска эрцгерцога были наголову разбиты.

вернуться

101

Хазенштайн— буквально: «заячий камень» (нем.);отсюда — игра слов через две строфы.

вернуться

102

И с вами — господу хвала! // — Не страшно воевать… — Соотношение сил было таким: австрийцев — шесть тысяч всадников и пехоты, а швейцарцев — тысяча четыреста человек пешего ополчения.

вернуться

103

Носы дворянских башмаков // Насыпаны горой. — Перед битвой рыцари иногда отрубали носы башмаков, чудовищно загнутые по тогдашней моде и мешавшие двигаться.

вернуться

104

Лев. — Намек на «Лео» (имя эрцгерцога Леопольда).

вернуться

105

Горный Бык— прозвище и герб швейцарского кантона Ури.

вернуться

106

Ван Рот. — Оскорбительное прозвище голландцев, буквально: «Фон Дерьмо».

вернуться

107

Альберт Башмачник— знаменитый швейцарский мейстерзингер Альберт Чуди.