Поэзия английского романтизма XIX века - Байрон Джордж Гордон - Страница 81

81

1806

Лохнагар

Перевод А. Сергеева

[293]

Пусть в этом уютном саду по тропинке Меж розами бродит избранник судьбы! Верните мне горы, где дремлют снежинки И мощно стихии встают на дыбы. Священны вершин каледонских громады, [294] Любовь и свободу сулящие в дар; Ручьи там не плещут, но бьют водопады, Спадая в ущелье твое, Лохнагар. Не там ли блуждал я в шотландском берете И с клетчатым пледом на детских плечах; Не там ли в сосновом бору на рассвете Вверялся преданьям о давних вождях? Я брел и не мыслил сворачивать к дому, Пока не кончался заката пожар, И путь открывался светилу ночному Над сумрачной кручей твоей, Лохнагар. «О тени усопших! Не вы ль надо мною Скликались, затеяв с грозою игру?» Конечно! То с пением мчатся герои, Ликуя, гарцуют на горном ветру. Все глубже зимы ледяное дыханье, И праотцев хор — это грома удар, И в тучах рисуются их очертанья, — Им весело в бурях твоих, Лохнагар! «Могли ли вы ждать, что порыв ваш бесплоден, Что рок вашу храбрость на гибель обрек?» Ах, все вы погибли в бою за Куллоден [295], Победа не вам присудила венок. Но слава достойных найдет и в могиле: Ваш прах упокоил в пещерах Бремар, Волынщик и дудочник вас не забыли, Речей ваших отзвук хранит Лохнагар. Увы! Я покинул обитель свободы; Но голые скалы без трав и цветов Досель мне милей укрощенной природы И мирных красот альбионских садов. Давно мы в разлуке, но сердце поныне Во власти унылых таинственных чар. О, вновь бы брести мне по дикой долине К тебе, величавый седой Лохнагар!

1806

«Когда б я мог в морях пустынных…»

Перевод В. Левика

[296]

Когда б я мог в морях пустынных Блуждать, опасностью шутя, Жить на горах, в лесах, в долинах, Как беззаботное дитя, Душой, рожденной для свободы, Сменить наперекор всему На первобытный рай природы Надменной Англии тюрьму! Дай мне, Судьба, в густых дубравах Забыть рабов, забыть вельмож, Лакеев и льстецов лукавых, Цивилизованную ложь, — Дай мне над грозным океаном Бродить среди угрюмых скал, Где, не знаком еще с обманом, Любил я, верил и мечтал. Я мало жил, но сердцу ясно, Что мир мне чужд, как миру я. Ищу, гляжу во тьму — напрасно! — Он скрыт, порог небытия. Я спал и видел жизнь иную, Мне снилось: вот он, счастья ключ! Зачем открыл мне ложь земную Твой, Правда, ненавистный луч! Любил я — где мои богини? Друзья — друзей пропал и след. Тоскует сердце, как в пустыне, Где путнику надежды нет. Порою боль души глухую Смирит вино на краткий срок, И смех мой весел, я пирую, Но сердцем — сердцем одинок. Как скучно слушать за стаканом Того, кто нам ни друг, ни враг, Кто приведен богатством, саном В толпу безумцев и гуляк. О, где же, где надежный, верный Кружок друзей найти б я мог? На что мне праздник лицемерный, Веселья ложного предлог! А ты, о Женщина, не ты ли Источник Жизни, Счастья, Сил! Но я — все чувства так остыли! — Твою улыбку разлюбил. Без сожалений свет мишурный Сменил бы я на мир другой, Чтоб на груди стихии бурной Желанный обрести покой. Туда, к великому безлюдью! Я к людям злобы не таю, По дух мой дышит полной грудью Лишь в диком, сумрачном краю. О, если б из юдоли тесной, Как голубь в теплый мир гнезда, Уйти, взлететь в простор небесный, Забыв земное навсегда!

1807

Строки, написанные под вязом

на кладбище в Гарроу

Перевод А. Блока

[297]

Места родимые! Здесь ветви вздохов полны, С безоблачных небес струятся ветра волны: Я мыслю, одинок, о том, как здесь бродил По дерну свежему я с тем, кого любил, И с теми, кто сейчас, как я, —  за синей далью, — Быть может, вспоминал прошедшее с печалью: О, только б видеть вас, извилины холмов! Любить безмерно вас я все еще готов; Плакучий вяз! Ложась под твой шатер укромный, Я часто размышлял в час сумеречно-скромный: По старой памяти склоняюсь под тобой, Но, ах! уже мечты бывалой нет со мной; И ветви, простонав под ветром — пред ненастьем, — Зовут меня вздохнуть над отсиявшим счастьем, И шепчут, мнится мне, дрожащие листы: «Помедли, отдохни, прости, мой друг, и ты!» Но охладит судьба души моей волненье, Заботам и страстям пошлет успокоенье, Так часто думал я, — пусть близкий смертный час Судьба мне усладит, когда огонь погас; И в келью тесную, иль в узкую могилу — Хочу я сердце скрыть, что медлить здесь любило; С мечтою страстной мне отрадно умирать, В излюбленных местах мне сладко почивать; Уснуть навеки там, где все мечты кипели, На вечный отдых лечь у детской колыбели; Навеки отдохнуть под пологом ветвей, Под дерном, где, резвясь, вставало утро дней; Окутаться землей на родине, мне милой, Смешаться с нею там, где грусть моя бродила; И пусть благословят — знакомые листы, Пусть плачут надо мной — друзья моей мечты; О, только те, кто был мне дорог в дни былые, — И пусть меня вовек не вспомнят остальные. вернуться

293

Лохнагар. — Написано, по всей вероятности, в 1806 году, опубликовано также в сборнике «Часы досуга».

Лохнагар(Лэчин-и-Гэр — в английском чтении, Лох-на-гар — в кельтском чтении) — горная вершина в северной Шотландии.

вернуться

294

Вершин каледонских громады. — Каледония — древнее название Шотландии.

вернуться

295

Куллоден. — В апреле 1746 года в битве при Куллодене шотландские войска, возглавляемые принцем Чарльзом-Эдуардом, потерпели поражение от английских войск. После поражения принц Чарльз некоторое время скрывался в замке Бремар, в северной Шотландии.

вернуться

296

«Когда б я мог в морях пустынных…». — Написано в 1807 году, впервые опубликовано в 1807 году в сборнике «Оригинальные и переводные стихотворения».

вернуться

297

Строки, написанные под вязом на кладбище в Гарроу. — Опубликовано в 1808 году.

Гарроу(прав.: Харроу) — аристократическая школа, где обучался Байрон (1801–1805 гг.). В 1807 году он снова побывал там. Стихотворение навеяно этим посещением.