Воин. Возвращение - Говда Олег Иосифович - Страница 67

— А верить можно?

— Нужно, Коля… — я придал своему голосу максимум уверенности. — И даже, необходимо. Как я понял, из полученных объяснений: твое перемещение сюда — волюнтаризм чистой воды, каких-то 'небесных' авантюристов не сильно высокого пошиба. Лишнего внимания к себе и своим делишкам они привлекать не захотят, а с подселенным в тебя вторым сознанием, переиграть ситуацию, втихую не смогут. А, даже, если б и захотели, то Эммануил им не по зубам. Я в их иерархиях не силен, но судя по замашкам — Эммануил либо сам очень крут, либо папенька у него с такими лампасами, что ты себе даже представить не можешь. Кстати, а что Твердилыч по этому вопросу может сказать? Уж он-то, всяко больше нас в курсе должен быть?

— Спрашивал, — вздохнул Швед. — Но при одном только упоминании об Эммануиле, мой легионер пытается вытянуться во фрунт и грымнуть сжатым кулаком по кирасе. Как я помню, такие почести отдавались только императору, нет?

— Или приближенным к нему лицам… Я бы даже сказал: ближайшим родственникам… Как говаривала девочка Алиса: 'все страньше и страньше…' Ох, не прост мой постоялец. Совсем не прост. Впрочем, у каждого свои заморочки, а мы, пока, воспользуемся халявным блатом. Ес?

— А почему мы у него прямо не спросим?

— Ну, ты даешь, Коля, — я даже засмеялся. — А то он нас сейчас не слышит, да? Типа, пошел на базу, вернусь после обеда?.. Раз не отзывается, значит не хочет.

— Скромный?

— Может и так. А может, просто не любит давать интервью. Чтоб не читать потом в газетах того, о чем и близко речи не было.

— Ладно, — Шведир задумчиво потер подбородок, видимо, вспомнил одну не столь давнюю историю с одной излишне бойкой репортершей. — Кто не рискует, тот не пьет шампанское.

Потом нагнулся и поднял с земли свой вещмешок.

— Тут у меня завалялось… А то я с автоматом, а ты — с ножичком. Не солидно, как-то.

— И что же там у тебя завалялось? — усмехнулся я.

Похоже, прапорщик — это даже не диагноз, это уже образ жизни.

— Да так, ничого особлывого* (*ничего особенного)…

Я едва сдержался, чтоб не заржать. Столь явно вспомнилась мне сцена из 'Места встречи' и послышалась реплика Жеглова о заначке. А когда Николай протянул мне ПМ, я все-таки улыбнулся.

— Понятное дело не АК, и даже не 'Стечкин' и всего две обоймы, но — хоть что-то, — неверно истолковал мою мимику Шведир.

— Нормально, нормально, — поспешил успокоить я товарища, с удовольствием ощущая в руке привычную тяжесть пистолета. — Огромное спасибо, Коля. Это я так, не бери в голову, нервное. Ну, что, брат, потопали?

— Если больше не наливают… — развел руками Николай, неодобрительно косясь на по-прежнему пустую амфору, — то не вижу препятствий. Кстати, а на довольствие меня поставят? Я требую нормального питания… Или спасение утопающих — дело рук самих голодающих?

— Ничего не могу сказать насчет пропитания, но нормальное фехтование обещаю, — переиначил я чуток ответ другого киношного героя, с труднопроизносимой гасконской фамилией. Уж больно схожей была ситуация. — Причем, в самом буквальном смысле. Автомат хорошо, но если суждено тебе задержаться тут не на денек-другой, а как обещают, на более длительный срок — то придется, Коля, и тебе мечом обзаводится. На всю жизнь пяти рожков не хватит. У тебя, какое отношение к колюще-рубящему оружию?

— Да так, начальные курсы для младшего комсостава.

— Ну, ничего, был бы фундамент и время. Стены сами возведем. Когда от этого зависит жизнь, человек склонен к ускоренному усвоению любых наук. По себе знаю. А, кроме того, память Влада Твердилыча, даст тебе такой объем умений, что его навыки только чуток шлифануть и усе — гвардейцы кардинала разбегутся в ужасе.

— Погоди, — не понял шутки Николай. — У нас тут мрачное средневековье, или уже просвещенное барокко?

— Гм, — я и сам завис на секунду, больше всего радуясь произнесенному Николаем слову 'нас'. Парень явно начинал адаптироваться. — Я тут пока в столицах не бывал. Все больше по провинциям как-то. Но все же на средневековье, причем раннее, жизнь тутошняя больше похожа. Во всяком случае, до пороха, даже в виде фейерверков, еще не дотумкали. Слава богу…

Голому собраться — только подпоясаться. Так и мы, пока перебрасывались умными фразами, заправили обмундирование, затянули пояса, привычно попрыгали. Дружно трижды сплюнули через левое плечо и все.

— Эх, путь дорожка фронтовая, не страшна нам бомбежка любая…

* * *

Была ли это уже Мрачная Роща, или мы все еще двигались по обычному лесу, я бы не смог ответить. Вроде ничего особенного, за последние полчаса в окружающем пейзаже не изменилось. Ориентируясь по солнцу и мху, мы просто держали нужное направление. По счастливому совпадению и лес в ту сторону был ухоженнее что ли? Во всяком случае, прорубаться сквозь чащу почти не приходилось. Притом, что левее и правее деревья с подлеском представляли сплошную стену. Взгляд и тот дальше, чем на десять шагов, сквозь живое кружево не протискивался.

Поскольку острый меч при марше сквозь лес более практичен, чем автомат, Николай замыкал группу, ну а мне, естественно, выпала честь первопроходимца. К счастью, по уже упомянутой причине, не слишком обременительная. Настолько, что если б не точность курса, можно было бы заподозрить самого себя в неосознанном избирании не кратчайшего, а самого легкого пути. И все же, моя паранойя беспокойно заворочалась. Слишком уж свободно мы двигались. Даже не запыхались, не вспотели. А в 'зеленке' так не бывает…

— Коля, а ну взгляни сюда. Мне это мерещится, или не совсем? Лес вроде как боится нас. И сам дорогу уступает.

Я потянулся мечом к толстой ветке, нависающей на уровне лица, поперек прохода между двумя грабами. И ветка, словно под порывом ветра, заметно качнулась вверх.

— Клево, — резюмировал Швед. — Как это ты? Магия?

— Чего? — я повернулся к товарищу. — Мыкола, я тебе что — волшебник Изумрудного города?

— А, ну да… Ты как тот, из 'Чародеев'. Помнишь — Гость с юга. Который в детстве даже сказок не читал.

— Погоди-ка, — я назидательно поднял указующий перст. — Молодец. Ты прям ходячий кладезь ума.

— Кто б сомневался…

— Потом медаль примерять будешь. Бери меч.

— Зачем?

— А вон, видишь кустарник колючий? Надо его остричь чуток. Справишься?

— А ты чего? — не торопился Швед принимать оружие.

— Отолью…

— А-а-а… Давай.

Николай взял меч и шагнул к терновому кусту. Тот, как я и ожидал, тут же прижал все торчащие ветки.

— Ух, ты! — восхитился Николай, беря меч в обе руки и внимательно рассматривая. — Здорово! Ценная вещица. О, а тут чего-то нацарапано…

— Да я видел, но пока переводчика не встречал.

'Свет рождается во мраке'

— Ага. Спасибо. Переводчик, оказывается, все время был рядом, это я просто не спрашивал. Эммануил говорит, что на клинке выгравировано девиз 'Свет рождается во тьме'.

— И что?

— А то, что никакая сила не может задержать свет, стремящийся во мрак…

Эти слова произнес стоящий почти перед нами столетний ясень. Во всяком случае, именно так мне показалось. Мы резво обернулись на голос, и Швед ненароком даже мечом в ту сторону ткнул. Хорошо, не достал. Сливаясь с древесным стволом, там стоял уже знакомый мне псеглавец Симаргл.

— О, а это еще что за чудо?

Николай был сама непосредственность.

— Псеглавец?! А я думал, что все это только бабушкины сказки.

— Вся жизнь человеческая одни только бабушкины сказки, — непонятно, но очевидно с глубоко заложенным философским смыслом, ответил Симаргл. — Здравствуй, Воин.

— И тебе не хворать…

На всякий случай я отобрал у товарища меч. Не то чтоб боялся, что прапорщик может ненароком порезаться, а самому так спокойнее. А то со всеми этими богами, титанами и прочими полуфабрикатами, и не поймешь — когда помощи ждать, а когда и подлянки.

— Ты откуда здесь?

— Мы ведь не договорили в прошлый раз, помнишь? А кольцо призыва ты почему-то использовать не захотел, — пожал плечами Симаргл. — Пришлось самому поторопиться… Пока ты дров не наломал.