Книга мёртвых - Хольбайн Вольфганг - Страница 43

Ничего не произошло.

Ветер продолжал завывать, солнце все так же безжалостно пекло, войско живых мертвецов по-прежнему двигалось в их направлении. Правда, ветер стал чуточку сильнее, но если и так, зомби этого не заметили, поскольку они уже не обладали сознанием. Они были мертвы, и их подняли из мертвых для того, чтобы они убивали.

Никто из них не заметил, что завывания ветра изменились, а пустыня внезапно стала другой.

Зомби, шедший в самом начале процессии, споткнулся. Его нога, занесенная для очередного натужного шага, провалилась в песок. Он не встретил сопротивления и начал погружаться в песчаную массу — сначала до щиколоток, потом до икр и колен. Тамплиер упал ничком, пытаясь опереться на руки, но зыбучие пески продолжали засасывать его тело. Они расступались под ним, бурлили и наконец поглотили полностью.

Не обращая на это внимания, зомби шагали вперед. В зыбучие пески попал второй живой мертвец, третий, четвертый. Но зомби все шли и шли. Бездушные машины, они ступали по погружавшимся телам и не собирались останавливаться. Те, кто уже погрузился в песок, пытались вырваться, копошились, словно странные животные. Мертвые, неспособные умереть еще раз, невосприимчивые к зыбучим пескам, они, казалось, плавали в них.

Продвижение кошмарной армии немного замедлилось, но вскоре участок зыбучего песка заполнился, и адская армия пошла дальше. Цепочка мертвых тел разорвалась, но это ничего не меняло.

Магистры спокойно наблюдали за происходящим и ничему не удивлялись. Во-первых, они понимали, что создания, с которыми им придется сражаться, не были смертными. Во-вторых, тамплиеры знали, что их сила этим не ограничивалась.

И вновь все произошло совершенно незаметно, по крайней мере, сначала. По пустыне прошла какая-то волна, подергивание, словно чье-то огромное тело свело судорогой. Вдалеке от замка и армии мертвецов обрушилась дюна, другая дюна взорвалась изнутри, как будто в ней таилась неведомая сила. Земля задрожала, песок начал осыпаться, и между дюнами образовалась трещина, напоминавшая застывший зигзаг молнии. Сперва эта трещина была довольно тонкой, едва видимой линией, наполнявшейся песком почти с такой же скоростью, как она образовывалась.

Но только почти.

Постепенно эта линия становилась шире, сначала превратившись в трещину шириной в палец, а затем в гигантскую бездонную расселину, разделившую пустыню до самого ее каменного сердца. Расселина увеличивалась и по длине. Один ее конец безумным зигзагом протянулся до мрачного замка, сметая на своем пути дюны, глотая песок, пыль и землю, и с каждой секундой этот процесс ускорялся.

Одновременно с этим поднялась буря. Всего за несколько мгновений завывания ветра достигли адского крещендо, ураган, подняв тонны песка, окрасил воздух над пустыней сперва в коричневый, а затем в черный цвет. Словно войско невидимых всадников Апокалипсиса, буря промчалась над неуклонно удлинявшейся расселиной, волоча за собой песок и обломки скал, свои смертоносные орудия. Казалось, что к замку движется черная бурлящая стена.

И когда буря ударила по горе, показалось, что начался конец света. Даже на вершине горы, в черной башне, тамплиеры почувствовали толчок — ураган ударил в подножие колосса из лавы. Внизу же творилось что-то невообразимое, похожее на настоящий ад. Маршировавшее войско мертвецов в одну секунду было сметено черной вихрящейся массой, великодушно укрывшей от глаз наблюдателей то, что происходило внутри нее. Живые мертвецы, подхваченные вихрем, поднялись вверх, словно легкие детские игрушки, а затем закружились в воздухе и ударились о темную скалу. Песок, с невероятной силой крутившийся в воронке смерча, раздирал их одежду, высекал искры из металлических частей, брони и оружия.

В следующее мгновение к горе добралась и трещина. Земля второй раз дрогнула — и пустыня внезапно расступилась. В теле земли образовалась гигантская, наполненная красной лавой рана, поглотившая песок, обломки скал и беспомощные тела мертвецов. Влекомые невидимой силой, зомби обрушивались в бездну один за другим, и когда лава поглотила последнего из них, огромная каменная пасть закрылась. От армии живых мертвецов Некрона не осталось ничего, кроме обрывков одежды, обломков оружия и нескольких белых костей…

Ван Вельден медленно опустил руки и, открыв глаза, громко вздохнул. Он и де ла Круа остались в целости и сохранности на крошечных островках спокойствия посреди пустыни, в которой бушевал апокалипсис. Ни один волосок не шелохнулся на их головах. Однако ван Вельден чувствовал себя крайне измотанным, как и всегда, когда ему нужно было задействовать свои таинственные силы. То, что он делал, требовало немалых усилий.

Однако битва еще не закончилось. Несмотря на то что пустыня вновь стала безжизненным простором, а огромная расселина, порожденная волей ван Вельдена, исчезла так же бесследно, как и появилась, буря продолжала бушевать. Она отодвинулась вглубь пустыни, на полмили от горы и двух одиноких фигур, но по-прежнему оставалась там, словно огромный хищник, поймавший свою добычу, но не насытившийся. За черной стеной урагана сверкали молнии и гремел гром. Ван Вельден даже на таком расстоянии ощущал дуновение горячего воздуха. Охнув, он повернулся и уставился на де ла Круа.

— Брат Андре! — в ужасе воскликнул он. — Что ты делаешь?

Но де ла Круа, казалось, не слышал его. Он все еще стоял на своем месте с вытянутыми вперед руками. Его лицо по-прежнему было искажено от чудовищного напряжения. С его языка слетали звонкие заклинания, а в глазах горел огонь, от которого ван Вельдена бросило в дрожь.

— Андре! — закричал он. — Прекрати! Все уже закончилось!

— Нет! — прохрипел де ла Круа. И ван Вельден услышал не приятный баритон, к которому привык, а какой-то чужой голос. — Не закончилось! — хихикнул магистр. — Больше! Я хочу больше! Мне нужны они, Нильс! Все они!

Повернувшись, де ла Круа выкрикнул очередное заклинание и яростным жестом указал на замок, возвышавшийся над их головами.

Когда ван Вельден понял, что означает этот жест, было уже поздно. Вопль ужаса, вырвавшийся из его груди, заглушил завывания бури, понесшейся к горе, словно ревущее чудовище…

— Это правда, Роберт. — Шеннон, нагнувшись, приобнял меня.

Голос юноши, казалось, доносился издалека и едва касался моего сознания, хотя его рот находился лишь в сантиметре от моего уха. Я почти не слышал его. Это не могло быть правдой. Не могло.

С трудом подняв голову, я вдохнул зловонный воздух пещеры и посмотрел на Шеннона. На мгновение его лицо поплыло у меня перед глазами, и я понял, что слезы затуманили мой взор.

— Ты… ты показал мне это, чтобы…

Я не договорил. У меня просто не было слов. Но Шеннон и так знал, что я хотел сказать. Он едва заметно покачал головой.

— Я обманул бы собственную мать, чтобы убить Некрона, — тихо произнес он. — Но не тебя, Роберт. Пожалуйста, поверь мне. Присцилла никогда не была свободна. Ни на секунду. Все это был лишь обман Некрона.

— Ты лжешь! — рявкнул я.

Как это бывает в минуты эмоционального стресса, мое сердце больно забилось от ярости. Схватив Шеннона за грудки, я рывком поднялся на ноги и отвесил ему пощечину — настолько сильную, что у меня заболела рука. Шеннон даже не попытался уклониться и продолжал смотреть на меня.

— Ты лжешь! — крикнул я еще раз. — Это неправда! Присцилла никак с ним не связана! Она… она была у меня прошлой ночью! Я с ней говорил! Я с ней…

— Это была не Присцилла. — Шеннон покраснел.

Закричав, я снова вцепился в него и замахнулся для очередной пощечины. Но так и не ударил.

— Что ты сказал? — прошептал я.

— Правду, Роберт, — спокойно ответил Шеннон. — И ты это знаешь. Можешь бить меня, если хочешь. Бей меня, брось в это озеро, задуши, но от этого ничего не изменится. Присцилла во власти Некрона. Так всегда было и всегда будет до тех пор, пока он жив.

Я отпустил его — мои руки ослабели, утратив силу.