Европейские поэты Возрождения - Данте Алигьери - Страница 74

74

ПЕСНИ

* * * Сердце радуется: вышли сроки! Так недавно снег лежал глубокий, И деревья были вовсе голы, И по рекам шли возы тяжелы. А сейчас луга цветут чудесно, Лед сошел, и веточки древесны Одеваются зеленым листом, И ладьи плывут по водам чистым. Все смеется. Всходы зеленеют, Ветер западный над ними веет. Гнезда вить пичуги замышляют, Поутру проснувшись, распевают. Тут бы наслаждаться, веселиться, Никаких желаний не стыдиться И не знаться с грустью никакою Человеку с цельною душою. И ему не надо опьяненья, Ни игры на лютне и ни пенья. Будет весел и с водицы, коли Ощутит, что он почти на воле. Но уж чье нутро червь тайный точит, Тот и яств обеденных не хочет. Не доходит песнь ему до слуха, Все идет на ветер мимо уха. Счастие, какого и не знают Те, кто стены шелком обивают, Шалашом лесным моим не брезгуй, Будь со мною, пьяный или трезвый. * * * Что ж тут поделаешь: в предчувствии разлуки Мне так невесело, нейдет и лютня в руки, И каждый помысел к тебе одной стремится. Никто не вызволит меня из сей темницы, Покуда, госпожа, я вновь с тобой не встречусь, С красавицей, какой не порождала вечность. Забыв о всех других, я помню лишь прекрасный, Неповторимый лик, заре подобный ясной, Что по утрам глядит на море белопенно, Чтоб мрак ночной сменить рассветом постепенно. Все мелки звездочки из виду пропадают И ночи следующей где-то ожидают. Такой мне видишься. И счастливы дороги, Что лягут под твои прельстительные ноги. О, как завидую я вам, леса и горы, Что роскошью такой вы насладитесь скоро И голос благостный услышите, и речи, По коим тосковать я буду издалече. Мое веселие, любезные забавы! Лишь только на одно я не теряю права: Надежду сладкую, скорбя, в душе лелеять. В надежде человек пахать идет и сеять. А ты не будь столь зла и не карай столь дико, Надолго не скрывай прелестнейшего лика! * * * Где б ты ни была, храни тебя бог и милуй! Я буду твоим, покуда не взят могилой. Так бог мне судил от века; и не жалею, Ты сотни других прекраснее и милее. Не только пригожей прочих ты уродилась, Но нравом своим с красою лица сравнилась; И как изумруд оправой златой удвоен, Так отблеск души телесной красы достоин. Я был бы счастлив, когда бы мог убедиться, Что тело с душой — не мнимое есть единство; Но в бурных морях плывем не согласно воле, А мчимся туда, куда нас уносит море. Но либо любовь сама себе только снится, Иль хочешь и ты, чтоб я не мог усомниться. Надеждой такой живу; а если иное — Не нужно тогда существованье земное! * * * Жгучи солнца лучи, землю в пепел они превратили, Нет спасенья от пыли, Реки пересыхают, Опаленные злаки о дождике к небу взывают. Дети, флягу — в колодец; стол ставьте под липами теми, Чтоб хозяйское темя Защитила прохлада,— За посадку деревьев в горячее лето награда. Ты со мной, моя лютня: пусть струн благозвучное пенье Умеряет смятенье, Ты звучи, не печалясь, Чтоб за рдяное море лихие тревоги умчались. * * * Вы, государством управляющие люди, Держащие в руках людское правосудье, Уполномочены пасти господне стадо, Вам, пастырям людским, скажу я, помнить надо: Коль вы на сей земле на место сели божье, То, сидючи на нем, обязаны вы все же Не столько о своем заботиться доходе, Сколь думать обо всем людском несчастном роде. Над всеми меньшими дана вам власть велика, Но и над вами есть на небесах владыка, Которому в делах придется отчитаться, И будет не весьма легко там оправдаться. Он взяток не берет, и он не разбирает, Кто хлоп, а кто себя вельможей почитает, В сермягу ли одет, во ризы ли парчовы, Но если виноват — влачить ему оковы! Мне все же кажется, что с меньшим безрассудством Грешу: лишь сам себя гублю своим распутством, А преступления распущенного барства Губили города, дотла сжигали царства! * * * Что от нас ты хочешь, боже, за свои щедроты, За свои благодеянья, коим нет и счета! Ты не только во костеле — все полно тобою: Бездна, море, чисто поле, небо голубое. Знаю, ты не жаждешь злата — ибо ведь твое лишь Все, что людям в этом мире счесть своим позволишь. И от чистого мы сердца чтим тебя, о боже, Ибо жертвы не найдется для тебя дороже. Ты, владыка бела света, создал свод небесный И украсил его звездной росписью чудесной, И заложил ты фундамент для земли громадный, Наготу ее прикрывши зеленью нарядной. Ты повелеваешь морю знать свои границы, И оно сии пределы перейти страшится. Рек земных не иссякают мощные потоки, Ясны дни и темны ночи знают свои сроки, Следом за весной цветущей колосится поле. Лето во венце из злаков — по твоей же воле. Осень нам подносит вина, плод в саду фруктовом, Чтоб во дни зимы ленивой жить на всем готовом. Ты ночной росой питаешь травы утомленны, И дождем ты орошаешь злаки опаленны, И по милости великой даришь пропитанье Человеку, как и зверю, щедрой своей дланью. Будь бессмертен, господин наш, славный бесконечно! Пусть добро твое и милость не иссякнут вечно, И пока ты соизволишь, будем мы хранимы, Боже, на земле сей низкой крыльями твоими!