Котировка страсти или любовь в формате рыночных отношений (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна - Страница 97

— Человек Вячеслава, в разговоре, указал на одно из вероятных мест, где тот тип мог прятаться. Мы проверили. Там все подчищено. С ходу и не скажешь, правда, или нет. Сейчас мои криминалисты там все проверяют.

— Но? — Продолжая курить, вздернул брови Соболев.

— Это на другой стороне поселка, Костя. Заглохшая стройка. И оттуда, имея достаточно мощное оборудование, можно следить за домом.

Реакция Кости оказалась практически дословно такой, как Борис и предполагал. Ошибся лишь с одним прилагательным.

— Дождались!

С таким криком, словно бы выиграл, как минимум в шоу «О, счастливчик!», Фил влетел в гостиную, размахивая каким-то журналом. Карина обреченно следила за тем, как неугомонный эконом, на время их проживания в отеле лишенный части обязанностей, а оттого, добровольно возложивший на себя функции ее секретаря, устраивается рядом. Она только полчаса назад вернулась из дому, где полным ходом продолжалась перестройка. И сейчас, как раз, села обедать. Этот самый Фил пять минут назад подал ей обед и куда-то спешно убежал. За почтой, как теперь поняла Карина.

— Ах, как же я тебя ждал, моя красавица!

Это он не ей, это он прессе. А точнее — какому-то журналу. За последнюю неделю Фил собрал всю периодику региона и страны, где хоть мельком упоминалось об открытие центра и посвященному этому празднику. Парень маниакально просматривал статьи и заметки в поисках любого слова о своих нанимателях и, если таковые попадались, с упоением зачитывал те Карине вслух и настойчиво пытался продемонстрировать фотографии.

Карина только улыбалась. А в уме тихо удивлялась тому, что ни в одной из газет не всплыло ни одного предположения или домысла касательно ее статуса. Это впечатляло. Пресс-служба Соболева, действительно, основательно проработала данный вопрос. Везде ее именовали не иначе, как «спутницей», соревнуясь друг с другом только касательно восхищенных описательных прилагательных, дополняющих этот статус.

Декламации Филиппа она слушала вполуха, ее мысли занимали иные события и дела. Но явное безразличие Карины не сбивало энтузиазма эконома, и он продолжал находить все новые и новые статьи.

Карина же больше беспокоилась о непонятном поведении Константина. То есть, поведение его вроде бы и не изменилось, однако… Что-то было не так.

Количество охранников, без которых она не могла куда-нибудь выйти, увеличилось до трех. При этом Соболев ясно давал понять, что будет только рад, если она прихватит и четвертого охранника, так, «про запас», чтоб человек не скучал.

Под предлогом необходимости ремонта «ходовой», ее машина была изъята на два дня. И возможно Карина не заметила бы ничего странного, когда ту ей вернули, если бы не видела бронированные стекла в машине Картова.

Она ничего не сказала Косте, хоть и подозревала, что одними стеклами обновки в ее машине не ограничивались. Не удивилась бы она и, узнав, что на ту установлен датчик GPS, чтобы отслеживать местонахождение. И при всем этом Константин вел себя совершенно невозмутимо и всем видом показывал, что ничего не происходит. И делал это так, что не поверить ему было практически невозможно. А на ее замечание об охране резонно заметил, что осторожность никому не помешает.

Что тут возражать? Костя был прав, тем более при том, что врагов у обоих имелось достаточно. Карина подозревала, что к такому «военному положению» имеет отношение Картов, но Костя всегда находил способ уйти от темы, обсуждать которую не желал.

Он переводил разговор к «ним», а поскольку это уже не могла, и не хотела обговаривать Карина — Костя с милостивой улыбкой победителя предлагал для обсуждения нейтральные вопросы.

И Карине оставалось только те принимать. Она не желала обсуждать то, над чем и так не могла перестать думать. Не могла. Не хотела. Не была, да и сомневалась, что когда-нибудь будет готова. И ей было просто банально страшно.

Фил что-то читал, Карина даже не делала вид, что вслушивается. Она одновременно ела, думала, и просматривала почту, которую для нее отправляли на адрес Костиного офиса. Та, по большей части, состояла из рекламы и приглашений на различные мероприятия, посещения магазинов и салонов, с обещанием особых условий и уникальной системы услуг. Ничего интересного, в общем.

— Вот, ты только посмотри, миленькая моя! Ты просто конфетка в этом ракурсе! Сладкая!

Причмокнув, Фил сунул ей под нос очередной разворот журнала, на котором была запечатлена она и Костя, с видом собственника обнимающий ее за талию. Ничего нового, подобные фото красовались едва ли не в каждой заметке о том дне, с небольшой вариацией из-за угла расположения камер. И все-таки, Карина не смогла подавить улыбку. Ей нравилось. Нравилось то, как Константин ее обнимал, как смотрел, он просто ей нравился и…

Взгляд Карины вдруг скользнул по дате, которая стояла в колонтитуле листа. Сегодняшней дате.

Вилка с ножом выпали из ее рук, а сама Карина, достаточно выразительно и красочно высказав свой шок от быстротечности времени и дней, вскочила с места. Фил уставился на нее удивленно и озадаченно. Но объяснять ничего не хотелось. Самой надо было разобраться, подумать и как-то объяснить Соболеву, почему ей в ближайшую же неделю надо посетить врача совсем в другой области. Слава Богу, она еще не упустила сроки, но те уже серьезно поджимали.

То, что с Кариной что-то не так, он увидел практически сразу. Непонятно было только то, по какой причине она вздумала нервничать. Или, не нервничать, возможно, но, определенно, испытывать беспокойство. Насколько он знал, сегодня с ней не приключилось ничего особенного.

Выработав уже определенный распорядок дня, Карина утром играла с ним в теннис, после — уезжала командовать отделкой дома, по возвращении обедала, потом предпочитала несколько часов проводить или в номере, читая, или в салоне, расположенном в этом же здании. Потом, если сам Константин не возвращался раньше, она отправлялась в бассейн. После чего, уже так или иначе, проходил их совместный ужин.

Сегодня график почти не менялся, только вот после того, как она вернулась в отель два часа назад, Карина уже никуда не выходила. Этапы ее передвижения ему регулярно докладывались, как и отсутствие каких-либо происшествий. И, тем не менее, было совершенно очевидно, что за тот временной отрезок, когда она покинула дом в прекрасном настроении, судя по отчетам его помощников, и до этой минуты, когда он поднялся в номер — нечто это настроение испортило.

Когда он зашел, Карина сидела в одном из кресел. Лежащая на ее коленях электронная книжка указывала на то, что она пыталась читать. Впрочем, совершенно очевидной была и безуспешность этой попытки. Карина смотрела в пространство перед собой задумчивым и напряженным взглядом. Этот же взгляд она перевела и на Костю, когда он вошел.

Ни улыбки, ни припрятанной в глазах тайной радости, которую он уже привык замечать по приходу, отчего у самого поднималось настроение.

— Что случилось? — Константин решил не откладывать выяснение этого вопроса в долгий ящик.

Закрыв за собой двери, он подошел впритык к ее креслу и остановился, буквально нависнув над Кариной.

Она удостоила его мимолетным взглядом, и тут же отвернулась.

— Ничего. — Карина отложила книгу на журнальный столик и поднялась, делая вид, что не замечает его близости. — Ужин готов, я сейчас скажу Филиппу, чтобы накрывал.

Она попыталась проскользнуть мимо него.

Константин не позволил, обхватив ее руки на уровне локтей своими ладонями. Притянул ее ближе к своему телу.

— Карина, что случилось? — Опять спросил он.

А она в этот раз повела себя куда достовернее и убедительней.

— Ничего, — Карина прильнула к нему. — Думаю над книгой, которую читала.

Она запрокинула голову и открыто смотрела ему в глаза.

— Что за книга? — Отпустив ее руки, Костя обнял жену за талию.

— Ты вряд ли читал. — Карина улыбнулась.

— И все-таки?