Горящий берег (Пылающий берег) (Другой перевод) - Смит Уилбур - Страница 88

С ним двенадцать его лучших людей, и, хотя двоих придется отправить обратно с лошадьми, остальных вполне достаточно для охоты. Если удастся догнать стадо, вполне вероятно, что они смогут убить всех животных с бивнями.

Казалось, с Лотаром Делареем покончено. Он потерял все семейное состояние, был объявлен изменником и преступником, потому что продолжал сражаться после капитуляции полковника Франке, и за его голову назначили награду. Он достаточно хорошо знал англичан, чтобы понимать: после окончания войны они займутся управлением завоеванными территориями. Вскоре даже в самых отдаленных районах появятся полицейские и военные, они будут следить за соблюдением законов и особенно внимательно — за нелегальной охотой на слонов.

Дни контрабанды, по-видимому, на исходе. Может быть, это его последняя охота.

— Отправить назад лошадей! — приказал он. — Идем по следу!

На ногах Лотара были легкие охотничьи «вельдскины». Люди Лотара закалены долгими годами войны; они быстро идут по следу, по очереди возглавляя отряд, а потом отходя назад, чтобы отдохнуть, уступая место впереди другому.

Во второй половине дня они вступили в пояс мух цеце, и злобные маленькие насекомые набросились на них, легко садились на спины и глубоко запускали кровососущие хоботки в плоть.

Люди срезали ветки с густой листвой и на бегу сгоняли мух друг у друга со спин. К ночи они наверстали два дневных перехода стада, и след стал таким свежим, что термиты еще не успели устроить в отпечатках ног свои туннели.

Их остановила темнота. Охотники легли на жесткую землю и уснули, как стая собак, но, когда над вершинами деревьев поднялась луна, Лотар пинками растолкал их. Лунный свет падал удачно, сбоку, полоска тени от следа была хорошо видна, видны были и голые, поблескивающие стволы мопани с ободранной корой, съеденной слонами, указывавшие путь в ночи. Когда взошло солнце, охотники ускорили шаг.

Через час после восхода солнца они внезапно оказались за пределами области обитания мух цеце. Территория, где встречаются эти маленькие крылатые убийцы, имеет очень четкие границы. Пройдя буквально сто шагов, можно уйти из кишащего насекомыми места и облегченно вздохнуть: мухи исчезнут полностью. Вот и люди Лотара, чьи спины покрылись волдырями и зудели от укусов, с трудом верили, что этот зуд — единственная память об опасных цеце.

За два часа до полудня в долине, заросшей мопани, они вышли к хорошему источнику. Стадо отделяло от них всего несколько часов ходу.

— Пейте быстрей, — приказал Лотар и по колени вошел в воду, которую слоны, купаясь, замутили до цвета кофе. Он набрал в шляпу воды и полил голову. Густые рыжие волосы упали на лицо, и Лотар фыркнул от удовольствия. Вода была горькой от слоновьей мочи — огромные животные в шоке от холодной воды всегда опустошают мочевые пузыри, но охотники напились и заполнили бутылки для воды.

— Быстрей! — негромко торопил их Лотар: звук в буше разносится хорошо, а стадо близко.

— Баас! — подозвал его Хендрик, и Лотар подошел к краю пруда и прошел вдоль него.

— В чем дело?

Рослый овамбо молча показал на землю. В упругой желтой глине след отпечатался прекрасно; он был такой свежий, что перекрывал отпечаток ноги слона и в него еще медленно стекала вода.

— Люди! — воскликнул Лотар. — После того как стадо ушло, здесь были люди.

Хендрик хрипло поправил его:

— Не люди, а твари из племени сан. Маленькие желтые убийцы скота. — Овамбо — скотоводы, скот — их жизнь, их главная любовь. — Собаки пустыни, которые отрезают вымя нашим лучшим коровам. — Такова традиционная месть бушменов за все злодейства, которые творят с ними. — Они в нескольких минутах от нас. Мы настигнем их за час.

— Звуки выстрелов долетят до стада.

Лотар разделял ненависть своего помощника к бушменам. Это опасные вредители, скотокрады и убийцы. Пятьдесят лет назад во время великой охоты на бушменов был убит его двоюродный дед. Крошечная костяная стрела нашла щель в одеянии из сыромятной кожи, и семейная история сохранила все подробности дедовой мучительной смерти.

Даже англичане с их болезненной сентиментальностью по отношению к черным расам поняли, что в мире двадцатого века нет места людям племени сан. Знаменитый приказ, отданный Сесилом Родсом южноафриканской полиции, содержал пункт «всех встреченных при патрулировании бушменов и диких собак расстреливать на месте». Эти два вида считались одинаково опасными.

Лотар чувствовал сильное искушение, он разрывался между желанием получить удовольствие от выполнения общественного долга, уничтожив свору бушменов, и необходимостью поправить собственные дела.

— Слоновая кость, — решил он. — Слоновая кость важнее возможности перестрелять кучку желтых бабуинов.

— Баас, сюда!

Хендрик прошел вдоль пруда и вдруг остановился. Его тон заставил Лотара заторопиться к нему, а потом присесть на корточки, чтобы внимательнее рассмотреть новый след.

— Это не бушмен, — прошептал Хендрик. — Уж очень велик отпечаток.

— Но это женщина, — ответил Лотар. Слишком узкая ступня и небольшие изящные пальцы ноги не позволяли усомниться. — Молодая женщина. Отпечатки пальцев глубже, чем отпечаток пятки. Упругая походка. Молодая.

— Но это невозможно!

Хендрик присел рядом с ним и, не касаясь следа, провел вдоль возвышения между отпечатками пальцев и пятки. Лотар откинулся и мотнул головой, так что закачались мокрые пряди.

Черные люди Африки с рождения ходят босиком, и их следы — плоские.

— Она носит обувь, — негромко сказал Хендрик.

— Белая женщина? Нет, невозможно! Здесь, среди диких бушменов! Господи помилуй, да ведь мы за сотни миль от цивилизации!

— Нет, все так: молодая женщина, пленница бушменов, — настаивал Хендрик. Лотар нахмурился.

Среди представителей его собственной расы обычай вести себя с женщиной по-рыцарски передавался из поколения в поколение, будучи неотъемлемой частью воспитания и одним из основных постулатов протестантской веры. Лотар, солдат и охотник, мог читать след на земле так, словно действительно видел перед собой зверя или человека, мужчину или женщину, оставивших этот след. Вот и сейчас, присев над едва заметными отпечатками, он мгновенно представил себе ту, что их оставила. Лотар явственно увидел девушку с длинными ногами, хорошей осанкой и изящной фигурой, сильную и гордую, которая твердой и легкой поступью стремительно шла вперед, ступая на носки. Должно быть, она смела и решительна: этот дикий нетронутый край — не место для слабых. Совершенно ясно, что девушка в расцвете сил. Как только Лотар представил себе этот образ, он вдруг до конца осознал, какая жуткая пустота поселилась с недавних пор в его душе.

— Надо пойти за этой женщиной, — негромко сказал он, — спасти ее от бушменов.

Хендрик закатил глаза к небу, потянулся к тыкве с нюхательным табаком и насыпал на розовую ладонь немного красного порошка.

— Ветер против нас, — он махнул рукой вдоль следа, — они идут по ветру. Так мы к ним не подберемся.

— Всегда найдется сотня веских причин, почему не стоит делать то, что не хочешь. — Лотар ладонью отбросил назад влажные волосы и перевязал их у шеи кожаным ремешком. — Мы пойдем за бушменами, а не за животными. Неважно, какой ветер.

— Бушмены тоже животные. — Хендрик зажал большим пальцем одну широкую плоскую ноздрю, и втянул другой ноздрей красный порошок, прежде чем продолжить: — С таким ветром они учуют нас за две мили и услышат задолго до того, как мы их увидим.

Он отряхнул руки и убрал с верхней губы крупинки табака.

— Отлично сказано! — презрительно фыркнул Лотар. — Даже для величайшего лгуна во всей земле овамбо. — И резко добавил: — Хватит болтать, мы идем за белой девушкой. Берите след!

С высокого сука дерева мопани Сантэн со все возрастающим восторгом наблюдала за слоновьим стадом на водопое. Как только она опомнилась от удивления, вызванного размерами и неуклюжестью, наверное естественными для таких громадин, то очень скоро начала понимать, что всех членов этого семейства удивительным образом объединяет обезоруживающая, подкупающая любовь. Они начали казаться ей почти людьми.