Точка заката - Катлас Эдуард - Страница 28

— Ладно. — Чувствовалось, что Петр Семенович разочарован, но тщательно это скрывает.

— Ну… и по клоаке тоже киньте. Мне просто интересно посмотреть, что это за место такое, где у нас целый один шанс из четырех отступить.

Я не стал ввязываться. Женщины и дети, конечно, смущали. Но я понимал логику Оператора. И мне точно не хотелось в первый же день пытаться изобразить из себя самого умного, самого честного и самого… совестливого.

Сначала следовало разобраться, как это все здесь работает.

— Что такое «гнилые» бланки? — спросил я, когда мы вышли из штаба.

— Возвращайся в отделение. — Сначала я подумал, что взводный не собирается отвечать на мой вопрос. — Построение на занятие через десять минут, сообщи. Остальным сам скажу. Ты о зомби слышал что-нибудь?

— Ну в кино видел. И байки всякие в Сети стали появляться, но ничего определенного…

— Это не байки, — прервал меня Оператор. — Что-то где-то сбойнуло. Не берусь судить, где именно — то ли у нас в корпорации, то ли в какой-то из частных лабораторий. А может, и не сбойнуло. Наша корпорация слишком большая, чтобы мы знали о ней все. Может, где-то сидели умники и сделали эту хрень специально. Есть такие колонии наноботов, что могут убивать человека и превращать его в зомби. Разных видов, зависит от ботов, но это детали. Очень похоже на зомби. Тоже становятся медлительны. Тоже остаются минимальные рефлексы, в том числе — желание кусать, есть. Концентрация на живых возникает не всегда. И жизнеспособность, то есть зомбиспособность, ограничена по времени — самые стойкие экземпляры действуют не больше недели, потом отключаются. В остальном — все как в фильмах. Так вот, не суть важно, как это появилось впервые. Но нашлись люди, что и на этом решили погреть руки. Сделали выжимки, лабораторно размножили — и теперь продают разным сектам, бандюганам и прочим. Всем нужно оружие, а это — фактически биологическое оружие. Или нанооружие, если хочешь. Очень даже массового поражения. Не хуже тактики в чемоданчике. За хранение, изготовление, продажу или попытку использовать — немедленная смерть, подтверждено Манчестерским протоколом. Но все равно — находятся любители. Все, бегом, солдат.

— Есть, — ответил я и рванул в сторону своей казармы.

Целый день мы строили декорации и потом их штурмовали.

Агентурные и разведданные у Петра Семеновича оказались на высоте, тут надо отдать ему должное. Снимки с разных ракурсов, оперативная видеосъемка, съемка тепловизорами, спутниковые снимки. Доклады агентов о порядке охраны, смене постов, организации наружного наблюдения. В досье на помощника лидера секты собрали все, что только можно было собрать.

Помогать в постройке нам было некому. Кроме самого взвода, на острове находились только два десятка солдат технических служб и охраны. Но они — занимались техникой и охраняли, совершенно не собираясь ввязываться в строительство времянок, которым вскоре предстояло быть уничтоженными.

Кроме охранников и техников я насчитал внутри периметра лишь несколько человек. Хирург, он же главный врач. Он же — «матричный» руководитель моего напарника Богослова, который оказался медиком отделения. Четыре вертолетчика, которые вообще не вылезали из ангара и, как только узнали, что на сегодня боевых вылетов не планируется, тут же спрятались в него обратно. Повар. Мужчина, гражданский, который при мне не произнес ни единого слова. Даже не поздоровался ни с кем. Хотя на немого не походил. Немые обычно более разговорчивы.

Все.

И двадцать четыре бойца взвода тактических операций, включая командира. Ни уборщиков, ни оружейников, ни штабистов-связистов. Никого. Правда, вокруг мельтешило еще неопределенное количество всякой бытовой техники в виде роботов-дворников, роботов-мойщиков, боевых дронов с тяжелыми пулеметами и передвижных разведывательных видеокамер.

Когда я впервые увидел у берега дрона, напоминающего танк, но со спаренным пулеметом вместо башни и без единого человека на борту, — остановился, разинув рот. Раньше мне приходилось видеть таких лишь на видео. Завозить боевые дроны в города запрещалось под страхом уголовного преследования. Богослов, который тащил вместе со мной лист фанеры, предназначенный вскоре для превращения в стену, решил пояснить:

— «Независимость». Этот пулеметик — самая мелочь. По периметру таких еще полсотни. Плюс машина с мобильной разведкой спрятана в рощице, плюс четыре ракетных установки под низколетящие цели. И в штабе — сервер контроля и координации. Лихая вещь от ОЗОС. Представляешь — они этот комплекс продают гражданским. Они вообще считают, что он предназначен только для гражданских. Но мы его переоборудовали, потому что для военных что-то ничего подходящего и не делают. Хорошая вещь — как раз для защиты автономной базы.

— Кто такие ОЗОС? — Вечно я задаю самый глупый вопрос из всех, что можно задать. Ведь такая возможность — Богослов разговорился. До сих пор он только писал.

— «Объединенные заводы охранных систем». Есть такая корпорация. Широко известная в узких кругах. Грамотные вещи делают, скажу я тебе. И опасные. Нам всего один раз пришлось почувствовать на своей шкуре, как такой вот комплекс умеет оборонять периметр…

Богослов нахмурился и замолчал.

— И что было? — не выдержал я.

— Ничего, — буркнул напарник. — Много ребят резервнулось.

После этого он замолчал окончательно.

Учения начались достаточно странно.

— Командир взвода убит на подходах. Случайная пуля, — вежливо сообщил всем Оператор по рации.

— Твою мать, — пробурчал Бронза рядом со мной.

— Может, ранен? — чуть ли не жалобно попросил кто-то в эфире.

— Убит, убит, — убеждающе ответил Оператор. — Действуйте.

— Есть — командир взвода убит, — произнес незнакомый голос. — Призрак взял координацию. Командиры отделений, ко мне.

— Что, без него не справимся? — поинтересовался я у Бронзы почему-то шепотом. Мы лежали на безопасном удалении от «базы сектантов», под которую сами недавно и переоборудовали одно из тренировочных зданий. Огромное, убогое двухэтажное строение с единственным входом. Судя по всему, там мог быть еще и подвал, но основной проблемой была огромная площадь постройки. Как только мы окажемся внутри, так сразу начинается зона почти полной неизвестности.

Планировка зданий в материалах была, но ее могли изменить в последний момент. И напичкать любой из коридоров кучей средств слежения, пассивной и активной обороны. О том, что находилось внутри здания прямо сейчас, у нас имелись лишь косвенные сведения, не больше.

Бронза хмыкнул:

— Не в том дело, что у нас минус один боец еще перед началом операции. Он не просто так «убил» именно себя. Он себя высвободил — и будет нам теперь гадости готовить. Всякие хитрости дронам подсказывать. А у тех и без него ИИ будь здоров. Ждите.

И Бронза отправился к Призраку, что был, судя по всему, вторым в цепочке командования после Оператора. Наверное, так — слишком уж он уверенно перехватил управление.

— И как вы справились? — спросил я у Богослова. Паузу надо чем-то заполнять, и я решил, что информация лишней не бывает.

Напарник посмотрел на меня непонимающе.

— С «Независимостью»? — пояснил я.

— Нахрапом, — с неохотой ответил Богослов. — Глупые были. Вот и положили тогда ребят из-за этого. Хотя, если подумать, вариантов и не оставалось. Просто штурмовали очень быстро, быстрее, чем комплекс успел сосредоточить огонь на малом участке периметра. Выбили несколько огневых точек. А когда оказались внутри, комплекс сразу начал сбоить: он не очень-то рассчитан на уничтожение противника, когда тот оказался внутри охраняемой зоны.

— А наш?

— А наш теперь рассчитан, — коротко ответил Богослов. — На тебе метка «свой», как и на всех, кто на базе. Твое лицо, рост, вес, даже манера двигаться — в базе. Если будешь вести себя хорошо, когда на остров нападут, то, может быть, комплекс не будет по тебе лупить.