Тени Марса - Корепанов Алексей Яковлевич - Страница 25

— Вполне вероятно, — согласился ареолог. — Возможно, тут не один черный ход, а несколько, только они ведь, скорее всего, потайные, их не найдешь, не заметишь. Снаружи кажется — монолит, да еще пылью и песком засыпан, а открывается изнутри каким-нибудь скрытым рычагом. Нет, нам, ей-богу, очень крупно повезло.

— А тебе это все-таки странным не кажется? — внезапно спросила Флоренс.

— Что именно? Наше крупное везение?

— Да. Какое-то совершенно фантастическое везение. При первой же вылазке.

— Но ты же сама не так давно говорила, что коль мы провалились в эту дырку, значит, так и должно было случиться. По твоей же собственной теории.

— Я и сейчас готова повторить то же самое. И теория эта не моя. Тут дело в другом: к добру это или нет?

Алекс Батлер остановился и в некотором замешательстве повернулся к Флоренс. Впереди и позади них тянулся закованный в камень переход, где протяжении долгих-долгих веков царили темнота и тишина.

— Что ты имеешь в виду, Фло? Утром ты выходишь из дома, садишься в свое авто и едешь на работу. К добру твой путь или нет?

— Я не о том...

— По-моему, наша беседа скатывается в отвлеченное философствование, и тут можно разглагольствовать до бесконечности. Хотя, по большому счету, все наши пути, на мой взгляд, ведут куда угодно, но только не в сторону добра. Потому что сумма добра в нашем мире отнюдь не возрастает.

— Да, Алекс, пожалуй, ты прав насчет того, что я куда-то не туда полезла. — Флоренс немного поколебалась, а потом все-таки призналась: — Просто на душе у меня как-то... сидит внутри какая-то заноза... Сны эти странные... Все время чувствую, что все вокруг — чужое... И словно кто-то смотрит на тебя, следит, подглядывает...

— Это бывает, — сказал Алекс Батлер. Как-то слишком поспешно сказал. — Не Земля все-таки, не родные железобетонные джунгли, а иной мир.

— Эй, отшельники, вы там не заблудились? — раздался из рации голос Свена Торнссона. — Почему на связь не выходите, как договорились? Уже не сорок минут, а все сорок пять прошло!

— Ох, виноват, — сказал ареолог. — Пустились Мы тут во всякие философские рассуждения. Как там у вас дела? Дырку сделал?

— Сделал. С золотом все в порядке. Я уже в лагере, в котловане. Лео разошелся не на шутку — еле успеваю ящики отгонять.

— Продолжайте в том же духе. А мы с Фло по-прежнему идем к Сфинксу. Никаких препятствий пока нет.

И «стражей пирамид» тоже. Нашли ворота, ведущие с перехода на равнину. Древний аварийный выход.

— Ого! Вы явно переплюнете Картера и Колдевед вместе взятых.

— Стараемся, Свен, стараемся.

— А если этот ход прямиком приведет вас к открытой калитке, ведущей внутрь Сфинкса? — задал каверзный вопрос Торнссон. — Как насчет согласования дальнейших действий с командиром?

— Во-первых, никакой калитки, тем более открытой, пока не наблюдается, — ответил Алекс Батлер. — Во-вторых, общаться с командиром сейчас, сам знаешь, трудновато. А в-третьих, вот найдем калитку — если найдем, — тогда будем думать. Я руководитель, мне и решение принимать. Давай, Свен, иди работай, только в работе счастлив человек. Конец связи.

— Ладно, босс, — сказал Торнссон. — Слушаюсь и повинуюсь. Начинаю купаться в счастье. Конец связи.

Они прошли еще несколько десятков метров в тишине древней галереи, прежде чем Флоренс нарушила молчание:

— А в самом деле, Алекс, если мы обнаружим вход... Ты говорил, что предписание есть у Эд... У командира, а с тобой эту тему конкретно не обсуждали. Мы что, просто постоим там, полюбуемся пейзажем и вернемся?

— Ну почему просто постоим и полюбуемся? Запечатлеем. — Ареолог похлопал рукой в толстой перчатке по висящей на поясе видеокамере. — Да что гадать, Фло! Сначала дойти нужно.

— У меня еще одно странное ощущение... — после некоторой заминки произнесла Флоренс. — Словно мы с тобой актеры и участвуем в изготовлении очередного голливудского кинопродукта. «Тайны марсианских подземелий»... «Двое в глубинах Сидонии»... И кто-то снимает нас скрытой камерой.

— Главное, чтобы этот кинопродукт не был из разряда фильмов ужасов или кровавых боевиков, — заметил Алекс Батлер. — Картина для семейного просмотра, со счастливым концом. Все персонажи счастливы и, взявшись за руки, идут навстречу восходящему солнцу. Говоришь, кто-то снимает скрытой камерой?.. Так ясное дело кто: Господь Бог! Сам придумывает сценарий, сам определяет актеров, сам снимает и сам же смотрит.

— Бог нашей драмой коротает вечность — сам сочиняет, ставит и глядит, — без заминки отозвалась Флоренс, повернув голову к идущему рядом ареологу и тут же отведя в сторону луч фонаря. — Интересный ты человек, Алекс. Ты всегда такой или только временами?

— Когда как, Фло... Моей бывшей жене это не очень нравилось. Ты тоже интересный человек... Вот ей бы никогда в голову не пришло цитировать Хайяма, и вообще к стихам отношение у нее было... — Ареолог замолчал, словно окончание фразы встало У него поперек горла, и торопливо сделал шаг назад.

— Что? — встревоженно спросила Флоренс.

— Кажется, наступил на что-то...

Они направили свет своих фонарей вниз, и Алекс Батлер присел, вглядываясь в отпечатавшийся в толстом слое пыли след своего ботинка. Протянул руку и поднял с пола какой-то предмет.

— Камень? — неуверенно предположила Флоренс. Но это был не камень. На ладони ареолога лежала небольшая двояковыпуклая гладкая на вид вещица, подобная правильному кресту с равновеликими сторонами и двумя небольшими сквозными отверстиями посередине. Алекс Батлер осторожно провел по ней очищая от пыли, и находка мягко засияла отраженным светом, сделавшись очень похожей на изделие аз земного янтаря.

— Да, янтарь — это было первое, что пришло на ум Алексу Батлеру, и слова нанотехнолога подтвердили его мысль.

— Ой, янтарный крестик! — с детским восторгом воскликнула Флоренс и совсем как школьница попросила: — Дай мне, Алекс!

Ареолог выпрямился и опустил находку в ее подставленную ладонь. Флоренс поднесла вещицу к самому стеклу своего шлема, рассмотрела со всех сторон.

— Это украшение, Алекс, — тут же заявила она. — Не деталь, не блок, а именно украшение, я женским чутьем чую.

— Да, женское чутье — сильная вещь, — улыбнулся ареолог. — Может быть, ты и права. А может быть, некто, проезжая здесь в колеснице или, скажем, на мотоцикле, потерял пуговицу от плаща, которая давно уже еле-еле держалась на одной нитке.

— Пуговицу? — переспросила Флоренс, любуясь переливами света в глубине марсианского янтаря. — Что ж, возможно. Пуговицы тоже бывают украшениями.

— Во всяком случае, вряд ли это атрибут культа... хотя... — Алекс Батлер взглянул на Флоренс. — Кто сказал, что миссия Иисуса ограничивалась только Землей? Что, если он воплощался в разных мирах? Прячь в карман, Фло, только не потеряй — эта штучка, думаю, будет подороже, чем все сокровища Голконды.

Флоренс еще раз потерла вещицу, бережно опустила ее в карман и для надежности трижды похлопало «липучке».

— Господи, просто не верится... Видела бы моя Мэгги... — Она вздохнула. — Неужели нам так-таки ничего и нельзя будет рассказать? Придется шептать в тростинку...

— Думаю, что долго держать все в тайне не придется, — успокоил ее Алекс Батлер и вновь двинулся вперед, в темноту. — Честно говоря, мне вся эта сверхсекретность очень и очень не по душе. Чувствуешь себя каким-то мелким обманщиком. Действуем у всех за спиной, втихомолку...

— Мне тоже не по душе, — призналась Флоренс. — Но отказались бы мы — сейчас здесь шли бы другие.

— То-то и оно... Далеко не каждый может похвалиться тем, что его мечта сбылась. А я — могу...

Некоторое время ареолог шел молча, внимательно глядя себе под ноги и поводя фонарем по сторонам. Флоренс тоже старательно всматривалась в пылевой ковер, надеясь обнаружить еще что-нибудь в этой длинной галерее. Потом Батлер хмыкнул и сказал:

— Мне вдруг представилась такая забавная ситуация: наступаю я на что-то, поднимаю — а это банка из-под пива. Наша банка, самая обыкновенная. «Сэм Адаме». Или «Лайф». Или тюбик от зубной пасты.