Гибельный день - Маккинти Эдриан - Страница 42

Нет! Ну пожалуйста! Мне еще столько нужно сделать…

Я кусал пакет, дергал руками и ногами. Вопил. Ударил головой о пол фургона, надеясь пропороть пластик, тогда Тим придавил голову кулаком.

Рука Тима и мокрый полиэтилен на моем лбу. Липкое прикосновение смерти.

Мешок наполнился углекислым газом. Я запаниковал и вдохнул отравы. Горло обожгло, и я вдохнул еще глубже. Через несколько секунд от нехватки кислорода в мозгу я впаду в отключку, и это будет…

Все три гориллы повалились на меня.

Внизу пакета образовалась щель.

Я жадно вдохнул воздух.

Завыла сирена.

Что-то происходило. Несущуюся на огромной скорости машину жутко мотало из стороны в сторону.

Мне удалось освободить руку. И тут раздался оглушительный удар, меня подкинуло, я взлетел под крышу фургона и только чудом не напоролся на один из этих мерзких крюков. Падая, сорвал с головы мешок как раз тогда, когда фургон завалился набок и перевернулся на крышу. Лобовое стекло разлетелось вдребезги, потолок прогнулся, и возле передних мест сработали подушки безопасности.

Машину еще крутило, я и трое громил сплелись в клубок. Ближайшему я прислал локтем в глаз, вдавив локоть в глазницу как можно глубже. Схватил его широкую голову обеими руками и со всей силы ударил в стенку фургона. Запустил руку за пазуху и выхватил пистолет-пулемет «узи».

Две-три секунды фургон еще скользил на крыше, затем врезался в стену. Тим не успел ни за что ухватиться и оказался насажен на один из крючьев — крюк пронзил шею. Двое бандитов отлетели к задним дверям.

Пистолет выбило у меня из рук, я поднял его и привел себя в порядок.

Сняв «узи» с предохранителя, убедился, что магазин вставлен правильно и расстрелял всех троих, превратив за несколько секунд в решето. Двое бандюг затихли сразу, а третий, наивный человек, приподнял было руки, пытаясь прикрыться.

Дав очередь по задним дверям, я ударом ноги выбил их и выскочил наружу.

Мы еще не выехали из Белфаста; изувеченный «форд» валялся на пустыре, оставшемся от взорванных старых домов рядом со старым рынком. Фургон так и стоял на крыше, на кабине виднелась вмятина от удара полицейского «лендровера». Сам джип лежал на боку, его колеса все еще крутились. Изуродованное тело Михаила наполовину выбросило наружу: ноги в фургоне, а туловище на лобовом стекле «лендровера».

Времени у меня было в обрез. Полицейские появятся сразу, как только придут в себя и откроют бронированные двери джипа.

Я обежал фургон и увидел, что у О'Нила из раны на голове течет кровь, но передвигаться он вполне способен. Я навел на него «узи».

— Пойдешь со мной, старикашка, — пригрозил я.

Отволок его от фургона и побежал от места аварии, чуть ли не волоча старика на себе, пока пилеры нас не пристрелили или не арестовали.

Мокрая от дождя трава, переполненные водостоки, бензин, растекающийся в лужах грязными радужными пленками, мокрые крыши, улицы и дорожки.

Я попробовал дождь на язык.

Где мы?

В безопасности.

Аллея позади Линии мира между двумя рядами новых домов.

Линия мира — стена высотой двадцать футов, которая отделяет протестантский жилой район от католического.

Вокруг никого, но они где-то рядом, они сжимают кольцо.

Копы начали осматривать место происшествия. К нам приближался вертолет. Я дотащил О'Нила до другой стороны игровой площадки, до того места, где полицейский «лендровер» протаранил фургон. Подъехали еще два полицейских джипа с командой криминалистов.

Мы сбежали так быстро, что пилеры нас не заметили. Но обнаружат нас очень скоро. Сюда прибудут десятки констеблей, которые разойдутся группами по всем направлениям в поисках свидетелей. Чтобы нас не арестовали, мы должны энергично делать ноги. В запасе у нас еще примерно пять-десять минут.

Этого вполне достаточно.

Все, что мне нужно, — коротко побеседовать с О'Нилом, пристрелить мерзкого старикашку и сбежать.

И если только я переживу очередное приключение, я обязательно куплю пиратскую копию третьего эпизода «Звездных войн» у того продавца. Его звонок, несомненно, спас мне жизнь. Я бы и копов поблагодарил, если бы не взял себе за правило никогда ни за что их не благодарить.

О'Нил привалился к стене, тяжело дышал, прикрыв глаза и промокая рану. Так ему и надо, пускай хорошенько помучается. Кстати, выглядит он уже получше. С вертолета нас легко заметить, и рано или поздно полицейские поймут, что кто-то сбежал. О свидетелях можно не беспокоиться, так как их, мне кажется, и не было. Да если кто и был, то уж точно ничего не видел и не слышал.

О'Нил закашлялся и сплюнул кровью.

Вряд ли это внутреннее кровотечение, скорее порез во рту.

Я все еще держал «узи», хотя это громоздкое оружие было мне не по руке. Тогда я обыскал О'Нила, достал свой револьвер, мешочек с патронами, деньги, которые он у меня забрал, прихватив и его деньжонки. Стер свои отпечатки с «узи» и забросил за Линию мира.

— Открой глаза, — скомандовал я.

О'Нил поглядел на меня:

— Если вы хотите убить меня, убейте сейчас.

— Терпение, Боди, терпение. Времени у нас маловато, эти свиньи будут тут с минуты на минуту, и нам нужно будет сматываться отсюда.

— Так не убьете?

— Пока еще не решил. Слушай, О'Нил, мне нужно получить ответы на несколько вопросов. И без всяких штучек, — предупредил я.

О'Нил сполз по стене и плюхнулся на землю.

— У меня в брючном кармане таблетки, можно принять? Ангина.

— Валяй, но побыстрее.

О'Нил засунул руку в карман, достал оттуда флакон с таблетками морфина и бросил две штуки в рот.

— Я тоже, пожалуй, полечусь от ангины, — сказал я и высыпал несколько штучек на ладонь. У меня адски болело все тело. О'Нил глубоко вздохнул — похоже, почувствовал себя немного лучше.

— Хорошо… Что вы хотите узнать?

— Я хочу узнать, почему ты пытаешься убить меня с того самого момента, как я очутился в Дублине.

Он удивленно посмотрел на меня:

— Я вовсе не пытался…

— Что ж ты врешь-то! Твой подручный, Джимми, сообщил, что это именно ты отдал приказ расстрелять меня из РПГ. Ты сам говорил об этом в фургоне.

— Здесь — да, но в Дублине — это не я, — ответил О'Нил.

— Почему ты пытался убить меня на лодке?

— Вы перешли дорогу одному из моих людей, Шеймасу Дизи. Вы унизили его на глазах у его людей, ударили, вторглись на его территорию и застрелили Элиота Малруни, который был его правой рукой. Я не мог позволить вам уйти безнаказанным. Шеймас метал громы и молнии. Он сообщил, куда вы направляетесь, и я пообещал обо всем позаботиться.

— Врешь! Ты послал одного парня в аэропорт, а другого — в бордель. Ты дважды пытался убить меня в Дублине.

— Нет. Я этого не делал.

— Я говорил с Мораном, и он поклялся, что он тоже не делал!

— Послушайте, Майкл… Могу я звать вас Майклом? В первый раз я услышал, что вы находитесь в стране, в полдень, когда этот идиот Дизи позвонил мне с воплями, что его оскорбили и унизили и он жаждет вашей смерти.

Я без сил присел на корточки:

— Значит, ты утверждаешь, что не пытался убить меня до попытки с РПГ?

Он покачал головой:

— Поверьте мне, Майкл, я просто сделал то, что должен был сделать, чтобы удержать своих людей в узде. Ничего личного, ничего, связанного с тем, что вы «крот»… э-э-э… я хотел сказать…

— Да ладно, ничего страшного… Значит, это был не ты?

— Нет.

— Тогда кто же?

— Может быть, у вас с прежних времен остались в Белфасте враги?

— Вряд ли. Я не был настолько уж важной персоной. Нет тут никого, кто так страстно желал бы меня убить.

— Может, кто-то узнал, что за вашу голову назначена хорошая награда?

Я присел на тротуар рядом с О'Нилом. Копы выстроились в шеренгу — идут почти вплотную, осматриваются в поисках улик. Так они скоро дойдут и до нас.

— Так утверждаешь, что это был не ты?.. — пробормотал я вполголоса. Вопрос риторический, однако О'Нилу хотелось убедить меня окончательно.