Современные буддийские мастера - Корнфилд Джек - Страница 32

Боль неприятна, ломота неприятна, жар неприятен, холод неприятен. В неприятности всех этих ощущений заключен элемент неудобства; и именно этот глубинный элемент неудобства является основным для всех наших переживаний. Медитирующий, чувствуя утомление во всех членах, желает изменить положение; или же его ум, ограниченный узким пунктом прикосновения, желает получить свободу среди чувственных объектов; и вот медитирующему хочется избавиться от неудобства своей позы и ограничений ума. Но как можно достичь просветления и избавиться от болезненности этого умственно-телесного процесса, если мы будем непрестанно желать наслаждений и удобств для своих чувств? «Неудобство – это поистине норма; удобное унесет вас по течению потока сансары», – говорит Сунлун-саядо. Он указывал на действенность страдания для преодоления этого страдания.

Как же следует проявлять внимательность к неприятному ощущению, чтобы поглотить его, покончить с ним, отсечь его, отбросить, погасить? Единственный ответ состоит в том, что медитирующему надо быть строго внимательным к неприятному ощущению, как только оно появится и когда возникнет – здесь и теперь. Но как же удержать неуклонным такой ум, который стремится уклониться от неприятного ощущения? Как уловить это неприятное ощущение в самый момент его возникновения, открыть его в самом способе возникновения?

Во-первых, будучи внимательными к неприятным ощущениям, соберите воедино тело и ум, удерживайте их оба совершенно спокойными. Наблюдайте неприятное ощущение, придерживая дыхание; задерживайте дыхание так долго, как сможете, но без затруднения; этот способ наблюдения не является упражнением на задержку дыхания; это просто нормальная практика, воздействующая на выполнение обычных обязанностей в жизни. Всякий раз, когда нечто делается с большим вниманием, дыхание естественно приостанавливается. Например, вдевая нить в ушко иглы, человек обыкновенно задерживает дыхание, пока не выполнит свою задачу. Подобным же образом медитирующий должен наблюдать неприятное ощущение, придерживая дыхание; это даст ему возможность проявить большее осознание и более строгую внимательность.

Если неприятное ощущение оказывается чересчур сильным для надлежащего внимания с задержкой дыхания, медитирующему нужно укрепить себя против него. Он напрягает все тело против этого ощущения, чтобы поддержать работу ума. Он плотнее прижимает руки к бокам, сжимает кулаки, напрягает шею и стискивает зубы. Он прилагает энергию, как сделал бы это в физической борьбе с сильным противником. Все время он сохраняет строгую внимательность к ощущению.

Если неприятное ощущение настолько мучительно, что его невозможно преодолеть при помощи усилий в задержке дыхания и напряжении тела, медитирующий должен укрепить против него свой ум. Как во время дыхательного упражнения он дышал сильно и напряженно, так и обратив ум на неприятное ощущение, он должен удерживать его на нем сильно и прочно. Ему нужно выставить против неприятного ощущения все ресурсы дыхания, тела и ума. С задержанным дыханием, с напряженным телом и укрепленным умом он должен производить давление против давления со стороны ощущения, пока ему не удастся проникнуть в него, остаться в нем, наблюдать за ним без единой связанной с ним мысли, пока в конце концов ощущение не будет полностью поглощено или окончено.

Следует отметить, что важным элементом этой техники является настойчивость. Медитирующий должен прилагать неуклонную энергию, должен быть настойчивым, усердным, серьезным и энергичным, должен являть собой все то, чего Будда требовал от своих учеников. Избавления от заблуждения нельзя достичь при помощи размышлений, рассуждений, ненапряженных усилий. Оно достигается только благодаря самому мощному и продолжительному натиску всех физических и душевных сил, находящихся в распоряжении медитирующего. К этому призывает нас Сунлун-саядо.

Хотя при психических объектах медитации требуется настойчивость, при внимательности к эмоциональному чувству не потребуется одновременно возбуждать физическую силу. Однако все еще может оказаться необходимым пробудить рвение и серьезность для неослабной внимательности. Для медитирующего, которому тренировка в области неприятного ощущения помогла развить эти качества, практика внимательности к эмоциональному чувству не должна быть трудной. Кроме того, поскольку эмоциональное чувство обычно сопровождается неприятными физическими ощущениями, медитирующий может обратить свое внимание на эти ощущения и таким образом преодолеть свою привязанность к эмоциям благодаря победе над неприятными физическими ощущениями.

Превыше ощущения

Когда медитирующий в совершенстве утвердился в ощущении и наблюдает его без каких бы то ни связанных с ним мыслей, когда ощущение отпадает или полностью угасает, ум медитирующего становится совершенно ясным, очищенным, твердым, работоспособным. Он наполняется любящей добротой ко всем живым существам; он приобретает способность пропитать их подлинной любовью и добротой, которые не являются просто повторением слов, которые свободны от желания и самоутверждения, которые не делают различия между ненавидимым, любимым и безразличным человеком.

С прояснившимся, очищенным, твердым и работоспособным умом он созерцает сознание в сознании. Он знает сознание с чувствительностью как сознание с чувствительностью; он знает сознание, лишенное чувствительности, как сознание, лишенное чувствительности; он знает сознание с ненавистью как сознание с ненавистью; он знает сознание, лишенное ненависти, как сознание, лишенное ненависти. Он знает, когда возникли чувственность и ненависть; он остается внимательным к ним, так чтобы они не могли стать причиной, порождающей дальнейшие возникновения чувственности и ненависти, и, таким образом, совершили еще один поворот колеса сансары. Это значит убить силу причины в ее следствии. Когда он соприкасается с объектом, который мог бы возбудить чувственность или ненависть, он сохраняет строгую внимательность к нему, так, чтобы не допустить возникновения чувственности или ненависти. Это значит – убить причину в причине.

С этим последним актом внимательности он в совершенстве осуществляет на практике наставление писаний: «В видимом должно быть только видимое, в слышимом – только слышимое, в ощутимом – только ощутимое, в мыслимом – только мыслимое». Он способен поступать так потому, что очистил свой ум, сделал его твердым и работоспособным при помощи упорной внимательности к неприятному ощущению. Для обычного медитирующего с вялой интуицией во время практики начальных упражнений випассаны стараться увидеть в видимом только видимое чрезвычайно трудно. Это происходит потому, что сознание – тонкий объект созерцания, и его нелегко ухватить или удержать нечистым, слабым, неуправляемым умом. Но когда ум медитирующего укреплен внимательностью к неприятному ощущению, он способен удержать видимое как видимое, слышимое как слышимое, мыслимое как мыслимое.

Иногда предлагается, чтобы в том случае, когда во время практики внимательности возникнут отвлечения, ум следовал за ними и отмечал их. Теоретически должно быть возможно проследить каждое отвлечение, чтобы схватить его со внимательностью; однако на практике для рассеянного ума чрезвычайно трудно сохранять внимательность ко всему, что его отвлекает. Если он сосредоточен с достаточной силой, он совсем не отвлечется от своего первоначально избранного объекта медитации. Кроме того, производя отметки об отвлечении, медитирующий часто подвергается риску: он уверен, что сохраняет внимательность к отвлечению, тогда как фактически оказывается увлечен им. Поэтому самый безопасный и самый действенный метод состоит в том, чтобы создать дополнительное рвение и быть более внимательным к первоначальному объекту медитации – прикосновению или другому ощущению.

Что касается созерцания отдельных элементов психической деятельности, то они оказываются еще более тонкими, нежели сознание. Созерцание элементов психики можно назвать практикой, возникающей из энергичнейшей внимательности к ощущению. Во время периода такой энергичной внимательности к ощущению могут возникнуть психические элементы пяти препятствий (см. словарь). Когда ощущение поглощено или закончилось, могут появиться факторы просветления (см. главу 1). Медитирующему надо будет проявлять внимательность к этим элементам, когда они возникают и исчезают. Если возникает такое препятствие, как гнев, медитирующий не делает отметки в уме о том, что это «гнев»; он просто сохраняет бдительность осознания факта гнева. Если возникает такой фактор просветления, как непривязанность, медитирующий сохраняет бдительное осознание факта непривязанности. Здесь опять-таки медитирующий сможет хорошо выполнить свою миссию, потому что развил мощную сосредоточенность, ясный и твердый ум благодаря практике внимательности к ощущению.