Альфа и Омега - Бриггз Патриция - Страница 11

Он поперхнулся и открыл глаза, они были такими яркими, уступающими человеческим по темноте, как она заметила.

- Еще и перед обращением я не была от него в восторге, - прямо сказала она ему. - А когда меня отдали словно шлюху на год, пока Изобель не положила этому конец, он мне стал нравиться еще меньше.

Его рот напрягся, но он ничего не сказал, поэтому она продолжила:

- И такого не повторится. Никогда больше. - Она подняла рукава своей рубашки, чтобы показать ему длинные шрамы на запястьях. Она сделала их серебряным ножом, если бы Изобель не нашла ее, то она убила бы себя. - Поэтому Изобель, сказала Лео прекратить заставлять меня спать с мужчинами. Она нашла и поддержала меня. После этого я купила оружие и серебряные пули.

Он зарычал, но не на нее - в этом она уверена.

- Я не угрожаю убить себя. Но ты должен это знать, потому что — если ты хочешь быть моим супругом — я не буду как Лео. Не буду позволять тебе спать с кем-либо еще. И не позволю тебе насиловать себя. Мне хватило. Если это сделает меня собакой на сене, пусть будет так. Но если я стану твоей, тогда ты, черт возьми, будешь моим.

- Собакой на сене? - Порывисто выдохнул он, что, возможно, было полу смешком. Он снова закрыл глаза и сказал разумным тоном: - Если Лео переживет этот день, то я буду сильно удивлен. А если я переживу тебя, то я буду одинаково сильно удивлен. - Он посмотрел на нее. - Последнее время меня много удивляет.

Он шагнул к столу, поднял свой стул и поставил его там же, где он стоял раньше, и отошел.

Остановился перед нею и мягко коснулся ее поднятого подбородка, потом рассмеялся. Все еще улыбаясь, он заправил прядку ее волос за ухо.

- Обещаю, что ты насладишься сексом со мной, - пробормотал он.

Каким-то образом ей удалось устоять на ногах. Но она уже была готова припасть к его ногам.

- Изобель сказала, что ты хороший любовник.

Он снова рассмеялся.

- Тебе нет причин ревновать. Секс с Изобель значил для меня не больше чем хорошая царапина на животе, а для нее и то меньше. Ничего стоящего повторения. - Из соседнего помещения раздался шепот, и он взял ее за руку. - Пора идти.

Он вежливо расхваливал еду, когда передавал кредитную карту молодо выглядящему мужчине, который назвал его "сэром" и пах оборотнем.

Владелец ресторана - предположила Анна.

- Куда ты хочешь пойти дальше? - спросила она, когда вышла на оживленный тротуар.

Он надел куртку и увернулся от женщины на высоких каблуках, которая несла кожаный портфель.

- Туда, где поменьше людей.

- Можно пойти в зоопарк, - предложила она. - В это время года там довольно безлюдно, нет даже школьников в День благодарения.

Он повернул голову и начал что-то говорить, когда нечто в витрине привлекло его внимание. Он схватил ее и бросил на землю, упав на нее сверху. Звук сильного удара, как в автомобильной аварии, и раз на ней он дернулся и потом неподвижно замер.

Глава 3

В него уже давно не стреляли, но испепеляющий ожог серебряной пули забыть невозможно. Он слишком медленно среагировал — и теперь из-за толпы людей не мог проследить за автомобилем, упорхнувшим сразу же после выстрела. Он даже не смог хорошенько разглядеть стрелка, лишь его очертания.

- Чарльз? - Под ним глаза Анны почернели от шока, она потрепала его за плечи. - Кто-то в нас стрелял? С тобой все в порядке?

- Да, - сказал он, хотя не мог оценить масштабы ущерба, для этого ему надо было подняться, чего не хотелось делать.

- Не двигайтесь, пока я не осмотрю рану, - прозвучал твердый голос. - Я обучался в ИВСС.

Приказ голос ИВССоца вынудил Чарльза двинуться — он никогда никого не слушался, кроме отца. Он отодвинулся от Анны и встал на ноги, потом наклонился и рывком поднял ее на ноги.

- Черт дери, мужчина, у вас идет кровь. Не глупите, - воскликнул незнакомец. - Присядьте.

Выстрел разъярил его волка, и Чарльз повернулся, приготовившись зарычать на ИВССовца, опрятного мужчину средних лет с песчаными волосами и с седеющими рыжими усами.

Но Анна сжала его руку, которую все еще держала, и поблагодарила ИВССовца, а Чарльз смог сдержать клубок эмоций.

Он низко, горласто зарычал, но, тем не менее, позволил незнакомцу осмотреть рану: он никогда не показывал слабость возможному врагу. Он чувствовал себя выставленным на показ посреди тротуара, на него уставились слишком много людей — целая аудитория.

- Не обращайте на него внимание, - успокоила Анна ИВССовца. - Он всегда такой сварливый, когда ему больно.

Георг, оборотень, владелец ресторана, принес для него стул. Кто-то вызвал полицию; приехали два автомобиля с ослепляющими сигналками и оглушающими сиренами. Черт, да они и скорую прихватили с собой.

Пуля пробила кожу и слой твердых мускул на лопатке, не причинив, как его уверили, большого вреда. У него есть враги? Анна сказала им, что он только что прилетел из Монтаны, поэтому, должно быть, это была всего лишь стрельба из движущегося транспорта, хотя такие преступления - большая редкость.

Если бы у копа был нюх как у оборотня, то он бы никогда не поверил бы в эту ложь. Он был опытным полицейским, и такой ответ его смутил. Но когда Чарльз показал ему свои водительские права Монтаны, он расслабился.

Чарльз позволил очистить о обработать рану только лишь из-за присутствия Анны, но даже она не заставит его сесть в скорую и потащиться в больницу, даже при том что раны от серебряных пуль заживают по-человечески медленно. Он до сих пор чувствовал обжигающую боль серебра, пульсирующую в мускулах.

Пока он сидел под руками незнакомца и боролся за остатки самоконтроля, то пытался воспроизвести в памяти лицо стрелка. В окне он заметил отражение оружия и лица человека (тогда ему так показалось) обернутого в зимний шарф и с солнцезащитными очками на носу. Слишком мало, чтобы определить в нем бандита, просто один беглый взгляд, и он мог поклясться, что этот мужчина смотрел не на него, когда палец в перчатке медленно нажимал на курок. Он смотрел на Анну. Что бессмысленно. Зачем кому-то пытаться ее убить?

В зоопарк они не пойдут.

Пока он умывался в ванной ресторана, Георг привел в порядок его куртку, чтобы Чарльз не выставлял на показ всем окружающим свои бинты. На этот раз Анна не возражала, когда он попросил вызвать такси.

Когда они ехали в квартиру Анны, его телефон зазвонил, но Чарльз его отключил. Возможно, это был его отец, Браян, у которого был необычайный талант всегда знать, когда его сына ранили. Но ему не хотелось разговаривать с Марроком, когда таксист мог услышать каждое слово. Но еще более вероятно, что это был Джамий. Георг мог бы позвонить своему Альфе, как только Чарльза подстрелили. Но в любом случае, они подождут, пока он не останется один.

Когда они добрались до дома, Чарльз заставил Анну ждать в такси, пока он не осмотрел все вокруг. За ними никто не следил из Лупа, но скорее всего, Анну хотели убить люди Лео (хоть и непонятно зачем), и они знали, где живет Анна. Он не узнал стрелка, но ведь он и не знал всех оборотней в Чикаго.

Анна была терпеливой с ним. Она не спорила, но таксист посмотрел на него, как на чокнутого. Ее терпение помогло его контролю — который стал еще более хрупким. Ему даже не на долго стало интересно, как бы он себя вел, если Анна не была омегой – ведь она смогла изгнать почти весь гнев, вызванный покушением на ее жизнь. Плечи отвратительно жгло, залечивание ран от серебра всегда занимало больше времени и не улучшало настроения, да еще к тому же ослабляло.

А кто-то пытался убить Анну. Это бессмысленно, но когда они подъехали к Оак Парку он все-таки признал, что это правда.

Удостоверившись, что вокруг дома угрозы не было, он протянул руку Анне, чтобы помочь ей выйти из такси, и потом оплатил проезд, а все это время его глаза обследовали местность, ища что-либо неуместное. Но все было в порядке.