Гладиаторы (СИ) - Андриенко Владимир Александрович - Страница 13

– Повернуть корабль! – неожиданно прозвучал его голос. – Мы пойдем им навстречу! Быстро!

Никто не стал возражать старому пирату. Люди стали быстро и четко выполнять команды. Пиратское ремесло приучило этих людей не рассуждать. Расслабиться они могли только после боя при дележе добычи и женщин. В боевой обстановке они были единым и хорошо слаженным механизмом.

Это только кажется что пираты самые недисциплинированные и безответственные люди. В бою они покорны своим командирам как псы.

Децебал не понял ничего из того, что приказал Тимагор своим пиратам. Да это и неудивительно он – новичок в морском деле. Но приказ показался ему странным и он спросил:

– Что ты сказал? Повернуть обратно?

– Да! Мы пойдем врагу навстречу. У них дальние катапульты и они, подойдя на необходимое расстояние, начнут обстрел. И тогда наше судно будет окончательно обездвижено. А так мы пойдем на них лоб в лоб. Точность попадания в таком случае станет минимальной.

– Мне кажется это самоубийством.

– Самоубийство – это убегать в данной ситуации. Римляне рано или поздно нагонят нас и навяжут нам бой по своим условиям. А это верный проигрыш и смерть. А так есть возможность нам навязать им сражение.

– Но их судно выглядит таким грозным и внушительным. Там на его борту опытные солдаты. Я видел римских легионеров в бою, Тимагор. Это тебе не мягкотелая охрана купеческих кораблей.

– Насчет морской стражи ты не прав. Их мягкотелыми совсем нельзя назвать.

Пиратская триера развернулась и начала движение навстречу врагу…

Акциан так ничего и не добился от друзей Децебала. Похоже, что он ни с кем не делился планами своего побега, или этот план возник у него спонтанно. Оказался за воротами без конвоя и решил сбежать.

Но вот куда он мог пойти? На что надеялся? Ведь у него не было ни денег ни друзей в Помпеях, да и вообще в Италии. Нет! Здесь определенно что-то было не так.

Он снова посмотрел на сидящего в комнате нубийца. Он единственный кто ещё мог ему что-то рассказать.

– Ну а ты, Юба, что думаешь? Куда мог податься твой друг?

– Не знаю, господин, – ответил тот.

– Не хочешь говорить? Но пойми, что если его возьмут не мои люди, а люди префекта, то его могут покалечить и в гладиаторы дак более не вернется, а станет грязным черным рабом! И возврата оттуда уже для него не будет! Никакой надежды получить деревянный меч свободы!

– Я уже несколько раз говорил тебе, что не знаю о намерениях Децебала бежать, господин. Он не собирался этого делать. Но может рутиарий Квинт осведомлен больше моего?

– Что ты хочешь этим сказать, нубиец? Ты подозреваешь Квинта в том, что он похитил Децебала?

– Я ничего не подозреваю, господин. Я всего лишь предположил, что рутиарий имел основания мстить даку. Этот человек мстителен и никогда не прощает обид. Он знал, что ты не дашь ему покалечить Децебала, и решил расправиться с ним тайно. Но если ты расскажешь о моих предположениях Квинту он избавиться и от меня.

– Я прекрасно знаю что можно, а чего нельзя говорить, гладиатор, – высокомерно произнес ланиста. – Или ты думаешь, что я уже в расчет не иду, и все здесь решает Квинт?

– Я не хотел тебя оскорбить, господин.

– Квинт никогда бы не решился сделать то, что ты говоришь. Здесь есть один человек, мести которого стоит бояться. И этот человек я.

– Вот поэтому то он и свершил все тайно, господин! – горячо стал убеждать Акциана Юба. – И он знает, где сейчас Децебал. Но если ты его прямо об этом спросишь, то ничего не добьешься, господин.

– Вот как? А у тебя есть план как все разузнать?

– Есть, господин, но я не знал, захочешь ли ты меня слушать.

– Захочу. Излагай.

– Дай мне и Давиду покинуть казарму, и мы проследим за Квинтом. Никто не сделает этого лучше нас.

– Что? – Акциан с удивлением посмотрел на нубийца. – Проследить? Но ты чернокожий и соглядатай из тебя получиться неважный. Ты серьезно думаешь, что тебя никто не заметит?

– Я скроюсь под плащом. Да и не единственный я чернокожий в Помпеях. Здесь полно сухощавых меднотелых египтян и нубийцев! Я не единственный.

– Но все равно их совсем немного. И мне опасно отпускать тебя с Давидом. А если между вами сговор? И вы вместе договорились бежать. Разве подобное нельзя предположить?

– Можно, господин. Но это предположение будет неверным. Если тебе дорога жизнь Децебала, то ты должен поверить мне!

– Хорошо! Теперь уходи в казарму!

– А мое предложение?

– Я подумаю над этим.

– Но…

– Я все сказал!

В тоне Акциана прозвучало раздражение, и нубиец вышел прочь…

Пиратская триера шла вперед, рассекая голубую гладь моря. На веслах здесь сидели свободные люди, а не рабы как на римской триере. И потому они гребли не за страх, а за совесть.

Тимагор внимательно всматривался вдаль.

– Если они не попадут в нас из катапульт в первый раз, то второго шанса у них не будет, – произнес он, обращаясь к гладиатору.

– Я вижу, что наша триера имеет окованный медью таран, – дак указал на сверкающий в волнах грозный медный наконечник, которым можно было таранить вражеские суда.

– Да, таран у нас имеется не худший чем на триере у римлян. И мы не раз пользовались им в морских боях. Но произвести эту операцию сейчас нам вряд ли удастся. Там тоже не новички в морских боя собрались.

– Тогда я не совсем понял твоего маневра. Что мы станем делать?

– Сражаться!

Корабли сблизились и с римской триеры ударили катапульты. Большие тяжелые каменные глыбы понеслись к пиратскому судну. Децебал с опаской наблюдал, как он приближались. Но его страхи были напрасны. Камни упали далеко за бортом, подняв верх большие фонтаны брызг. Вести прицельный огонь из корабельных катапульт в подобных условиях было нельзя. И римляне понадеялись только на удачу.

– Они промазали! Я так и предполагал! Смотри, дак! Они промазали!

– Но людей у них по-прежнему много больше чем у нас!

– Ничего! Эй! Там на нижней палубе! Увеличить ход! Нельзя дать им еще раз выстрелить из катапульт! Мы сейчас отличная мишень!

Но матросы на веслах и так знали все это без приказа…

Марк Метел рвал и метал. Он походил на безумного и на чем свет стоит ругал своих матросов:

– Вам ничего нельзя доверить! Пираты много умнее и быстрее вас! Разве это матросы Рима?! Это мокрые бесхвостые петухи! Чтоб вас Аид пожрал!

Плотный воин в доспехах легионера и красном плаще подбежал к стратегу.

– Солдаты готовы к бою! – доложил он.

– Отлично, Регул! Готовься к схватке и пиратами! Они первыми станут атаковать наше судно, когда мы сблизимся. Я понял, к чему клонит этот пират.

– Вы думаете, они решаться атаковать? – удивился легионер.

– Еще как решаться! Этот старый негодяй отличный воин и моряк.

– А я говорил, что одного корабля мало для охоты за Тимагором! – громко вставил свое слово клевст Фаномах. – Я много слышал о его подвигах на море!

– Уж не боишься ли ты, Фаномах? – Метел презрительно скривил свои тонкие бескровные губы.

– Нет, – спокойно ответил клевст. – Не боюсь, но наши шансы на победу снизились практически вдвое, когда залп наших катапульт не достиг цели. И я считаю, что нам стоит его повторить, а не идти на сближение с кораблем Тимагора.

– Ничего! Поговорим жалами наших мечей! – уверенно заявил Регул и посмотрел на своего начальника.

Фаномах отвернулся от этого сухопутного вояки. Уж ему было хорошо известно, как умеют сражаться пираты.

– Сразу видно сухопутного, – произнес он. – В морском бою это совсем не на земле! Здесь совсем иные факторы победы! И нам стоит смести с их палуб воинов, а только затем идти на сближение!

– Нет! – Метел отмахнулся от Фаномаха. – Мы не станем вилять пред пиратами. Мы римская триера!

Вражеское судно приближалось и теперь стало видно людей на его носовой части. Пираты готовились к битве. Но их было совсем немного. Большинство сидело на веслах и гребло.