Гладиаторы (СИ) - Андриенко Владимир Александрович - Страница 71

– И Децебал из таких?

– А ты разве не знаешь об этом?

– Знаю, есть еще более сильное чувство, чем жажда справедливости для всех. Это любовь мужчины и женщины. Настоящее чувство – дар богов и не все дано его испытать. И ради любви ко мне он откажется от счастья человечества.

– Хорошо если так, Юлия. Я искренне желаю тебе успеха.

– Сегодня ночью ты отпустить его из казарм. Я пришлю за ним моих слуг.

– Но ты выкупила его и он уже мне не принадлежит. Хоть никто и не знает об этом, но он больше не мой раб. Конечно, отпущу. Я отдам все необходимые распоряжения рутиариям. Как только твои посланцы будут у стен казармы, его пропустят.

– Спасибо тебе, Акциан, и да хранят тебя боги!

Помпедий Руф увидел лицо центуриона Родана и все понял.

– Он ничего не сказал? Так? – спросил он иберийца.

– Да, господин. Это был крепкий и мужественный человек. Пытками его сломить было нельзя.

– И у нас теперь нет никакой нити в руках. И этот проклятый фискал куда-то запропастился. Его нигде не могут найти!

– Разреши мне это сделать, господин. Я отыщу….

– Нет! – прервал его Руф. – Прибыл гонец из Геракланиума. Сообщает, что рабы в некоторых эргастериях неспокойны. Ты возьмешь с собой всех своих иберов и я еще дам тебе 150 всадников из моих здешних городских рабов. Отправишься на мою виллу и станешь ждать там.

– Ждать чего, господин? – не понял Родан.

– Моего гонца с приказами. Но если начнется большой бунт – действуй без приказа. Подави всякое сопротивления мятежных рабов. Не дай поднять бунта в пригородах. А здесь мы справимся сами. У меня какое-то тревожное чувство. Жду беды!

– Но как я узнаю о начале бунта, если таковой начнется?

– Это проще простого. Если увидишь зарево, значит, рабы восстали. И пусть огонь пожарищ станет твоим путеводителем.

– Я сделаю все, господин…..

Квинт с десятком вооруженных людей ворвался в покои Лутации. Женщина еще спала и никак не ожидал такого нашествия на свое жилище.

– Не ждала, старя ведьма? – с порога спросил Квинт.

– Кто вы такие? И чего вам нужно в моем доме? – женщина села на кровати и прикрылась одеялом.

– Не узнаешь меня, Лутация? – усмехнулся Квинт. – Я в свое время захаживал к тебе, когда ты еще не превратилась в старую брюзжащую мегеру.

– Квитн? Ты? Чем это я обязана такой «чести»?

– Я прибыл сюда с товарищами. Они все римские граждане и имеют к тебе вопросы.

– Я не отвечаю на вопросы грабителей и нищих! Пошли вон из моей комнаты, негодяи!

– Ах, вот как старая шлюха заговорила. Мы для тебя нищие? Слышали вы её друзья? Она стала разборчивой и не прыгнет в постель к таким как мы. Ей подавай гладиаторов.

– Это не твое дело с кем и когда я сплю, Квинт! Немедленно покинь мою комнату или жестоко пожалеешь об этом!

– С кем ты спишь, грязная шлюха, мне действительно нет дала. Но мне есть дело до империи, которую ты продала! Ты связалась с гладиаторами и помогала им готовить восстание против власти божественного цезаря!

– Подлая ложь! Докажи!

– С чего это я должен что-то доказывать шлюхе и воровке?

Квинт подошел к женщина и рывком сбросил её с кровати на пол. Затем он схватил кровать и резко передвинул её в сторону.

– А теперь объясни нам, Лутация, что это такое вот здесь в тряпке завернуто? Неужели мечи? – рутиарий развернул больной сверток и клинки высыпались на под.

– Это тебя не касается!

– Не касается? О боги, вы видите всю наглость и бесстыдство этой женщины. Готовит городу гибель и это нас не касается. Но, мы умеем развязывать языки, Лутация. Эй, приготовьте-ка наконечники стрел.

– Они у меня, – один из сопровождавших Квинта людей достал из поясной сумки стальные четырехгранные наконечники.

– Давай! Держите эту ведьму покрепче!

Квинт вкладывал каждый наконечник между пальцами женщины и туго бинтовал их. Затем он перешел ко второй руке и когда закончил, произнес:

– Когда надоест играть со мной в молчанку, Лутация, подай голос!

– Будь ты проклят! – закричала женщина.

– Но голос стоит подавать не для того, чтобы попросту сотрясать воздух. Нужно говорить о деле. И ты мне все расскажешь, ведьма.

– Ничего ты от меня не узнаешь! Будь трижды проклят! Пусть Аид пожрет тебя!

– Квинт, дай мне заткнуть её поганую глотку, – предложил один из палачей. – А то от её мерзкого визга в ушах шумит.

– Нет. Не стоит. Голосок ей еще понадобиться.

Лицо Лутации смертельно побледнело и покрылось потом. Женщина испытывала дикую боль.

– Тебе больно? – спросил Квинт. – Я знаю, как это сидеть с наконечниками стрел между пальцами. Эту казнь придумали варвары. А они большие мастера в таких делах. Но стоит тебе все мне рассказать, и я тот час прикажу размотать бинты и освободить твои руки от боли.

– Нет, – хриплый стон вырвался из горла женщины.

– Послушай, Квинт, а не начать ли нам её насиловать по очереди? – предложил кто-то. – А и так до тех пор пока все не расскажет! Пусть испытывает боль и не только боль.

Другие мерзко захохотали. Идея всем понравилась.

– Нет, – тряхнул головой бывший рутиарий. – Разве такую шлюху как Лутация запугаешь этим? Да она в пять раз больше обслужит жеребцов и не таких как вы. Нет. Если она будет молчать и дальше, то мы приготовим кое-что еще.

Квинт указал на доски пола.

– Оторвите-ка одну доску. Быстро!

Двое подручных тут же исполнили этот приказ и выломали большую доску из настила.

– А теперь забейте в неё гвозди, что я приказал вам захватить. И бейте почаще, чтобы острия были рядом.

– Откуда тебе известно столько типов пытки, Квинт?

– Я немало пообщался на своем веку со всякой сволочью. И научился развязывать языки упрямцам.

Когда доска была готова, Квинт снова обратился к Лутации:

– Итак, ты не передумала? Станешь говорить?

– Нет, – ответила она.

– Хорошо. Поставьте-ка её на гвозди, друзья. Но берите осторожно под ручки нашу уважаемую Лутацию.

Двое мужчин подхватили женщину под руки и поставили её ступнями на доску с гвоздями. Она дико завыла и попыталась соскочить, но мужчины повисли у неё на руках.

– Будешь говорить, шлюха?!

– Да!!!! – заголосила она. – Да! Но снимите меня!

– Убрать! – отдал приказ Квинт и Лутацию сняли с доски и швырнули на кровать.

– Итак, кто просил тебя готовить мечи?

– Я…. Я не знаю имени этого человека…

– Что? Не знаешь? Эй! Поставьте её снова на гвозди! Это помогает освежить память.

– Нет! – вскричала женщина. – Я скажу. Но уберите это от моих рук… Размотайте бинты! Прошу!

– Как только ты начнешь говорить, Лутация.

– Это меня просил сделать Келад. Он гладиатор из школы ланисты Акциана, – произнесла она.

– Вы слышали, квириты? Гладиатор ланисты Акциана заготовлял мечи, а это запрещено законом. И мерзкая шлюха помогала ему.

– Слышали.

– Слышали. Теперь можно идти к префекту. Мы все свидетели её слов!

– Погодите, Не мешайте мне, – Квинт прервал товарищей и снова спросил у женщины. – А кто стоит за фракийцем Келадом?

– Он говорил, что возглавляет дело дакиец… – Лутация снова завыла. – Уберите эти наконечники во имя богов! Я же сказала вам все!

Квинт приказал размотать бинты и наконечники стрел посыпались на пол. Женщина посмотрела на свои искалеченные кровавые руки и завыла.

– Брось выть, шлюха. Говори, а то я прикажу все снова повторить!

– Возглавляет дело дакиец Децебал. Келад однажды случайно проговорился.

– И много у них людей?

– Среди гладиатором много. Не менее тысячи по всему городу.

– Когда ты должна переправить им мечи и главное как?

– Скоро! Может быть, даже сегодня и ли завтра. Я договорилась с одним рабом, и он перевезет мечи в казармы вместе с вязанками дров для кухни. После сигнала я должна это сделать…

– Вязанки дров! – вскричал Квинт. – А ведь их действительно никто и никогда не досматривает!