Денис Котик и Ржавые Заклинания - Зорич Александр - Страница 35

Маленькая старушонка в старом платье и темном платке, с серыми мышиными волосами и чумазым изможденным лицом деловито копалась в развалинах. Очевидно, она искала там какие-нибудь объедки, и если так, то ее попытки были тщетны. В руинах бывших домов водились крысы. Они давно подчистили на городских улицах все мало-мальски съестное и не очень пригодное в пищу, даже на крысиный непритязательный, всеядный вкус.

Временами старушка принималась тихо бормотать себе что-то под нос. Поравнявшись с ней, Вран понял, что это так она пела – ворча, кривясь и шепелявя.

В любом случае, присутствие живого существа в этой разрушенной части города было странным. А Вран был очень подозрителен во всем, что касалось живых существ, предпочитая никому из них не доверять безоговорочно. Поэтому он указал на нищенку заостренным наконечником посоха и усмехнулся:

– Ты что же это тут, баушка, грибы собираешь, что ли?

С минуту нищенка равнодушно смотрела на Врана, а затем неожиданно и сладко зевнула.

– А тебе что за дело, паренек?

(Вран еще на подступах к городским заставам набросил на себя обличье мальчишки Котика.)

– Тоже что ли – гры-ы-бник?

И она мелко рассмеялась, отчего тут же затряслась всем своим тщедушным тельцем.

– Грибник, а то как же... – усмехнулся Вран, невольно подстраиваясь под тон нищенки. – На этих пустошах да развалинах такие делянки порой найдешь – закачаешься!

Он представил себя со стороны, с детским лицом и с лукошком в руке. После чего едва не прыснул со смеху.

– Нет, паренек, шалишь, – пробормотала сметливая старуха. – Ты ж идешь как бык, никакой дороги не разбираешь. По грибы так не ходят.

– Где ты тут дорогу узрела, старая? – засмеялся Вран, деловито изучая нищенку. Несмотря на развалины прежних людских жилищ, присутствие тут живого человека было столь же странным и нелепым, как если бы из руин на Врана вдруг выскочил размалеванный клоун в колпаке и белоснежном балахоне с бубенчиками. Живому человеку делать тут было нечего.

– А я много чего вижу, – прошамкала та. – И прошлое, и нынешнее, и путь-дорогу укажу, коли заплатишь.

– А на что мне твоя дорога, старая, коль сама говоришь – их я не разбираю?! – расхохотался Вран.

– Потому я и послана, чтоб сказать про то же, – заодно улыбнулась нищенка.

– Кому сказать? Про что? – нахмурился Вран. – Ну-ка, выкладывай, старая ведьма...

– Не такая уж я и старая, – тут же строго возразила нищенка. – А тебе велено сказать вот чего!

И она протянула к нему руку.

Ты должен вернуть то, что взял незаслуженно. Потом добровольно предаться в руки судей и понести то наказание, которое заслужил. И, коли тебе повезет, после еще три десятка лет будешь отслуживать за то, что содеял. Верой, правдой и животом своим.

– Так ты – посланка? – сощурился Вран. Он силился разглядеть под внешностью этой замызганной нищенки какую-нибудь другую, более серьезную сущность. И не мог этого сделать, наверное, потому что искать было нечего.

– Какая из меня посланка? – ухмыльнулась нищенка. – Сорока я. Простая, белобокая. Трещу, что велено. О чем – не ведаю. Тебе уж лучше знать.

Она плотнее запахнулась в платок, поскольку на улицу вновь прилетел легкий и шальной ветер. Врану на миг показалось, что этот ветерок вырвался из складок ее убогого рваного одеяния.

– Кем же велено?

– Откуда мне знать-то? – простодушно ответила нищенка. – Во сне приснилось, оттого и запомнила крепко. Мои-то сны не чета вашим, молодым...

" Что ж, такое вполне может быть у волшебников Буяна", – подумал чародей. – "В конце концов, так ведь даже проще – внушить во сне приказ, ничем не рискуя. Проверить-то исполнение всегда можно!"

Он покачал головой.

– Что тебе еще велели?

– Не велели – предупредили, – пожала она худыми плечиками. – Передать тебе эту трескотню слово в слово и спросить ответ. Так будет ответ?

– И, конечно, спросят тебя опять-таки во сне? – не спросил, а, скорее, констатировал Вран.

Ответом ему была кривая ухмылка нищенки.

– Что ж, ладно. Быть по-твоему, – кивнул Вран. – Передай своим ночным хозяевам вот что.

Он выпростал руку из плаща и сложил пальцы в кукиш. А потом поднес его к самому носу нищенки.

– Вот это они получат. Шиш с маслом. Так и скажи.

Та даже не отшатнулась. Спокойно и уныло старушка смотрела на Врана, точно этот обидный жест ни в коей мере не предназначался ей самой. И ведь так оно и было!

– И кстати, не советую тебе больше попадаться на моем пути, – свистяще прошептал Вран. – Не люблю, знаешь ли, дурных вестей. Я ведь и сам горевестник хоть куда. Так-то, старая!

И он зашагал вперед, не оглядываясь, уверенно покачивая посохом и обходя мертвые лужи с желтоватой, затхлой водой.

– Мяу-мяу, – беззвучно прошептала ему вслед нищенка, морща нос, как кошка, собирающаяся чихнуть. – А вот и ошибаешься, чародей. Твоя выйдет промашка. Никогда и ничего не доверяй ветру. И не бросай на него слов.

В тот же миг она бросилась наземь, прямо на кучи щебня. Полы ее рваного черного одеяния громко захлопали на резко усилившемся ветру, как крылья.

Спустя минуту на этом же месте сидела худенькая серая кошка с жалобными глазами. Она аккуратно полизала лапку, умильно потерла ею запыленную мордочку. А затем неслышно шмыгнула в подвал под развалинами соседнего дома. Похоже, она совсем не опасалась местных крыс, хотя здешние хвостатые разбойницы достигали внушительных, прямо-таки ужасающих размеров.

В это же время на другом конце света, в Закрытом мире две девочки стояли на остановке троллейбуса. "Рогатые" машины приходили одна за другой, но девочки оставляли их без внимания. Они вообще никуда не собирались ехать, потому что каждую ждал собственный путь.

Они тихо разговаривали, изредка посматривая друг на друга и уворачиваясь от веселых брызг, летевших из-под колес несущихся мимо лихих иномарок.

Обычные девочки в обычном городе. Но если бы кто-то услышал, о чем они говорят, он бы немедленно усомнился в кажущейся обыденности и простоте этой сцены.

– А как ты меня нашла? – недоверчиво говорила одна.

– Кто ищет, тот всегда найдет, – нехотя отвечала другая.

– Честно говоря, меня это очень удивило.

– А я уже устала удивляться. Вам удивляться, между прочим.

– Что ты имеешь в виду? – спрашивала одна.

– Тебя и Дениса. Ну, может, еще кого-нибудь. Я не знаю.

– Вот еще глупости... Не понимаю, о чем ты.

– Как сказать, подруга... как сказать.

– А ты мне не подруга. Мы ведь с тобой не дружим. Странно ты говоришь...

– Да это я просто так, к слову.

– Знаешь, мне не нравится этот наш разговор. Говори, чего звала, или я пойду.

Одна из девочек на миг задумалась. Другая ждала, поджав губы и нетерпеливо переступая ботиками по мокрому асфальту.

Наконец первая решилась. Она протянула маленький конвертик, сложенный пополам.

– У меня большая просьба, – быстро проговорила она, отводя глаза. – Передай это Денису.

– Что это? – удивилась девочка, резко отстраняясь от конвертика, как от змеи.

– Ничего страшного, – пожала та плечами. – Просто... записка.

– Неподписана, да еще и почерк изменен? – усмехнулась девочка.

– Ты что, сквозь конверт видишь? – вздрогнула ее собеседница.

– Просто пытаюсь догадаться, – объяснила девочка. – Вот только причем здесь я? Тоже мне, почтальона нашла. Сказала бы лучше своей супер-пупер-модели!

– Притом! – перебила ее другая. – Я его на день рождения пригласила.

– А он?

– А он не придет, – зло прошептала девочка.

– Не придет? На день рождения? – протянула ее названная почтальонша. – К тебе?

– Представь себе... – огрызнулась именинница. – Но он должен прийти.

– Почему? – ее собеседница вдруг тут же успокоилась и пожала плечами, с виду – совсем равнодушно.